Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия - Митрофан Довнар-Запольский

Ольговичи не раз и в последующее время владели отдельными дреговичскими городами: в 1154 году Ростислав, утвердившись впервые в Киеве, дал Туров и Пинск Святославу Всеволодичу, в 1155 году Юрий Святославу Ольговичу отдал Мозырь, вскоре, вероятно, им оставленный, ибо Изяслав Давыдович черезъ четыре года снова предлагал ему этот город.

Таким образом, Туровская земля, имевшая в предыдущем столетии довольно важное значение, как важнейшая часть Киевской, переходит к Вячеславу, старшему Мономаховичу, и судя по аналогии, могла бы получить значительную или даже полную самостоятельность. Но Вячеслав не успел утвердить ее; причину неуспеха едва ли не следует видеть отчасти в том, что этот князь не оставил наследника, которого бы отчиной сделалась Туровщина, как земля других Мономашичей. Между тем Туровщина осталась без прямого вотчинного наследника (в древнерусском смысле); киевские князья, как более сильные, но в то же время временные владетели великокняжеских земель, стараются не упускать из своих рук этой области, служащей им для удовлетворения своих союзников.

Только в начале второй половины XII ст. мы видим попытки обособить Туровскую землю. Инициатор этого движения явился извне и хотя, как кажется, пользовался поддержкой населения, но он начал решительно действовать в ту пору, когда княжеские междоусобия уменьшились, когда Русь, обессиленная долгой борьбой, кончила все свои крупные счеты. Это движение поднял Юрий Ярославич.

Святополк Изяславич, как известно, имел четырех сыновей (Мстислава, Ярослава, Брячислава и Изяслава). Трое из них умерли, не оставив потомства; места княжений Брячислава и Изяслава неизвестны. Ярослав известен как деятельный помощник отца в сношениях с уграми, княжил во Владимире на Волыни, долго боролся с Мономахом за свое княжение и наконец погиб в этой борьбе. Он оставил двух сыновей — Вячеслава и Юрия. Первого мы видели Клецким удельным князем во время похода 1128 года Мстислава на Полоцк. Вероятно, и Юрий владел каким-нибудь незначительным уделом подобно брату, в Поприпять и до появления своего в Турове. О нем мы знаем только, что в 1144 году он женился на дочери Всеволода Ольговича.

В 1158 году мы видим Юрия Ярославича уже в качестве Туровского князя. Как овладел он Туровом, неизвестно. Но этот город не был его отчиной и, быть может, он воспользовался случаем, наступившим в конце княжения Юрия Ростовского во время занятия Киева Изяславом Давыдовичем. В самом деле, в 1155 году Туровом владел сын Борис, сын князя Ростовского. Трудно предположить, чтобы князь Ростовский, завладев Киевом, выпустил, вследствие ли борьбы или добровольно этот город из своих рук. Во всяком случае, Изяслав Давыдович считал незаконным владение Юрия Ярославича Туровом и, желая привлечь на свою сторону сильных Мономаховичей, решился отнять Туров для одного из них — Владимира Мстиславича.

Но теперь заметно интересное явление в этой области. Несмотря на то что Изяслав явился к городу с огромным войском, с князьями Ярославом Луцким, Ярополком Андреевичем, Романом Ростиславичем, Владимиром Мстиславичем, полочанами, галичанами и берендеями, — туровцы устояли, «бьяхуться крепко выходячи из города и много язвенных бываше», говорит летопись. Несмотря на то что Юрий много раз посылал к Изяславу с мирными предложениями, Изяслав ни за что не хотел отступить, добиваясь Турова и Пинска. Ов простоялъ 10 недель, не успел взять города и возвратился, не заключив мира.

Нельзя не обратить внимания на то, что на Туров направились самые разнородные элементы древней Руси, редко находившиеся в союзе между собою, и направились под предводительством Давыдовича, не умевшего справляться удачно с тогдашней политикой. Очевидно, в Туровской земле происходило какое-то особенное движение, против которого шли князья. Поэтому вероятно, что это время было сильным подъемом народного духа в земле дреговичей; Юрий уселся не только с их согласия, но, быть может, и по приглашению, что доказывает крепкая защита и в последующее время этого князя, — явление которого раньше мы не замечали в этой области.

Великий князь, не завоевав Турова, как кажется, успел отстоять некоторые окраинные города, например как Мозырь, который он предлагал Святославу.

С занятием Киевского стола Ростиславом, враждебные отношения к Турову не прекратились. Юрий Ярославич напал на соседние Волынские земли, завоевал Путивль, Вырь, но, кажется, возвратился с малым успехом. Владимиро-Волынские князья Мстислав, Ярослав и Ярополк Изяславичи, Владимир и Ярополк Андреевичи снова напали на Туров, простояли под ним полторы недели, но возвратились без всякого успеха; и только под 1162 годом в летопись занесено краткое известие о том, что Ростислав примирился с Юриемь. Мономаховичи с этого времени навсегда примиряются с Юрием Ярославичем. Первым актом этого примирения была женитьба сына Ярослава Изяславича Всеволода на дочери Юрия Малфриде в 1167 году.

Это последнее известие о князе Туровском, и когда он умер — неизвестно. Но мирные отношения с остальными князьями его сыновей не прекращаются. Так, мы видим в 1168 году сына его Глеба с войском в походе под Канев вместе с остальными князьями. Через два года в походе на половцев участвует Святополк Юрьевич, в том же походе был и брат его Иван. Святополк принимает участие в походах Мстислава Изяславича на Киев в 1171–1172 гг. Также служебную роль занимают Юрьевичи и в последующее время, до конца столетия. Летопись не говорит об их внутренней деятельности, не упоминает даже, каким уделом каждый из них владел. Иногда просто называет князьями Туровскими и Пинскими. Таким образом, князья эти по приказанию Андрея (Боголюбского. — Ред.) были в его войсках при разорении Киева. Князь Пинский Ярослав с братом своим князем Дубровницким (городок в северной Волыни) были в походе на половцев с Рюриком Ростиславичем в 1183 году. Юрьевичи были также в родстве с Ростиславичами, были шурьями Рюрика.

Мы уже упоминали имена сыновей Юрия; они были: Святополк, Глеб, Иван, Ярослав и Ярополк. Можно указать уделы трех из них. Туровским князем был Святополк, по крайней мере около 1183 года: в этом году у него был в Турове Владимир Ярославич Галицкий, изгнанный отцом. Святополк умер в 1190 году. Ярослава летопись называет князем Пинским, как мы уже видели, а Глеба — Дубровницким; последний умер в 1195 году.

Ярополк имел также какое-то отношение к Пинску; по крайней мере свадьба его, на которую прибыл Рюрик Ростиславич, происходила в этом городе; быть может, он сел здесь по смерти Ярослава.

На этих событиях обрываются известия нашей летописи о Туровской области во второй половине XII века. Известия эти очень скудны. Они только дают нам указание на то, что в начале второй половины этого века Туровская земля, путем упорной борьбы, успела приобресть отдельную линию Юрьевичей, потомков Изяслава Ярославича, которые в ней осели. Но слабая сама по себе, эта область еще более ослабляется разделением на уделы, хотя к ней и отошел от Волыни удел Дубровницкий. Юрьевичи ладят с князьями остальной Руси, но находятся в подчиненном отношении к тем из них, которые наиболее усиливаются в данный момент.

Совершенно иначе устроились к концу XII века дела Смоленской земли. Мы уже говорили, что Ростислав Мстиславич много сделал для самостоятельности своего княжества; он закрепил эту самостоятельность своим личным влиянием среди князей и тем, что он был и умер великим князем Киевским; в церковном отношении он сделал Смоленск независимым, учредив кафедру; в экономическом отношении Смоленская земля стала при нем весьма высоко потому, что, как мы не раз говорили, он устраивал свои дела так, что во время самых сильных княжеских междоусобий — именно во время борьбы между Мономаховичами, его княжество вовсе не пострадало ни от вражеских нашествий, ни от частых походов на внешних врагов. Все это значило немало, если примем во внимание, что другие земли, кроме Суздальской, Рязанской и отчасти Галицкой, были положительно разорены.

В последующей за его смертью истории Смоленска мы наталкиваемся на замечательный факт: это княжество не только не пострадало от разделов, но еще увеличилось вследствие присоединения соседних областей — Витебской и Вышгородской. Умные и рассудительные Ростиславичи успели сесть в других княжениях; один только Роман Ростиславич, как старший, остался в Смоленске. Рюрик княжил в Белгороде и на Волыни в Овруче, Давыд в Вышгороде, который таким образом присоединился к владениям смоленских князей, Святослав в Новгороде и Мстислав — в Торопце.

Ростиславичи держатся мудрой политики отца своего: неохотно вступают в междоусобные войны, стараются примирять враждующих князей, разумно управлают своими областями. Их личные отношения к управляемым областям были таковы, что о каждом из них летопись оставила теплое слово. Они представляют почти единственный в древней Руси пример большой княжеской семьи, в которой никогда не происходило раздоров и споров между братьями, в которой братья держались дружно друг друга. Вследствие такой политики они скоро приобрели важное решающее значение в делах южной и западной Руси: голос одного из братьев — был голосом всех Ростиславичей. В конце этого столетия они, общими усилиями, достигают того, что завладевают всем левым берегом Днепра и даже заставляют Ольговичей, исконных врагов Мономаховичей, признать их власть.