Два билета в Индию - Кир Булычев

Страшно скрипя, будто его неожиданно разбудили и он этим недоволен, лифт двинулся вниз.

Сева не хотел, но нечаянно спросил:

— А он не оборвется?

Гном Густав даже не улыбнулся. Он ответил:

— Система испытана. Мы опускали и поднимали тридцать гномов. И хоть бы что. Только один задохнулся. Но от тесноты…

— Вот и хорошо, — сказал Снежный человек. — Значит, двадцать девять.

Сева надеялся, что его спутники не заметили, как он оробел. Но если они и заметили, то вида не подали.

Подъемник опускался медленно, становилось все холоднее, и холод был не верхний, ветреный, а особенный, подвальный.

Порой в стене шахты оказывался черный провал — отсюда отходил туннель.

Вдали Сева увидел огонек.

— Там кто-то есть? — спросил он.

— Один из наших, — ответил гном Густав. — Иногда туда забираются гномы, ищут, не пропустили ли люди какую-нибудь жилу или самородок. Но пользы от этого немного.

— А иногда и вампир, — сказал Снежный человек.

Они замолчали.

И вот тогда Севе впервые стало на самом деле страшно.

Представь, что тебе надо идти к зубному врачу. Это неприятно и висит над тобой, как мешок с гвоздями. Но вокруг люди, ты сам занимаешься важными и неважными делами, до похода к зубному еще три дня… два дня, одна ночь… И вот ты входишь в поликлинику. И больше тебя ничего и никто не отделяет от зубоврачебного кресла. И некуда бежать…

Может, это неточное сравнение, но Сева и не думал о сравнениях. Он просто глядел, как уплывают наверх потеки воды на каменной стенке, как скрипят тросы и далеко наверху гудит мотор. А вокруг на тысячу верст только один огонек — то ли гном бродит со свечкой, то ли привидение. И вампиры существуют на самом деле, и это их мир, а не человеческий.

Сейчас подъемник уйдет наверх, и Сева останется один в кромешной тьме и в том самом ужасном одиночестве, когда на твой крик некому откликнуться и некому прийти к тебе на помощь. А если с тобой что-то случится, то никто об этом не узнает. И все обещания и слова королевы пустые. Что они скажут маме, когда она приедет в лагерь за своим сыном? А только скажут: «Ваш сын Савин Всеволод уехал в неизвестном направлении».

— Ах! — закричит мама. Она всегда кричит, когда ее вызывают в школу. — Немедленно верните мне сына, иначе я буду жаловаться!..

Хах-ха-ха — кому она будет жаловаться?

Подъемник с такой силой бухнулся о дно шахты, что Сева чуть не сел на грязный пол.

Снежный человек подхватил его.

— Держись, герой, — сказал он.

И Сева понял, что слово «герой» не всегда звучит как похвала.

На нижнем ярусе горел свет. Электрическая лампочка была забрана в металлическую сетку.

Густав вышел первым и быстро пошел по узким рельсам в глубь туннеля.

— Опробуй свой фонарь, — сказал Снежный человек.

И правильно сделал. Когда надо чем-то заниматься, тревожные мысли уползают из головы.

Сева достал фонарь. Фонарь зажигался просто — обычный фонарь, на батарейках.

— Ты его оставишь здесь, — сказал Снежный человек. — Спрячь его рядом с мультипликатором. Он тебе может понадобиться, когда будешь выбираться.

— Разве вы меня не будете встречать?

— Буду, если смогу.

— У нас есть враги, — продолжал Снежный человек. — А кто они, мы не знаем. Это плохо. Если врага не знаешь, считай, у тебя два врага.

— Они знают, где я?

— Не задавай глупых вопросов, — сказал Снежный человек. — Тебе нельзя задавать глупых вопросов. Ее величество говорит, что ты наш рыцарь. Кому нужен глупый рыцарь? Даже если ты погибнешь, лучше, чтобы о тебе осталась хорошая память.

— Ну вот еще! — рассердился Сева. — Мне будет плевать на память.

— Никому не плевать на память, — возразил Снежный человек. — Ты еще молодой человек и поэтому говоришь пустые слова. Я много лет боролся за свободу моего маленького снежного народа, мои близкие погибли, мои дети стали гурками в непальской армии, моя жена сегодня — председатель кооператива в Лхасе, я же сдался в плен людям и служил проводником в экспедициях альпинистов. Меня унижали банками сгущенного молока и свиной тушенки. И я убежал. Зимой я прошел пустыню Гоби, миновал Памир и Тянь-Шань, прошел по Уральскому хребту и оказался в Лапландии, среди своих!

Снежный человек вдруг разговорился, а Сева думал, что он больше одной фразы зараз выговорить не может.

Снежный человек говорил обиженным голосом, и Севе стало стыдно.

— Простите, — сказал он.

Сева не любит просить прощения, да и кто это любит? Но как-то неловко было обижать такого хорошего человека. К тому же он был последним живым человеком, который идет с ним в эту пропасть.

Гнома труднее считать человеком, может, из-за размера, а может, потому, что у гномов странная манера себя вести. Они бывают говорливы, когда надо помолчать, и замолкают, когда их голос так нужен. У них свои дела и свои проблемы. Гном может общаться с тобой, но дружить никогда не станет.

Сева подумал, что о гномах ему мало рассказывали, да и встречал он всего двух-трех, а вот в голове сидит уже немало сведений о них и даже понимания, что они за народ. В общем, чужой народ…

Глава пятая

Начало пути

Все замолчали. Как молчат альпинисты, которые возвращаются вечером в лагерь после долгого и трудного восхождения. Одни мечтают о сне, другие о чашке горячего чая.

Штрек пошел вниз, рельсы оборвались.

Дальше стены разошлись и сгинули в темноте.

— Глубина триста шестьдесят метров, — сообщил гном Густав. — Здесь шахтеры вышли в обширную пещеру, в которой пласты угля оборвались. Шахту закрыли как невыгодную. Понятно?

Ну прямо как на уроке!

— Понятно, — ответил за Севу Снежный человек.

Здесь уже никакого света не было. Последняя электрическая лампочка осталась далеко позади. Они шли с двумя фонарями. Сильно, как прожектор, светил фонарь Снежного человека.

Пока они двигались по туннелю, по рельсам, света хватало — он ударялся в стены туннеля, и казалось, что они идут по коридору в темном здании.

Но теперь, когда стены разошлись и потолок пещеры исчез в вышине, темнота сдвинулась к ним со всех сторон.

— Где твои помощники? — спросил Снежный человек у гнома.

— Они не заставят себя ждать, — ответил Густав. — Мы, гномы, очень пунктуальны и всегда приходим на помощь, если нас просят.

— Или если это вам выгодно, — заметил Снежный человек.

— Или если нам выгодно, — не стал спорить начальник гномов. — Все так делают. Но должен заметить, мы всегда выполняем свои обязательства.