Инструктор по экстриму - Андрей Дышев

– Бродячего утопленника, – произнесла она тихо и совершенно серьезно, отчего Гера почувствовал, как по его спине побежали мурашки.

Так вот в чем дело! Оказывается, она была уверена, что Некрасов утонул, а Элла и Брагин видели мертвеца, сидящего на краю обрыва.

– Тебе сколько лет? – спросил Гера. – Не стыдно верить в такую глупость? Может быть, ты еще веришь в Бабу Ягу и Деда Мороза?

Она не ответила, и ее поникшая фигурка, почти незаметная в ряду кипарисов, выражала страх и покорность черной мистике. Гера вдруг понял, что у него быстро улетучивается желание идти на обрыв.

– Вот что! – сказал он не столько ей, сколько себе, стряхивая оцепенение. – Я иду искать Некрасова, а ты делай что хочешь!

Сказав это, он решительно пошел через кусты. Влажные колючие ветки хлестали его по лицу. Несколько раз он едва не растянулся, споткнувшись о перекрученные корни можжевельника. Под ногами хрустела мелкая, высохшая донельзя трава. Выходит, Мира смирилась с мыслью, что Некрасов утонул? И была спокойна и удовлетворена, настолько спокойна и безразлична, что известие о появлении Некрасова на обрыве повергло ее в шок? Что же у нее на душе, если мертвый Некрасов ее меньше волнует, чем живой?

Он услышал, как следом за ним продирается через кусты Мира. Все-таки пошла! Молчит, тяжело дышит. Она все еще не может поверить, что Брагин и Элла видели Некрасова. И этот скептицизм – не дурь, не пустое упрямство. Такая уверенность может поддерживаться только знанием истины…

Он вдруг резко остановился и повернулся к ней лицом. Вот теперь хорошо! Теперь он отчетливо видит в ее глазах страх разоблачения. Вот чего она боится! Не мертвеца, который сидит на обрыве. Мертвеца она испугалась бы меньше всего. Она боится живого Некрасова!

– Ты хотела… Ты пыталась его убить? Ты уверена, что он мертв?

Она смотрела на него широко открытыми глазами. В них уже было безмолвное признание. Но сказать не может, нет сил. Лишь едва заметно кивнула, приоткрыла рот. Сейчас заплачет. Но какое облегчение он почувствовал! Она взяла вину на себя и сняла с него страшный груз. Теперь ему жалко ее, он готов помочь, готов, как Брагин, на подвиг.

– Возвращайся в лагерь, – сказал он, опустив руки ей на плечи. – И ничего не бойся. Найди в моем рюкзаке баклажку с кагором, выпей и ложись спать. Я постараюсь все уладить.

Вот так история! Одним развязанным узлом на переправе, видимо, не обошлось. Она хотела убить его наверняка. Может быть, ударила его камнем, а потом столкнула в воду… Ужас! Это не укладывается в голове! С виду – совсем девчонка, юная панкушка, любительница рэпа и высокой платформы…

– Иди-иди! – повторил он.

Она отрицательно покачала головой, глядя на него, как собачонка, которую хозяин намерен выкинуть из дома.

– Нет… Я с тобой…

И все-таки это очень приятно – осознавать себя сильным и мудрым человеком. А главное – единственным, кто может ей помочь. Сейчас он для нее – все. Бог, жизнь, судьба, будущее. И у него нет никаких комплексов. Они растаяли, как утренний туман. Она вся в его власти. Ему не надо думать о том, что говорить, что делать и как ей понравиться. Все получается естественно, само собой и очень красиво.

Солнце припекало все сильнее. Ему стало жарко, и он стянул с себя майку, повязал ее вокруг талии. В горах температура скачет, как теннисный мяч с одного поля на другое. Если начертить график, он будет напоминать контур гор: вверх-вниз, вверх-вниз… Совсем недавно, на переправе, моросил дождь, было сыро и холодно, и все кутались в свитера, натягивали влагостойкие штормовки. А сейчас теплая одежда кажется дикой и несуразной – жара плюс тридцать пять!

– Ты больше помалкивай, – не оборачиваясь, говорил Гера. – И все время стой за моей спиной. Он тебя не тронет. И постарайся вызвать у него жалость… Ты умеешь плакать без причины?

Он обернулся, но ответа не получил. Мира смотрела себе под ноги и аккуратно отводила колючие ветки в стороны.

– И еще, – сказал он, развивая успех настолько стремительно, что даже дух захватывало, – я хочу… я даже требую, чтобы ты рассказала мне всю правду. Что между вами случилось на переправе? Ты его ударила?

Он остановился и повернулся, ожидая ответа, но девушка, судя по лицу, вовсе не была обременена его поиском. Она смотрела куда-то мимо него и прижимала палец к губам. Гера тотчас обернулся, чтобы увидеть, кто же так нуждается в тишине, и не сразу различил за ширмой кустов желтую полусферу палатки. Она напоминала солнце, наполовину показавшееся над горизонтом. Рядом – никакого движения, никаких людей.

Посторонние люди в заказнике – явление редкое, но вероятное, и палатка Геру не удивила. Мира, видимо, испытывала другие чувства. Глядя на палатку как на гигантский муравейник или как на неразорвавшийся артиллерийский снаряд, она отрицательно покачала головой, возражая против возможной попытки Геры приблизиться к чужому жилищу. Она взяла его под руку и попыталась увести в сторону. Гера воспротивился, в нем взыграло естественное любопытство – кто соседствует рядом с их лагерем? Он медленно приблизился к остывшим углям, посмотрел на закопченный котелок, в котором отмокали две ложки, на разорванные пакетики из-под супов быстрого приготовления, попытался заглянуть внутрь палатки, но «молния» была опущена почти до упора, и через небольшой треугольный разрез видна была лишь часть тамбура да москитная сетка.

– Хозяева, наверное, гуляют по лесу, – заключил он, повернулся к Мире и только сейчас увидел, что девушка сидит на корточках перед густым кустарником и со страшным выражением на лице грозит ему кулаком.

Заинтригованный, он пригнулся, как в окопе под обстрелом, неслышно приблизился к девушке, присел рядом с ней и посмотрел сквозь ветви и листья.

Голый, лишенный растительности обрыв. По кромке торчат белые камни, напоминающие челюсть какого-то исполинского чудовища. А на самом краю лежат парень и девушка. Оба в шортах и майках. Лежат неподвижно, в одинаковых позах, широко раздвинув ноги, словно куклы, и смотрят с обрыва вниз. Парень держит в руках, у самого лица, какой-то темный предмет. Тишину заполняет приглушенный шум реки.

Мира поймала Геру за ухо и притянула к себе. Он почувствовал, как шевелятся ее губы.

– Уходим отсюда! – шепнула она.

– А почему шепотом?..

Она не дала ему договорить, прижала ладонь к его губам, завороженно глядя через сетку кустов на парочку. Интересно, а что они там делают? Медитация? Наркотическое опьянение? Палатка, по всей видимости, принадлежит им… Странная парочка. Уединились в заказнике, поставили палатку в непроходимых дебрях, легли на краю обрыва и замерли, как мертвые.

Гера на минуту даже забыл, зачем пришел сюда. И тут его осенило. Эта парочка наверняка видела Некрасова! Судя по невнятному бормотанию Брагина, кабан «засветился» именно в этом месте.

– Добрый день! – громко сказал Гера, не обращая внимания на безуспешные попытки Миры закрыть ему рот.

Парочка враз ожила. Парень подскочил, словно его ужалила змея, повернулся лицом к Гере и, заметно волнуясь, ответил:

– Да… Добрый…

Девушка отреагировала на приветствие не столь внятно, но тоже немедленно встала и отошла от края обрыва. В ее руках откуда-то появилась расческа. Как ни в чем не бывало она начала поправлять взъерошенную прическу, приближаясь к Гере.

– Здравствуйте! – приветливо улыбаясь, сказала она и протянула ему руку. – Марина!

Парень торопливо укладывал в кофр видеокамеру. Лицо его было неестественно озабоченным, словно он только что потерял деньги и теперь был занят их поиском. Что-то бормоча, он прошел мимо Геры и Миры, у палатки опустился на колени и стал сосредоточенно раздувать давно потухшие угли.

– Отдыхаете? – поинтересовалась незнакомка. – Чаю хотите?

У нее было холеное, несколько суженное и вытянутое книзу лицо с круглыми глазками и оттянутой верхней губой, что придавало ему выражение детской туповатости и обворожительной наивности. Она часто моргала, будто хотела сказать: «А что такое? А что случилось? А я тут вообще ни при чем!» В отличие от своего друга, она не суетилась, не делала бессмысленных движений, если не принимать во внимание не к месту предложенный чай. И все-таки было ясно: она тоже очень надеется, что Гера и Мира не придадут значения тому, что увидели, и очень скоро уйдут отсюда.

Мира скептическим взглядом оценила девушку и, наверное, осталась удовлетворена. Эта молодая особа, неумело маскирующая свое замешательство, явно уступала ей по привлекательности, и Гера не мог этого не заметить.

– Пойдем! – решительно сказала она и взяла Геру под руку, но он все же спросил:

– Вы не видели здесь молодого человека?

– Какого молодого человека? – рассеянно переспросила девица, назвавшаяся Мариной, и раскрыла «молнию» палатки.

– Нет, никого здесь не было, – проворчал парень, продолжая тужиться и надувать щеки над холодными углями.