Нити зла - Крис Вудинг

— Надо поговорить, — возразил главный ткач.

Мос зло уставился на него.

— Тогда иди сюда. Я не собираюсь с тобой разговаривать, пока ты там прячешься.

Какр прошаркал на свет. Мос не взглянул на него. Он смотрел на дождь. Даже сквозь винный дурман проникал запах разложения и звериной шерсти. Так пахнет от больной собаки.

— И о чем же ты хотел поговорить? — оскалился Мос.

— Ты пьян.

— Я никогда не бываю пьян! Это все, что ты желал мне сообщить? Так на это у меня есть жена! Мне не нужны твои отповеди.

Какр остановился. От него повеяло такой злобой, что у Моса волосы зашевелились на затылке.

— Ты иногда ведешь себя слишком надменно, мой император, — усмехнулся ткач. — Я не твой паж, чтобы ты мог выгонять меня или насмехаться надо мной, когда тебе вздумается.

— Это верно, — согласился Мос и сделал еще глоток. — Мои слуги верны мне, и они делают то, чего я от них жду. А ты нет. Потому-то я и удивляюсь, что до сих пор не изгнал тебя.

Какр не ответил. Повисла напряженная тишина.

— Так что ты хотел мне сказать? — не выдержал Мос, бросив на ткача раздраженный взгляд.

— Есть новости с юга. В Зиле бунт.

Мос ничего не ответил, но нахмурился еще больше.

— Бунт, — медленно повторил он.

— Наместника убили. Толпа разбушевалась, в основном — крестьяне и городской люд. Атаковали дворец правления. Один из ткущих отправил мне послание, прежде чем его тоже убили.

— Они убили ткача?! — воскликнул Мос в искреннем изумлении.

Какр молчал. Шум дождя заполнил паузу в разговоре.

— Кто зачинщик? — спросил император.

— Слишком рано об этом говорить, — проскрипел главный ткач. — Но мятежниками кто-то руководил. А мои агенты сообщили, что в Зиле распространился этот проклятый культ, который отнял столько наших сил в последние годы.

— Айс Маракса? Так это они? — Мос внезапно пришел в ярость и отшвырнул от себя бутылку. Она пролетела через зал и разбилась об одну из плачущих статуй. Красное вино смешалось с дождевой водой, которая собиралась в бассейне у ее ног.

— Возможно. Я предупреждал, что они могут в любой момент выкинуть что-нибудь подобное.

— Ты должен был исключить такой вариант развития событий! — Император вскочил, со стуком опрокинув стул.

— Они знают, что урожая не будет. — Какр не выглядел испуганным, хотя перед лицом императора казался жалким карликом. — Здесь, на северо-западе, мы можем скрыть размеры ущерба, но Зила стоит на границе Южных Префектур. А там люди видят, как странная болезнь уничтожает урожай у них под носом. Ткущие Узор могущественны, мой император, и нам доступны многие обходные пути, но мы не в состоянии знать обо всех планах, по крайней мере, не тогда, когда вся страна ополчилась на нас. Зря ты не позволил мне раздавить Айс Маракса, как только они появились.

— Не отрицай свою ошибку! — взвился Мос. — Во всем виноваты вы! Вы! — Он грубо схватил Какра за плечо.

— Не трогай меня! — прошипел ткач, и Мос ощутил, что неведомая сила сжала его, стиснула грудь железной рукой. Силы покинули его. Сердце наполнил панический страх. Пальцы разжались. Мос отступил. Он задыхался, в горле клокотала мокрота. Какр будто бы разросся, представ в сознании императора огромным и ужасным. Гигантская сгорбленная фигура с бледными когтистыми пальцами и мертвенно-бледной маской нависла над Мосом, как кукловод над марионеткой. Он попятился, оступился и упал в дождевой столп, плюхнулся прямо в мелкий бассейн. Император сжался в комок и всхлипнул. Какр заполнил собой всю комнату. Самый воздух будто бы придавливал Моса к полу.

— Ты преступаешь границы… — Голос главного ткача был темен и холоден, как могила. — Я покажу тебе твое место!

Мос закричал от страха, раздавленный мощью Какра. От его мужества ничего не осталось после того, что случилось с его телом и разумом. Дождь шел. Император вымок до нитки. Струйки воды стекали с волос и бороды.

— Я нужен тебе, Мос. А ты, к несчастью, нужен мне. Но помни, что я могу с тобой сделать. Твоя жизнь и смерть — в моих руках. Я могу одной лишь мыслью остановить твое сердце. Могу взорвать его в твоей груди. Я могу открыть в тебе внутреннее кровотечение, и ни один, даже самый лучший врач не скажет, что смерть не была естественной. Чтобы свести тебя с ума, мне нужно не больше времени, чем тебе — чтобы вытащить меч из ножен. Никогда больше не прикасайся ко мне. Или мне придется наказать тебя сильнее.

Какр медленно принял свои нормальные размеры, и напряжение в воздухе ослабло. Мос задыхался. Палата снова стала такой, как прежде: просторной, мрачноватой, наполненной отраженными звуками. Мос увидел ткача — тщедушное тело, согбенная спина, плохо сшитые лохмотья.

— Ты займешься восстанием в Зиле. А я — его причинами, — проскрежетал главный ткач и ушел. Мос, злой, напуганный, поверженный, остался лежать на боку под проливным дождем.

Вымокшие до нитки и задыхающиеся от смеха императрица Ларания и ее младший брат Рекай ввалились в раскрытую овальную дверь. Эзель театрально выгнул бровь, когда они ворвались в павильон, и искоса взглянул на Рекая.

— Все подумают, что ты никогда не видел дождя.

Рекай снова счастливо засмеялся. Эзель почти не ошибся.

Павильон стоял на крыше Императорской крепости посреди искусственного озера. С садом его соединял узкий мост. Искусная резьба украшала стены. Через узор из листьев и пиктограмм сидящие внутри могли смотреть на воду. С крыши свисали корзины с цветами, а по углам стояли приземистые каменные колонны, выкрашенные в кораллово-красный цвет. Ночь совсем недавно опустилась на землю, и Эзель сам зажег светильники на колоннах. В помещении могли бы с удобством разместиться восемь человек. А сейчас их всего трое…

Рекай шлепнулся на скамью и посмотрел сквозь резьбу на дождь. Ларания снисходительно чмокнула его в щеку и уселась рядом.

— Дождь в наших краях — большая редкость, — пояснила она Эзелю.

— Да я уже понял, — усмехнулся тот.

— О духи! — воскликнул Рекай. Его взгляд все скользил по поверхности воды. Дождь хлестал по ней с немыслимой силой. — Теперь я понимаю, что испытывал Зиазтан Ри, когда писал «Жемчужину бога вод».

В глазах Эзеля вспыхнул интерес.

— Ты читал ее?

Рекай мгновенно смутился: ему не хотелось хвастаться. Древняя поэма Зиазтана Ри, шедевр натуралистического стиля империи, была невероятно редкой и ценной.

— Ну… я… — промямлил он.

— Ты чудо! Непременно расскажи мне об этом! — Эзель пришел в такой восторг, что Рекай почувствовал облегчение. — Мне попадались копии отдельных фрагментов, но поэму целиком я не никогда читал!