Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха. - Майкл Муркок

Хокмун, делая вид, что отвечает на очередной вопрос Боджентля, задрожал, несмотря на самоконтроль.

— Однако, — продолжал граф Брасс, — я понял, что вас нельзя упрекать за то, что произошло, и что, убив вас, я могу уничтожить потенциального могущественного противника Темной Империи. Хотя и остаюсь я нейтральным, Гранбретань позволила себе сделать много недостойного по отношению ко мне, так что я не мог позволить умереть такому человеку, как вы. Таким образом, мы разработали наш план, чтобы проинформировать вас о том, что мы знаем, а также сообщить вам, что есть надежда. В моих силах нейтрализовать Черный Камень и его воздействие, правда, временно. Когда я кончу говорить, вы пройдете с Боджентлем вниз, в мои покои, где я сделаю то, что должно быть сделано. У нас очень мало времени, так как Лорды Гранбретани в любую минуту могут потерять терпение и дать Черному Камню полную жизнь, которая пожрет ваш мозг…

Хокмун услышал шаги графа, уходящего из зала, потом Боджентль улыбнулся и громко сказал:

— Так что, если вам захочется меня сопровождать, милорд, я покажу вам кое-какие части нашего Замка, которых вы еще не видели. Мало кто из гостей посещал личные покои графа Брасса.

Боджентль пошел впереди и вышел из зала в коридор, который заканчивался, на первый взгляд, глухой стеной, увешанной портьерами. Раздвинув портьеры, Боджентль дотронулся до небольшой кнопки, вделанной в каменную стену, и немедленно вся секция стены засияла ярким светом, который постепенно померк, и показался вход, через который человек мог пройти наклонившись. Хокмун вошел первым, за ним Боджентль, и они очутились в маленькой комнатке, стены которой были обвешаны диаграммами и картами. Из этой комнатки они попали в другую, больше первой. В ней стояло множество алхимических препаратов, а стены были заставлены полками, полными книг — толстых старинных томов по химии, волшебству и философии.

— Сюда, — пробормотал Боджентль, откидывая портьеру, ведущую в темный коридор.

Глаза Хокмуна напряглись, когда он попытался разглядеть что-нибудь в непроглядной темноте. Он осторожно сделал шаг вперед и не успел очутиться в коридоре, как все вспыхнуло ослепительно ярким светом.

Резко очерченным силуэтом выделялась огромная фигура графа Брасса со странным кованым оружием, которое он держал в обеих руках, точно направляя его в голову Хокмуна.

Хокмун судорожно вдохнул и попробовал отпрыгнуть в сторону, но коридор был слишком узок. Раздался треск, который, как ему показалось, разорвал его барабанные перепонки, затем раздался мелодичный жужжащий звук, и Хокмун рухнул навзничь, потеряв сознание.

Очнувшись, когда наступили золотистые сумерки, Хокмун с удивлением понял, что давно не чувствовал себя так хорошо. Его и мозг и тело, казалось, пульсировали жизненной силой, какой у него никогда не бывало раньше. Он улыбнулся и потянулся всем телом. Он лежал на металлической скамье. Согнув руку, он дотронулся до Черного Камня. Он все еще был на месте, но качество его изменилось. При прикосновении он не напоминал человеческую кожу, перестал обладать неестественной теплотой. Теперь это был просто драгоценный камень, твердый, гладкий и холодный.

Открылась дверь и вошел граф Брасс, глядя на Хокмуна с чувством глубокого удовлетворения.

— Мне очень жаль, если вчера вечером я вас напугал, — сказал граф, — но было необходимо действовать быстро, парализовать Черный Камень и забрать у него его жизненную силу. Теперь этой силой владею я. Она нейтрализована мною как с помощью волшебства, так и чисто физически, но вечно я не смогу ее удерживать. Она слишком сильна. Когда-нибудь она вырвется из той тюрьмы, куда я заточил ее, и вновь перетечет в Черный Камень вне зависимости от вашего нахождения.

— Значит, я только получил отсрочку, а не полное избавление, — заметил Хокмун. — Как долго может продолжаться эта отсрочка?

— Не могу сказать. Почти наверняка я могу дать вам шесть месяцев, может быть, год, а может и два. Но, с другой стороны, все вообще может закончиться за несколько часов. Я не могу обманывать вас, Хокмун, но я могу дать вам дальнейшую надежду. На востоке живет волшебник, который может удалить Черный Камень из вашей головы. Он борется с Темной Империей и может помочь вам, если вам удастся когда-нибудь найти его.

— Как его зовут?

— Малагиджи из Хамадана.

— Значит, этот волшебник из Персии?

— Да, — кивнул граф. — Так далеко, что туда почти невозможно добраться.

— Что ж, мне только остается надеяться, что ваше волшебство продлится достаточно долго, чтобы поддержать меня хоть немного, — вздохнул Хокмун и сел. — Я оставлю ваши земли, граф, и отправлюсь в Валенсию, чтобы присоединиться к ее армии. Она собирается бороться против Гранбретани, шансов на успех у них нет, но, по крайней мере, мне удастся умереть не раньше, чем я отправлю на тот свет нескольких собак Темной Империи за все то хорошее, что они со мной проделали.

Граф Брасс сухо улыбнулся.

— Я подарил вам жизнь, и вы тут же решили пожертвовать ею. Предлагаю вам немного подумать, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги. Как вы себя чувствуете, милорд герцог?

Дориан Хокмун поднялся со скамьи и снова потянулся всем телом.

— Я проснулся, — ответил он. — И я — новый человек. — Потом нахмурился. — Да, новый человек… — задумчиво прошептал он. — И я согласен с вами, граф Брасс. Месть моя может подождать, пока я не придумаю более тонкого плана.

— Спасая вас, — почти печально произнес граф, — я отнял у вас вашу молодость. Никогда больше вы не познаете ее.

Глава 6

Битва при Камарге

— Они не захватывают земель ни к Востоку, ни к Западу, — произнес Боджентль как-то утром примерно месяца через два после описанных событий, — а продвигаются прямо на Юг. Нет никакого сомнения, граф Брасс, что они поняли, в чем дело, и строят планы мести вам.

— Может быть, они хотят отомстить мне, — предположил Хокмун, удобно устроившийся в кресле подле камина. — Если бы я вышел к ним навстречу, они, вероятно, удовлетворились бы этим. Безусловно, они считают меня предателем.

— Насколько я знаю барона Мелиадуса, — покачал головой граф Брасс, — теперь он жаждет отомстить нам всем. Он и его Волки ведут армии. Они не остановятся, пока не дойдут до наших границ.

Фон Вилак отвернулся от окна, через которое внимательно разглядывал город.

— Пусть приходят. Мы просто сдуем все их армии, как мистраль сдувает осенние листья.

— Будем надеяться, — с сомнением в голосе отозвался Боджентль. — Они значительно увеличили свои силы. И, кажется, впервые за всю историю изменили своей обычной тактике.