«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев

Сходное название встречается лишь в «Молении Даниила Заточника», где упоминается «зогзица», и в «Задонщине». Одни исследователи считают «зегзицу» кукушкой (Л. А. Булаховский, А. С. Орлов), другие — чайкой или чибисом (В. А. Козырев, Н. А. Мещерский, Н. В. Шарлемань) (см.: Энциклопедия «Слова о полку Игореве». СПб., 1995. Т. 2. С. 220).

620

К письму приложена записка Кудрявцева с комментариями этого фрагмента письма:

«Денежный счет в „Слове“ тот же, что в „Русской Правде“. — С. П. Обнорский считает протограф, к которому восходят акад[емические] и археограф[ические] списки краткой редакции „Русск[ой] Правды“ — новгородским по своему происхождению („Очерки по ист[ории] рус[ского] лит[ературного] яз[ыка] ст[аршего] пер[иода]“, стр. 30).

В кр[аткой] „Правде“ встречается „резана“ (не встречающаяся в пространной „Правде“).

Проверить — в документах каких городов и местностей еще встречается „резана“ („ногата“ есть и в кр[аткой] „Правде“, и в про[странной]). „Ногата“ есть и в Псков[ской] лет[описи])».

(Музей МХАТ. Ф. 409. Оп. 1. Ед. хр. 445/2.)

Кудрявцев имеет в виду только что вышедшую книгу историка и лексикографа академика С. П. Обнорского «Очерки по истории русского языка старшего периода» (М.; Л., 1946).

В «Слове» упоминаются три денежные единицы Древней Руси — «резана», «ногата» и «бела». «Резана» была более мелкой денежной единицей сравнительно с «ногатой»: одна «ногата» равнялась по стоимости 2,5 «резанам». Упоминание «резаны» как денежной монеты встречается в новгородских берестяных грамотах. В 1985 г. Лихачев писал, что «в упоминаемых в „Слове“ „ногате“, „резани“ и „бели“ важны те устойчивые литературные формулы, в составе которых они фигурируют, а не их реальность в денежном обращении. Впрочем, сами формулы с участием упоминаемых в них денежных единиц могли сохраниться только в той стране, где они существовали когда-то, — в данном случае на Новгородском Севере» (Лихачев Д. С. Новгородские черты в «Слове о полку Игореве» // ТОДРЛ. Т. XXXVIII. С. 510).

621

Речь идет о толковании фразы: «отвори врата Нову-граду, разшибе славу Ярославу». По мнению Лихачева, здесь имеется в виду Ярослав Мудрый, князь киевский, с чьим именем традиционно связывались новгородские вольности. «Это представление о Ярославе автор „Слова“ не мог почерпнуть из „Повести временных лет“, — оно взято им из народных представлений, при этом по преимуществу новгородских» (Лихачев Д. С. Исторический и политический кругозор автора «Слова о полку Игореве» // Слово о полку Игореве: Сб. исследований и статей. М.; Л., 1950. С. 11). Однако, скорее всего, здесь речь идет о том, что Всеслав Полоцкий, напав в 1067 г. на Новгород («отвори» его «врата»), отомстил Ярославу за поражение своего отца Брячислава, который после нападения в 1021 г. на Новгород был разбит на обратном пути Ярославом (тем самым Всеслав «расшиб» славу Ярослава как победителя полоцкого князя). Поэтому вряд ли можно говорить о том, что эти слова принадлежат автору-новгородцу.

622

Слева на полях помета И. М. Кудрявцева: «Отвори врата Нову-граду, разшибе славу Ярославу».

623

В данном контексте речь идет о географическом положении местности под наименованием Дудутки, упомянутой в «Слове» во фразе о полоцком князе Всеславе Брячиславиче: «скочи влъкомъ до Немиги съ Дудуток». Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению: так, В. Г. Анастасевич связывал с Дудутками место близ Пскова, В. В. Капнист — около Минска на реке Птичи, И. Д. Беляев — селение Дудичи в верховьях Немана. Но большинство ученых придерживалось точки зрения, что Дудутки — это название местности около Новгорода, где существовал монастырь на Дудутках, хотя в исторической литературе такого географического названия не обнаружено. Судя по содержанию письма, эту «географическую» трактовку слова в 1940-х годах поддерживал и Лихачев. Позднее он склонялся к версии М. А. Салминой, предложившей раздельное написание («съ дуду. Токъ») и иное смысловое его наполнение: речь идет о «молотьбе на току», а «дуда» — заимствованное из польской лексики слово «олух», «простак», встречающееся и в древнерусском источнике XVI в. Лихачев предлагал видеть в слове «дуду» скомороха или певца (см.: Лихачев Д. С. Скоморох Всеслава и ток на Немиге // Древности славян и Руси. М., 1988. С. 138–140). В настоящее время более обоснованной считается версия Р. О. Якобсона, который еще в 1950-е гг. предложил эту фразу читать как «съду токъ», предполагая ошибочное повторение слога переписчиком (см.: Якобсон Р. О. Изучение «Слова о полку Игореве» в Соединенных Штатах Америки // ТОДРЛ. Т. XIV. С. 106).

624

Всеслав Брячиславич (ум. 1101) — полоцкий князь, который неоднократно упоминается в «Слове», «Повести временных лет», Псковской, Софийской I, Ипатьевской летописях.

625

В письме спутаны два события. Сражение Всеслава с новгородцами «на Къземли» (на Коземли) относится не к 1067 г., а к октябрю 1069 г., когда изгнанный сначала из Киева, а потом из родного Полоцка Всеслав 23 октября 1069 г. попытался захватить Новгород. Новгородцы же «поставиша пълк противу их у Зверинця на Къземли, и пособи Бог Глебу князю с новгородци…» (см.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л. 1950. С. 17).

626

См.: Лихачев Д. С. О русской летописи, находившейся в одном сборнике со «Словом о полку Игореве» // ТОДРЛ. Т. V. С. 139–141.

627

Вячеслав упомянут в Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов. В 1232 г. в отсутствие в Новгороде князя Ярослава Всеволодовича (отца Александра Невского), воевавшего в Черниговском княжестве, псковичи и явившиеся в Псков новгородцы — противники Ярослава Всеволодовича — схватили его наместника Вячеслава, побили его и заключили в оковы. Волнения были настолько велики, что перекинулись в сам Новгород. Ярослав Всеволодович вернулся и велел схватить псковичей, бывших в Новгороде, и посадить их на Городище, а затем послал сказать в Пскове, что он будет держать псковичей до тех пор, пока в Пскове не освободят Вячеслава и не изгонят его противников — новгородцев. Псковичи не послушались, и вражда продолжалась все лето. Ярослав прекратил торговлю с Псковом и отказался выпустить семьи своих противников-новгородцев. Псковичи выпустили Вячеслава, но вражда Новгорода и Пскова продолжалась до зимы. В Новгородской первой летописи младшего извода наместник в Пскове Вячеслав наделен отчеством «Голиславич» («Гориславлич») (см.: ПСРЛ. М., 2000. Т. 3: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. С. 280–281).

628

В «Слове» прозвищем «Гориславлич» наделен Олег Святославич, князь черниговский (ум. 1115 г.), родоначальник князей Ольговичей. В литературе к прозвищу Олега «Гориславлич» приводились две параллели: одна в Лаврентьевской летописи под 1228 г. в прозвище полоцкой княжны Рогнеды — «Горислава», другая в «Молении Даниила Заточника»: «Кому ти есть Переяславль, а мне Гориславль». Лихачев в упоминаемой в письме статье указал, что это «отчество» встречается также и в Новгородской I летописи