Танец с драконами - Джордж Мартин

Или уже нет?

Первым долгом королевского гвардейца было защищать короля от неприятности или опасности. Белые плащи также клялись повиноваться приказам короля, хранить его секреты, советовать ему, когда требовался совет, и молчать, когда таковой не требовался, исполнять его волю и защищать его имя и честь. Строго говоря, это был исключительно выбор короля — распространять ли защиту Королевской Гвардии на других людей, даже если те — королевской крови. Некоторые короли считали, что так правильно, и что надлежит отправлять королевских гвардейцев служить и защищать их жен и детей, братьев и сестер, тетушек и дядюшек, кузенов различной степени родства, а изредка даже своих возлюбленных, любовниц и бастардов. Другие же предпочитали использовать для таких целей придворных рыцарей и солдат, держа свою семерку в качестве личных телохранителей и никогда от себя не отпуская.

Если бы королева приказала мне защищать Хиздара, у меня бы не осталось иного выбора, кроме как повиноваться. Но Дейенерис Таргариен никогда не определяла четких функций для Королевской Гвардии даже в отношении себя, и не отдавала никаких распоряжений касательно своего супруга. Мир был проще, когда за меня такие вопросы решал лорд-командующий, размышлял Селми. Теперь я сам лорд-командующий, и как же сложно выбрать правильный путь.

Когда, наконец, он спустился по последнему лестничному пролету, то оказался едва ли не единственным человеком среди освещенных факелами коридоров внутри массивных кирпичных стен. Огромные ворота были закрыты и ограждены решеткой, как он и ожидал. Четыре Медных Бестии охраняли их с внешней стороны, еще четыре — с внутренней. Старый рыцарь подошел к тем, что стояли внутри — крупным мужчинам в масках кабана, медведя, мыши и мантикоры.

— Все спокойно, сир, — сказал ему медведь.

— Так держать.

В том, что сир Барристан ходил ночью по пирамиде, удостоверяясь в ее безопасности, не было ничего необычного.

Еще четверо Медных Бестий стояли на страже в глубине пирамиды, у железных дверей ямы, в которой содержались Рейегаль и Визерион. В свете факелов мерцали маски обезьяны, барана, крокодила и волка.

— Их покормили? — спросил сир Барристан.

— Да, сир, — ответила обезъяна. — Каждому по овце.

Интересно, как долго этого будет хватать? Драконы росли, рос и их аппетит.

Пора было найти Бритоголового. Сир Барристан прошел мимо слонов и Серебрянки в дальний конец конюшен. Заревел какой-то осел, да несколько лошадей зашевелились в свете его фонаря. В остальном везде было темно и тихо.

Затем от пустого стойла отделилась тень, оказавшись еще одной Медной Бестией, одетой в черную юбку в складку, поножи и рельефный нагрудник.

— Кот? — произнес Барристан Селми, увидев медь под капюшоном. Когда Бритоголовый командовал Медными Бестиями, он предпочитал маску змеи, властную и устрашающую.

— Кошки ходят везде, — ответил знакомый голос Скахаза мо Кандака. — Никто не обращает на них внимания.

— Если Хиздар узнает, что вы здесь…

— А кто ему сообщит? Мархаз? Мархаз знает только то, что я позволяю ему знать. Бестии все еще мои. Не забывайте об этом, — голос Бритоголового приглушался маской, но Селми услышал в нем гнев. — Я нашел отравителя.

— И кто же это?

— Кондитер Хиздара. Его имя ничего вам не скажет. Он всего лишь исполнитель. Сыны Гарпии схватили его дочь и поклялись, что вернут ее в целости после смерти королевы. Бельвас и дракон спасли Дейенерис. Девочку никто не спас. Ее вернули отцу ночью, разделанной на девять частей. По одной за каждый прожитый ею год.

— Почему? — рыцаря грызли сомнения. — Ведь Сыны Гарпии прекратили убивать. Мир Хиздара…

— …фальшивый мир. Нет, поначалу он таким не был. Юнкайцы боялись нашу королеву и ее Безупречных с драконами. Наша земля знает, что такое драконы. Юркхаз зо Юзнак читал историю здешних мест, поэтому и он знал. Равно как и Хиздар. Так почему бы не установить мир? Они видели, что Дейенерис хотела этого. Слишком сильно хотела. Ей стоило пойти на Астапор. — Скахаз придвинулся ближе. — Таков был их план, но яма все изменила. Дейенерис исчезла, Юркхаз мертв. И теперь вместо одного старого льва — стая шакалов. Кровавая Борода… ему мир совершенно не по вкусу. Есть и новости похуже. Волантис отправил против нас свой флот.

— Волантис, — Селми сжал рукоять меча. Мы заключили мир с Юнкаем. Но не с Волантисом. — Вы уверены?

— Уверен. Мудрые Господа знают об этом. Как и их друзья. Гарпии, Резнак, Хиздар. Когда волантийцы появятся, этот король откроет им городские ворота. Все, кого освободила Дейенерис, снова станут рабами. И даже те, кто никогда не был рабом, получат цепи. Вы можете закончить свои дни на дне бойцовой ямы, старик. А Кразз съест ваше сердце.

В голове у него стучало.

— Дейенерис должна узнать об этом.

— Сперва найдите ее, — Скахаз схватил его за руку. Его пальцы напоминали сталь. — Мы не можем ждать. Я говорил со Свободными Братьями, Воинами Матери, Стойкими Щитами. Они не доверяют Лораку. Мы должны разбить юнкайцев. Но нам нужны Безупречные. Вас Серый Червь послушает, поговорите с ним.

— И какова цель?

Его слова — измена. Заговор.

— Жизнь, — глаза Бритоголового чернели провалами, скрытые медной кошачьей маской. — Мы должны нанести удар до прихода волантийцев. Снять осаду, убить старшин работорговцев, привлечь на свою сторону их наемников. Юнкайцы не ждут нападения. У меня есть шпионы в их лагерях. Там мор, говорят они, и с каждым днем все хуже. Дисциплина падает. Лорды чаще пьяны, чем трезвы, обжираются на пирах и хвалятся друг перед другом богатствами, которые будут делить, когда Миэрин падет, заранее грызясь за первенство. Кровавая Борода и Оборванный Принц презирают друг друга. Никто не ожидает сражения, по крайней мере сейчас. Они полагают, что заключенный Хиздаром мир усыпил нашу бдительность.

— Дейенерис подписала это перемирие, — сказал сир Барристан — И мы не нарушим его без ее позволения.

— А если она мертва? — потребовал ответа Скахаз. — Что тогда, сир? Она бы хотела, чтобы мы защищали город. Ее детей.

Ее детьми были освобожденные. «Миса», звали они ее. Все те, чьи цепи она разбила. «Мать». Бритоголовый не ошибался. Дейенерис хотела бы, чтобы ее детей защитили.

— А как же Хиздар? Он все еще ее консорт. Ее король. Ее супруг.

— Ее отравитель.

Отравитель ли?

— У вас есть доказательства?

— Корона, которую он носит — достаточное доказательство. Трон, на котором он сидит. Откройте глаза, старик. Это все, что ему было нужно от Дейенерис, то, о чем он мечтал всю жизнь. Теперь, когда он получил желаемое, зачем делиться властью?