Несносная Херктерент - Владимир Чистяков

Идёт та девочка. Поддерживаемая под руки. Заплаканная.

— Что случилось? — спросила Софи.

Главный староста хмуро бросает через плечо.

— Отца её. Убили.

— Пушечное мясо, — презрительно выцеживает Яздункотта.

Глаза Софи превратились в щелочки. Рука сжимается в кулак. Яздункотта не знает, что не только Марину учили рукопашному бою.

Проходившая мимо Хейс услышала.

— Так! «Отвратительно» по поведению за десять дней, — максимальное наказание, наложить которое в праве старосты, — и я немедленно подаю директору записку о вашем неподобающем поведении.

— Да я…

— Закрой рот, — сквозь зубы выцеживает Софи, — не то получишь по лицу. От меня. Он был солдатом, мой отец главком. Но они оба одно дело делали — в том числе, и тебя, дуру, защищали. Ещё раз услышу подобное — просто убью. Говорю это как Истинный Чёрный Еггт. А пока, Хейс, если понадобится свидетель — можешь смело вызывать меня. Я мерзостей никому не прощаю.

— Но, Софи… — начала было Яздункотта.

— Заткнись! — резко прерывает Софи. Чувствует себя — словно к грязи какой-то прикоснулась. Почти поверила в то, что Яздункотта говорит про Хейс, какая она злая да нехорошая. А оказывается, вот так. Шаг навстречу. Чтобы ударить. По-настоящему.

Хейс оказывается между ними.

— Драки не будет, — резко говорит, чеканя фразы. Хотя чувствуется — сама бы с удовольствием врезала. Уж тихоней-то Хейс никто никогда не называл.

Яздункотта по стеночке, по стеночке отползает за угол.

Софи с вызовом смотрит на Хейс. Пусть в данной истории она права, но Софи не позабыла, что многие девочки из хороших семей про старосту говорят.

— Ты правильно поступила.

— Я всегда, и везде поступаю только правильно!

Хейс добродушно усмехается.

— Слышала такое выражение: никогда не говори никогда.

— Конечно!

— А знаешь, кто никогда не ошибается?

— Тот, кто не делает ничего!

— Верно.

Софи молчит. Почему-то расхотелось ей с Хейс ссориться. Похоже, Хейс из тех, кто в отличие от многих знакомых Софи, не получает удовольствия от делания людям гадостей.

— Марина сказала, что ты справедливая. Хотя и зазнайка, — сказала, словно оправдываясь. Будто Хейс могла знать, что про неё Софи думала совсем недавно.

— Кто бы о зазнайстве говорил.

— Марина.

— У неё просто желание выделиться. Возрастное. Пройдёт.

— Слышала бы она нас, наверняка бы сказала: «Сплетничаете обо мне, словно две старухи».

Хейс усмехнулась. Ей ещё не исполнилось семнадцати лет. Хотя она и куда взрослее выглядит.

К некоторому удивлению Марины, мирренская пресса по прежнему поступает в школу, разве что с задержкой в несколько дней, а в случае с журналами в ярких обложках — на десятидневье — полтора. Ещё больше удивило Марину отсутствие на газетах и журналах следов от ножниц военных цензоров. Марина много читала о Первой войне, и упоминания об изрезанных письмах, или газетах с белыми пятнами вместо статей встречались в каждой второй книге, без разницы, писалась она на Севере или Юге материка.

Как поняла Марина по штемпелям, мирренская пресса поступает по дипломатическим каналам в посольства и консульства нейтральных стран, и уже оттуда попадает в школу.

Сейчас же газет с белыми пятнами нет, ради интереса попросила показать несколько писем с фронта. Там нашлось несколько вырезанных мест, но, судя по контексту, отец адресата — большой поклонник непечатной лексики, и именно наиболее цветастые выражения от ножниц и пострадали. Причем по тому же контексту, выражения относились в основном, к мирренскому императору, его родне до десятого колена, лошадям, кошкам и собакам, а так же гнусным действиям, которые автор намеревался с ним произвести в случае поимки.

Веселее всего было читать отчеты о заседании мирренского парламента. Конечно, скандалов, ругани, а то и прямого мордобоя и у грэдов хватает. Но что бы один депутат прямо на заседании застрелил другого по какому-то национальному вопросу — до такого не доходило. В нагрузку, фракция, куда входил убийца, его полностью поддержала, заявив, что он действовал «одержимый праведным гневом против оскорбления Святой веры». Марина решительно не понимает, почему поклонники расписанных (зачастую довольно плохо) досок, вдруг начинают убивать поклонников досок, расписанных по-иному.

А убийцу, вместо того, чтобы отправить в знаменитую тюрьму Чёрного форта, объявляют каким-то «Столпом веры». Суд все же начался, но война вытеснила эту новость с первых страниц. Марине все-таки хотелось узнать, чем дело кончится.

Но после военных новостей почему-то пошли не столичные новости, а что-то из рубрики «В стане врага».

До войны мирренские статьи, описывавшие что-либо из происходившего у грэдов, Марина всегда пропускала. Сордар как-то раз сказал про мирренских журналистов, анализирующих события в грэдской империи. «Иногда даже стыдно за соотечественников матери: пишущие такой бред про других в первую очередь выставляют идиотами себя. Как человек, видевший грэдские корабли только на картинках, может судить о взаимоотношениях на нижних палубах? Этот деятель даже из своих кораблей ни на одном никогда не был, а берётся судить о том, что на наших происходит! Кстати, почти все известные широким массам ученые — «специалисты по грэдскому вопросу» — элементарно нашего языка не знают! А о наших проблемах рассуждать берутся!»

Фигуры в каких-то балахонах, склонившиеся над полевыми растениями.

Заголовок статьи гласит: «Детское рабство». Марина и не знала, что грэдская военная мощь создается рабским трудом сотен миллионов заключенных, включая детей. Оказывается, даже учащиеся даже престижных учебных заведений должны несколько часов в день отработать на заводе или в поле. (Для учащихся обычных школ рабочий день вообще не нормирован) Пишется и о неких специальных услугах, оказываемых старшими ученицами солдатам и офицерам. С возмущением и праведным гневом сообщается, что к оказанию «специальных услуг» девочек начинают принуждать с двенадцати-тринадцати лет, а то и с более раннего возраста.

«Вы хотите подобной судьбы для своих детей?» — вопрошал читателя автор статьи.

Полевые работы идут в любых погодных условиях, при самом скудном пайке. Рацион приведен. Почему-то рис с кусочками сырой рыбы должен вызвать особый ужас читателей. Марина ничего ужасного не увидела «Приморский рис» довольно распространенное блюдо. Бывает, и за императорским столом подается. Есть надо палочками, обмакивая в острый соевый соус, острую зеленую горчицу и заедая имбирем. Саргон, и особенно императрица, приморскую кухню не жалуют, но Сордар, наоборот, очень любит. Тем более, что самой древней, традиционной грэдской кухней является Приморская, и рис, рыба, водоросли, а так же все остальные морские обитатели — её основные компоненты. Слово «хлеб» в старогрэдском означает «рисовая лепешка» или «рисовый шарик», а не «изделие изо ржи или пшеницы». На мирренский слово «рис» дословно переводится как «грэдское зерно».

Насчёт размера пайков сказать Марина ничего не может, а вот высказывания вроде «Я только раз в десятку так наедался, как здесь каждый день!» слышать приходилось, в начале учебного года так почти каждый день. Недавно был праздничный обед по случаю дня рождения Сордара III. Все почему-то были в восторге, Марина же не заметила ничего особенного: черепаховый суп у Кэретты и в обычные дни подают, а уж по праздникам тем более. Ну а черная икра Марине с детства приелась. Да и блюда украшать материнские повара умеют лучше.

О том, в каких нечеловеческих условиях работают несчастные дети, писанина разведена на несколько страниц. В нескольких местах повторено, что даже учащиеся знаменитой школы имени Сордара V не освобождены от трудовой и прочих повинностей. Марине очень бы хотелось узнать, где находится столь ужасное учебное заведение, и года правления императора Сордара V. Она помнит даты правления всех грэдских властителей, начиная с Года Высадки. Но вот что-то Сордара V там нет, да и четвертого не наблюдается. Видимо, автор или авторы публикации, решив, что раз у них было восемь императоров, носивших имя Сордар (правда, один из них нынешней династией считается узурпатором), то и у грэдов штук пять всяко было, а школьный учебник истории просмотреть лень.

Ещё раз посмотрела на подписи под фото. Нет, конечно, несколько опытных полей и сад в школе имеются, и ряд личностей, помешанных на ботанике и агротехнике, там регулярно копается. Но объявлять это «всеобщей трудовой повинностью для детей с десятилетнего возраста»…

Марина страшно расхохоталась и не могла уняться несколько минут. По причине раннего утра в читальном зале был только библиотекарь, уже успевший прочесть этот журнал. Он и сам над статьёй хохотал не меньше. Так что он ничему не удивился.