Чужая в чужом море - Александр Розов

=======================================

81 – ОГНЕМЕТ и ФИНАНСОВАЯ ПИРАМИДА.

Дата/Время: 23 сентября 22 года Хартии.

Место: Транс–Экваториальная Африка. Зулустан

Гамо — Тейжери. Театр боевых и денежных акций.

=======================================

К середине дня трое репортеров собрались под наскоро возведенным навесом на склоне восточного холма, приблизительно в 2000 метрах от крааля Гамо. «В целях обеспечения эффективной работы прессы» (как выразился интуни Озогаи), к ним было приставлено отделение из десятка солдат, во главе с молодым старшиной Ткева, который, во–первых, все время улыбался, а во–вторых (что более существенно) бегло болтал на basic english. К его недостаткам следовало отнести то, что болтал он почти не переставая – в основном, о политике. В первые минуты знакомства, Жанна, Кейт и Леннат получили стальные каски и тяжелые бронежилеты, и узнали, что Ткева не любит исламистов, коммунистов и ООН, а любит короля, свою жену и США. Услышав, что Жанна – канадка, а Кейт – британка, старшина согласился что «Канада и Британия – тоже хорошо», и организовал всем троим горячий чай и свежие лепешки с полевой кухни. Каску и бронежилет старшина требовал надевать при выходе на «рабочую точку» (пулеметную позицию, расположенную на той стороне холма, которая была обращена непосредственно к осажденному краалю). Побыв там полчаса, сняв короткие ролики, и получив изрядную дозу адреналина из–за очередной перестрелки между осаждающими и осажденными (грохот работающих пулеметов, звон стреляных гильз, визг пуль, пролетающих над укрытием, и т.п.), репортеры вернулись под навес. Из–за жары все время хотелось пить, а здесь наготове был чай.

С момента завершения первой фазы операции, обстановка вокруг крааля Гамо, на вид, не особенно изменилась. Голые люди, запертые в кольцевом загоне из арматуры в центре крааля (их было 126), так и лежали на земле, опасаясь приподняться. Иногда кто–то из них решался доползти до маленького мутного пруда и полакать воду (не поднимаясь, а прямо так, лежа на животе). Внешняя стена была кое–где разрушена 20–мм снарядами из орудий бронетранспортеров «Condor Rheinmetall». Применять более мощные средства генерал Исанго опасался: один тяжелый снаряд мог случайно разнести всех спасаемых в клочья.

Осаждаемые скрывались в домах, периодически открывая огонь из окон. Попытка выйти на открытое пространство, простреливаемое с господствующих высот, была равносильно самоубийству. Наглядные подтверждения этого факта лежали в разных точках внутреннего двора, и к ним присматривались парящие в небе падальщики. Периодически по мегафону транслировалась запись обращения короля к осажденным на местном диалекте языка банту: «Сдавайтесь! Выходите из крааля голыми, босыми и без оружия. Я обещаю, что тогда в вас не будут стрелять. А кто не сдастся – тот будет убит».

— Штурм будет ночью, — предположил Леннат Янсен.

— По–моему, заложники не доживут до ночи, — заметила Жанна, — они и так лежат здесь больше суток. Надо немедленно что–то делать, иначе все это бессмысленно.

— Боюсь, никто ничего не будет делать, — откликнулась Кейт, — Возможно, нас пригласили только, чтобы потом было легче оправдываться за это бездействие.

Янсен пожал плечами.

— К сожалению, заложников не всегда удается спасти.

— Пусть не всех, но хоть кого–то можно спасти! – возразила канадка.

— В таких случаях обычно действует извращенная логика, — сказал он, — если кто–то начал операцию по спасению, то ему поставят в вину каждого убитого заложника, а если никто ничего не делал, то считается, что заложники погибли только по вине террористов. Но я не понимаю, почему не идут переговоры. Лейтенант Эрроусмит обязан был их начать.

— Мне кажется, он предпочитает общаться со своими парнями, — сообщил Янссен, махнув рукой в сторону непростреливаемого участка дороги. Там, рядом с «Blue canoe» принца, стоял только что прилетевший из Мпулу спецназовский конвертоплан «Osprey–Bell», и теперь взвод был вместе — два десятка бойцов собрались вокруг своего командира.

— Герои, — фыркнула Жанна, — Они дальше от линии огня, чем мы, зато какие позы! Хоть сейчас снимай новую серию про Рэмбо. Жалко, налогоплательщики этого не видят.

Жанна Ронеро, в данном случае, была несправедлива к этим парням. Они как раз сейчас готовились рискнуть жизнью (а лейтенант – заодно и карьерой) ради 126 беспомощных людей, не имея даже полномочий на проведение этой спасательной операции.

— Значит, так, — сказал Эрроусмит, — диспозицию вы все видели с воздуха, она проста, как стакан поп–корна. Теперь о том, чего вы не видели. В этом гадючнике около семидесяти арабских отморозков, а остальные сто с лишним – обслуга из туземцев, которые перешли в ислам за деньги, и совсем не хотят подыхать за это дерьмо. Здешний принц, толковый парень, придумал обмен SMS по мобайлу с одним из этих туземцев. Очень удачно, что обслуга оставляла свои номера мобайлов торговцам, чтобы договариваться о доставке продовольствия и всего такого. Еще удачнее, что арабы и обслуга жили в разных домах. Теперь их отсекли друг от друга пулеметным огнем, и арабы ни хрена не контролируют туземцев. В доме, с которым идет переписка, четверо туземцев. Здешний король обещал им полную амнистию и свободную эмиграцию, если они нам помогут. Король – дикарь и головорез, но слово всегда держит, так что они ему поверили. Ключ от клетки у них есть. Это была вводная. Какие вопросы до того, как я начну объяснять план?

— А вдруг эти туземцы просто прикидываются, что согласились? – спросил кто–то, — Что им мешает рассказать все арабам? Это проще, чем рисковать шкурой, помогая нам.

Лейтенант кивнул.

— Отличный вопрос, Лин. Отвечаю: если они так поступят и у нас все сорвется, то лучше им сразу пустить себе пулю в лоб. Король раздолбает этот крааль из минометов, а с теми, кого возьмет живым, сделает такое, что граф Дракула перевернется в гробу от зависти.

— Пока заложники добегут, арабы сто раз успеют их перестрелять, — сказал другой боец.

— Верно, Эйб. Поэтому мы сделаем так, чтобы они в это время не могли стрелять.

— Неплохо бы в самом начале зачистить главного муджахеда, — заметил кто–то еще.

— Так и будет, Тэд. Туземцы сообщили, в каком доме он сидит… Так, вопросов больше нет? ОК. Теперь смотрите на схему и слушайте очень внимательно.

Эрроусмит поднял в руке прозрачную пластиковую папку с вложенной схемой.

— Парни, вы не зря грузили в нашу птичку меганезийские подарки. Вообще–то, мы не должны были это брать, но до нашей базы в Джибути слишком далеко, да и объяснять нашему начальству про здешнюю ситуацию — слишком долго. Что нам подарили. Во–первых, 2 дрона «Samum». Они в подметки не годятся нашему «Predator–X», но в этой обстановке — годятся. Во–вторых, 80–мм мины, они подходят к минометам армии зулу. Мин 2 типа: световые — белая маркировка, дымовые — бежевая. В–третьих, прицелы «delfino». Они как обычный ночной прицел, но не инфракрасные, а на ультразвуке, и видят цель сквозь густой туман или дым. К нашей штурмовой винтовке SCAR этот меганезийский «дельфин» подходит, я проверил, а сейчас и кое–кто из вас проверит…

…

Примерно в середине третьего часа чаепития под навесом, когда репортерам уже стало казаться, что они здесь действительно являются свидетелями осознанного бездействия, вдруг появился страшно возбужденный Ткева. Отчаянно жестикулируя, он повторял на разные лады: «Снимать! Быстро! Сейчас начинается! Не пропустить!». События начали разворачиваться с головокружительной скоростью. Между холмами, на высоте менее полста метров пронеслись два маленьких самолетика, размалеванные желто–зелеными камуфляжными узорами. Одновременно раздался короткий громкий свист, какое–то стремительное маленькое тело метнулось через поле. Один из домов внутри крааля вдруг вздрогнул, с него слетела крыша, а изнутри поднялось облако дыма, подсвеченное снизу оранжевым. Сразу вслед за этим послышалось басово–звонкое «донг… донг … донг…», характерное для выстрелов из миномета. Репортеры едва успели добраться до «рабочей точки», когда над краалем вспыхнули шары ослепительно–белого пламени. Самолетики, закладывая невообразимые виражи и петли, завертелись над самыми крышами домов крааля. На несколько секунд стало слышно жужжание, как будто от вибрации крыльев очень шумного насекомого (через увеличивающий видоискатель можно было заметить, как бешено вращаются шестиствольные «скорострелки» под фюзеляжами). Мгновение спустя, самолетики скользнули в сторону, и снова раздалось «донг… донг … донг…». Летящие по высокой траектории мины обрушились внутрь ограды крааля, и там стала стремительно вспухать огромная шапка непроницаемо–плотного грязно–белого дыма. Слышались какие–то приглушенные крики, коротко трещали автоматные очереди.

— Это штурм! — крикнул Янсен, показывая на пятерку старых (образца 1935 года), но надежных французских бронемашин «Panhard». Они на полной скорости катились к краалю. Почти скрывшись в белом дыму, они затормозили у разрушенных участков стены. Из открывшихся люков прямо в дым нырнули несколько маленьких фигурок.