Мироповорот - Петр Хомяков

А что касается конкретно преступников и правоохранителей, то мы ведь никому не делегируем мытье рук перед едой, не отдаем право первой ночи со своей невестой. Не должны мы никому отдавать и право мести. Право и обязанность.

Но для этого мы должны обрести новую веру. В тех Богов, которые не мешают мстить. Поэтому наш проект восстановления веры в наших Богов это проект, который необходим Руси. И, кто бы эту идею ни выдвинул, это и мой личный проект. Потому, что у меня ничего не осталось в жизни, кроме мести.

Доволен моим символом веры?

– Вполне. Но, молитвами ничего не добьешься. Наши Боги не любят тех, кто расшибает в молитвах лоб. Любят тех, кто действует.

– А наши монастыри и будут не молельнями, а базами для проекта действия. Просто легализуем мы эти базы как монастыри. Знаешь, видимо не все у нас в команде все знают. И это правильно. Но некоторые обмолвки позволяют составить впечатление о наших планах.

– Это плохо. Обмолвок надо меньше.

– Согласен, но не об этом сейчас разговор. Мне очень понравилась идея Зигфрида о летучем отряде возмездия. Так вот, этот отряд действительно должен быть летучим.

– Поясни.

– Сейчас при наличии денег можно соорудить несколько сверхлегких самолетиков. Нечто среднее между самолетом и дельтопланом. Так вот, этот отряд должен летать на таких самолетах.

– Как ты это все мыслишь? Какова дальность полета? Где аэродромы, места базирования и т.д.

– Садиться такой самолетик может на любом поле. Зимой на лыжах. Взлетать, соответственно, тоже в любом месте. Места базирования в окрестностях наших монастырей. А отряд пусть будет человек в десять на первое время. Таким образом, прилетел, отомстил, улетел. Километров за двести, триста. Такая дальность полета. А там, снова взлетел и…

– Приземлился для отдыха и приведения себя в порядок на Украине. На одной из наших баз.

– Отлично! Вот такой отряд Небесных мстителей.

– Но их надо подготовить. Ведь они должны и летать уметь и… осуществлять месть. А это специфические навыки. И то, и другое. А времени у нас обрез.

– Сколько?

– Месяца два-три. Максимум четыре.

– Вот и надо тех, кто… умеет мстить, учить летать. А тех, кто умеет летать учить мстить. Я понятно излагаю?

– Вполне. Что ж, это мы сейчас и обсудим с Юрой и Зигфридом. Кстати, вот и они.

За окном послышалось урчание нового микроавтобуса Юры Булаева. Он обожал именно этот класс автомобилей.

Глава 15. Грязь и огонь

– А вот и мы, – Зигфрид излучал уверенность и оптимизм. – Чего такие смурные?

– И к тому же уже изрядно пьяненькие. Нас не могли дождаться? – со своим всегдашним легким смешком спросил Юра.

– Нажрешься тут. – И Петр кратко пересказал их приключение.

Юра слушал внимательно.

– Вряд ли это провокация. Но твое решение поехать задворками это дилетантизм. Какая-то игра «Зарница» ей Богу. Профессор, не надо делать того, что не умеешь. Сто раз тебе говорил.

– Ты не прав Юра, – заметил Василий. – Петрович отделал их совершенно профессионально.

– Все равно. Это просто пионерия какая-то. Вы что перед девочками хотите повыпендриваться?

– Кстати, а где девочки? – озабоченно воскликнул Зигфрид.

– Мы сюда на блядки приехали, или серьезно поговорить? – взвился Юра.

– Ребята, не спорьте. Мы в духе цивилизованного мира, и поговорить и расслабиться. Но…

Петр вдруг вспомнил, что сегодня среда. Боже, уже глухая ночь, а он так и не позвонил Тигрясику. Ведь он обещал приехать в среду. Он вынул мобильник. Так и есть, три сообщения.

«Не приехал и даже не написал, что любишь. Чучундра чугунная. Разлюблю».

«Привет. Извини за этот каприз, но я жива этим. Мой чугунок, я съем тебя при встрече без термообработки. Своими поцелуями я задушу тебя».

«Мой наркотик, мой лучик надежды. Ты мне необходим, как капелька росы в замкнутом пространстве. Я тебя боготворю, мой рыцарь. Люблю. Целую каждую клеточку твоего тела. Все твои родимые и родные пятна».

– Извините, мужики. – Он набрал ее домашний номер.

– Тигрясик?

– Ччундра чугунная, ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Кажется полпервого ночи. Но я не мог ни позвонить раньше, ни послать смс-ку. И он рассказал о событиях этого вечера.

– Ну, ты даешь, профессор. Но я тебя обожаю. Откуда ты только такой свалился на меня?

– Тигрясик, ну извини дурака.

– Ладно, простила уже. Неужели не понял?

– Да я ничего не понимаю в женщинах. Я же тумба чугунная.

– Это точно.

– Эй, хватит любовного трепа, – сказал Юра.

– Спроси, кстати, как там насчет Зои и Марины на завтра, – добавил Зигфрид.

– Тигрясик, партайнгеноссен копытами роют искрящийся снег. Свяжемся завтра. Кстати, как насчет того, чтобы оттянуться в бане завтра?

– Ты насчет Зои с Мариной?

– Ну, у нас тут еще один товарищ.

– Нахал вы профессор. Но что же с вами поделать. Но завтра не получится. Давайте, оставайтесь на выходные. А то вы такие деловые, что зло берет.

– Останемся. Ну, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, искатели приключений.

Положив трубку, Чугунов сказал, обращаясь ко всем сразу.

– Ладно, господа. Сегодня спать. Завтра поговорим по делу. Расслабон и безобразия в пятницу и субботу. В воскресенье возвращаемся.

– Принято, – сказал Юра.

И они разошлись по комнатам.

Российский президент смотрел на своих соратников исподлобья с выражением обиженного подростка. Слушая министра обороны, он раздражался все больше и больше. Между тем министр с всегдашней своей обаятельной полуулыбкой продолжал излагать планы отмены отсрочек от действительной службы, предоставляемых студентам. Он уже заканчивал доклад и излагал некоторые частности. Президенту очень хотелось его перебить. Но он сдерживался, все больше становясь похожим на обиженного подростка.

«Все шишки на меня, – думал президент. – Они сами чуть что останутся в стороне. Получится как с Украиной, где меня развели, как лоха. В чем-то они правы. Но надо же немного думать о последствиях. А может они и не хотят думать о последствиях? Может они просто хотят меня подставить, а потом… Потом куда кривая вывезет. Или пойдут на «патриотический переворот», или наоборот сдадут каким-нибудь «оранжевым». Но в любом случае отвечать мне. А вот возможные дивиденды они захапают сами».

– Я не вижу в вашем докладе одной детали. – Президент с трудом сдержался, дожидаясь окончания речи министра.

– Какой?

– Отмена отсрочек была заявлена одновременно с сокращением срока службы. Где в новом законопроекте это обещанное сокращение?

– Мы готовимся внести его отдельно… Несколько позже.

– Не валяйте дурака! – возвысил голос президент. – И так общество накалено этими новациями. – Хотите замотать и заболтать сокращение сроков службы? И получить новую массу призывников все так же на два года?

Почему в ФРГ служат девять месяцев, а вам не хватает двух лет?

Министр готов был ответить про себя этому, строящему из себя наивного, коллеге, что в ФРГ служат, а в России являются государственными рабами. И генералы хотят этих рабов все больше. Впрочем, не только генералы. А «войска», существующие аж в четырнадцати министерствах? Где еще в мире существует такое вот узаконенное рабство?

Но что этот, играющий в наивность, «обиженный подросток» готов дать по рукам рабовладельцам? Нет, кишка тонка. Вот и выставляет его крайним. Нет уж, пусть крайним будет он сам. Залез на самый верх, пусть теперь и оплачивает свое место в партере за свой счет.

– У нашей страны имеется определенная специфика…

– Вы не в прямом эфире. Давайте поконкретнее и пооткровенее.

Чекистская подства, – подумал министр. Что этот майор думает подловить его, бывшего генерала? Не выйдет. Говорят, в Израиле в зале, куда собираются прибывшие чартерными рейсами из России висит огромный плакат «Не выпендривайтесь. Здесь все евреи». Перед этим президентиком впору вывесить плакат «Не выпендривайся. Здесь все бывшие чекисты».

– Хорошо, мы внесем соответствующие поправки.

– Да, внесите. И не забудьте. А то, знаете ли, у нас часто исчезают из текста законопректов целые абзацы, согласованные ранее. Так что не надо потом все валить на рассеянных клерков.

Министр обозлился. Теперь придется объясняться со всей сворой этих генералов, у которых он вроде бы уже начал завоевывать позицию пахана. Ладно, подпортим настроение и этому самодовольному «лидеру».

– Должен напомнить, что проблема не исчерпывается снижением срока службы. Тотальная отмена отсрочек все равно вызовет негативную реакцию в обществе. Причем недовольство не может не коснуться и элитных кругов. Сыновья есть у многих.

«Не то, что у тебя, бракодел» – подумал про себя министр.

– Так продумайте все с учетом этих деталей. Оставьте формально отсрочки некоторым. Вводите их отмену постепенно. Что мне все надо объяснять?! Вот полюбуйтесь!