Эмоции на грани (СИ) - Дэн Виталина

— Хочешь? — прозвучало двусмысленно.

Что именно?

Хотя, Алина, какая разница? Ты же хочешь. Все хочешь…

Мотнула головой, отрицая. Саркастически усмехнулся и приподнял брови, показывая, что он знает, видит меня.

Спустила глаза ниже его лица, прошлась по спортивному телу, останавливаясь на ширинке. Сглотнула. Джинсы оттягивала внушительная выпуклость. В неверии подняла на него округлившиеся — больше от испуга — глаза, а он вкрадчиво рассмеялся мне в лицо. Расслабил руку на волосах и начал притягивать к себе.

— Нет, не надо, — не успела остыть моя кровать с Ярославом, как не хватало броситься в постель к другому! Я еще не опустилась так низко. Но как же хотелось вкусить этот запретный плод…

Сгреб меня сильными руками, сдавливая. Вдавливая в себя. Как будто срастись хочет, стать единым целым. Повел носом по лицу, глубоко вдыхая.

— Такая вкусная. Сладкая, как шоколад, но не тот, который на зубах скрипит от сладости. А тот, который хочется растягивать, есть медленно, наслаждаться, раскатывать на языке. Ни с кем не делить, забирать себе до последней крошки. Знала? — а мне казалось, он не о шоколаде говорил. Я была вся красная. Лицо горело от стыда — я понимала, о чем он.

Схватил большим и указательным пальцами за подбородок, приподнимая голову.

— Тебе идет смущение. Этим распаляешь еще больше. Везде такая? М? — я готова провалиться сквозь землю. Язык давно онемел, я и не смела что-то вымолвить.

Зафиксировал руками мое лицо и медленно приблизился к губам, при этом не отводя от меня взгляд. Дернулась, но он удержал, фиксируя меня, как ему удобно и управляя, как куклой.

Оглядел все лицо, и прикоснулся своими губами к моим. Невесомо, как перышко. Током прошибло все тело, в груди все переворачивалось. Как будто взлетел рой бабочек и щекотал до ужаса. Под ложечкой засосало. Между ног стало откровенно мокро. А он водил по моим губам своими, не целуя, не напирая. Как будто пытался притереться, приспособиться, ощутить мой вкус на губах.

— Охуеть, — рыкнул, как зверь. И все, сорвался с цепи. Казалось, это все, что ему нужно.

Накинулся на губы, раскрывая их. То перебирал верхнюю, то переходил к нижней. Посасывал их, оттягивал, кусал. Каждой уделял время, не углубляясь дальше, как будто с ними сексом занимался.

С меня выскользнул отчаянный стон и это послужило для него последней каплей. Схватил меня под ягодицы, поднимая и пересаживая к себе на колени. Повернул рычаг, и автомобильное кресло отъехало назад. Притянул к себе для нового поцелуя. Впился в губы, просовывая внутрь язык и задевая мой. Играясь с ним, скользя по нему, извиваясь. И он пьет меня всю, хочет поглотить, как будто ему этого мало.

До боли впился пальцами, сжимая ноги, переходя к ягодицам. Мнет, сжимает и исступленно целует. Нажал на плечи, вдавливая меня в свою выпуклость. Мои трусики давно промокли и причиняют дискомфорт. Сумасшедший издал полустон-полурык, водя моей промежностью по своему паху. Я не выдержала, и стоны начали вырываться один громче другого.

— Я тебя уничтожу. Слышишь? Разорву тебя, — возбужденно хрипит и алчно кусает за губы, подбородок.

Оттянул за волосы, выгибая дугой. Сильнее трусь об его член, который, кажется, скоро порвет ширинку. Языком прошелся по горлу, где сонная артерия. Потянул толстовку вверх, и я разом очнулась.

Нет! Потом мы не остановимся.

— Руслан, прекрати, — но он не слышит, перебирает волосы. Сильнее вдавливает в себя, и тянется к губам.

— Руслан, остановись! — громко зарычал мне в лицо, уткнувшись вплотную. А в глазах отражается, как он уже меня разложил, как поимел в разных позах.

Бесцеремонно скинул меня на соседнее сидение и рывком вышел из машины, громко хлопая дверью. Меня всю колотит, пальцы скрючены. В горле такая засуха, как будто я не пила целый год. Накрыла ладонями лицо, судорожно дыша и пытаясь усмирить колотящееся сердце.

Опустила руки и застыла. Вырвался нервный смех. Но, Боже-е-е, как это завораживало.

Стоит на дороге напротив меня с расстегнутой ширинкой, и… И из черной растительности стоит огромный член. Толстый, с бугрящимися венами. И он двигает рукой по длине, при этом обжигая меня черным взглядом.

Облизнула губы, переводя глаза то в область его ширинки, то ему в глаза. Ускорился, закатывая глаза, и вновь открывая, будто проверяя, не отвела ли я взгляд. А я даже если бы захотела, то не смогла бы. Напрягся всем телом, выдвигая паховую область вперед, и сильнее сжал член. А я автоматически сжала ноги, стараясь хоть немного унять пожар между ними. Простонала в пространство, и, кажется, он услышал.

Излился на асфальт, продолжая водить по стволу, продлевая агонию. А у меня чувство неудовлетворенности. Между ног жжет и течет.

Выдохнула сквозь стиснутые зубы. Этот дикарь застегнул темно серые джинсы и направился обратно в машину. Сел, не произнеся ни слова, а я потерялась в мыслях.

По его вине что-то случилось с моей машиной. Он выкинул мой телефон! И после всего этого он дрочит на дороге?

Нервно засмеялась. Руслан покосился на меня, подозревая, что для меня произошло слишком много событий.

— Переживаешь, что муж узнает? — после этих слов снова сжал руль.

— А…? Какой муж? — сдвинула брови, а он повернулся ко мне, удивляясь моему вопросу.

Точно, я же сказала про мужа.

— Ааа… Я не замужем, и парня у меня тоже нет, — ответила сразу на все вопросы.

Да что ж такое! Снова резко затормозил. Что на этот раз я сказала не так?!

Повернулась к нему в возмущении! Мои глаза гневно засверкали.

— Черт возьми! Ты довезешь меня сегодня целой и невредимой домой?

— Что ты сказала сейчас? — ошеломленно произнес. А он что, не понимает этого?

— Я сказала, ты можешь нормально…

— Я о другом! Что ты сказала?! — перебил, не давая закончить.

— Нет у меня мужа и парня. Только папа, и вот только попробуй засмеяться! Ты просто не знаешь, какой он у меня. И за машину и телефон он с тебя три шкуры сдерет. Понял? — посмотрел на меня с насмешкой. Густые черные брови приподняты.

— Почему нет? — я нахмурилась, не понимая вопроса.

— В смысле? — моргнул, посмотрел на меня осознанно. Оглядел с ног до головы, будто только сейчас заметил меня в своем автомобиле.

— Почему остановила меня? — серьезно? А он не понимает?

— Ну, вообще-то, я тебя не знаю. А во-вторых, я вчера рассталась с парнем, с которым встречалась одиннадцать лет, — прищурился — вот про парня ему было неприятно. Глаза на мгновенье полыхнули.

Отвернулся от меня и процедил.

— Насчет машины и телефона не переживай. Машина будет через пару дней готова — считай, уже все заказано, — завел машину и тронулся.

Откинулась на сиденье и закрыла глаза. Чувствовала, что он меня прожигал взглядом, когда останавливались на светофорах.

Спустя время почувствовала, как Рус прокладывает дорожку поцелуев по моему лицу. Приоткрыла глаза.

— Я уснула? — просипела.

— Да, мы приехали.

Повернулась, осматриваясь. Мы стояли в моем дворе.

— Я пойду, — не успела открыть дверь, как меня за руку потянули обратно к себе.

Поцеловал нежно, по-другому. Не тот поцелуй, что был на дороге. Этот пропитан нежностью, любовью и трепетом. Но откуда тут взяться любви? У парня и подружки-то не сравнятся со мной. Там наверняка блестящие, тюнинговые красотки с ногами от ушей.

Оторвалась от него, и он прищурился. Не понравилось, что прервала.

— Я пошла, — хотела выйти, но меня снова остановили.

— Я поторопился? — серьезно, без тени насмешки спросил.

Серьезно? Он спрашивает это после всего, что сегодня было? Не поздновато? Захотелось посмеяться, но на меня навалилась какая-то дикая усталость.

— Руслан, я вчера с парнем рассталась, с которым была…

— Я услышал тебя с первого раза! — не дал договорить. Прорычал мне в лицо. Молниеносно разозлился.

Его настроение менялось со скоростью света, я за ним просто не поспевала. Страстный и горячий — вот с какими словами он ассоциируется.