Ленин без грима - Лев Ефимович Колодный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале 1922 года Камо «после возвращения в Москву, — как пишет биограф Тер-Петросяна Л. Шаумян, — направили в Тифлис, где по предложению И.В. Сталина он был назначен начальником Закавказского таможенного управления». Вскоре его сбил грузовик на знаменитом Верийском спуске, после чего состоялись национальные похороны, и великий террорист опущен был в могилу в сквере у Эриванской площади, где прославился за пятнадцать лет до похорон.
«При чем тут товарищ Сталин?» — могут спросить читатели. Ведь Грузия была тогда независимой, не было еще СССР. Да, но была советской, а товарища Сталина избрали генеральным секретарем ЦК партии большевиков.
Теперь пора рядом с Лениным, главным теоретиком партизанской войны, и ее практиком Камо дать место третьему персонажу…
Первое издание Большой советской энциклопедии в 1937 году представляет Камо «учеником Сталина». Дело тут не только в «культе личности», в том, что тогда всех старых большевиков стремились представить учениками товарища Сталина. Во втором издании БСЭ о Камо сказано так: «В 1905 году приехал в Тифлис, где познакомился с И.В. Сталиным и под его руководством начал нелегальную партийную работу». Но ни слова не говорится, что в эту «работу» входили экспроприация, убийства.
Не мог великий вождь, глава крупнейшего государства мира иметь, хоть и в прошлом, отношение к «эксам». Не хотел Иосиф Виссарионович такой информации. И ее начали утаивать.
О Камо перестали выходить книги, статьи. Между тем действительно Семен Тер-Петросян — ученик И.В. Сталина. Он делал уроки под присмотром бывшего семинариста, земляка Сосо Джугашвили, когда готовился поступать на военную службу вольноопределяющимся.
«К экзамену меня готовил Сталин, — писал Камо. — Он мне во время занятий однажды сказал: самое большое — из тебя выйдет офицер, займись другой работой, а пока побольше читай».
Вещие слова сказал будущий Верховный главнокомандующий и генералиссимус. Семен его послушал. Но вот любопытно: все биографы, приводя этот эпизод, пишут дальше хронику жизни Камо так, как будто в его жизни Сталина больше не было. И ничему существенному Коба земляка не учил. Вспоминают об Иосифе Виссарионовиче только после революции 1917 года, в годы Гражданской войны. После доклада наркома Сталина на заседании правительства в Кремле Камо дали упомянутые полмиллиона, так сказать, вернув старый долг большевикам Кавказа…
В протоколе Оргбюро ЦК сохранились такие строчки:
«Тов. Сталин просит послать на Запфронт Септо, Камо, Сергея Яковлева…»
Вот тогда Камо с чекистом Атарбековым организовал особый отряд, придумав вместе с ним чудовищную проверку на верность молодых бойцов, мистифицировав нападение на свой отряд «белых» во главе с Артабековым, переодетым в форму офицера. Чекист инсценировал допросы, пытки и… казнь, после чего несколько красных бойцов даже перешли на сторону «белых», а один сознался, что шпион…
Так что Ильич, прослышавший об очередном подвиге Камо, даже пожурил друга за непартийные методы.
…В последний день жизни Камо посетил Атарбекова в Тифлисе, пробыв у него вечером более трех часов. Затем сел на велосипед и поехал навстречу смерти.
Была ли это последняя провокация в его судьбе? Не попал ли он сам в сеть, расставленную чекистом Атарбековым по указанию Сталина?
Не начал ли Иосиф Виссарионович уничтожать бывших соратников, личных друзей и врагов именно с Камо? Не за ним ли последовал Склянский, заместитель Троцкого, загадочно утонувший на пляже; ученый с мировым именем Бехтерев, поставивший за день до внезапной кончины «плохой» диагноз генсеку…
…С венком от Ленина и Крупской, с венком от ЦК партии гроб с телом Камо опустили в сквере у Эриванской площади, где он совершил главный подвиг. Ну а что это был за подвиг, вы уже знаете.
Женитьба по заданию партии
Как марксист, вождь партии хорошо представлял, что произойдет с буржуазией после установления диктатуры пролетариата. Большевики не оставляли богатым права на существование, места на земле, намереваясь, по их словам, «ликвидировать как класс». Это, как теперь с высоты прожитых лет видно, на самом деле обернулось геноцидом собственного народа. Однако это не мешало Ленину поддерживать личные отношения со многими представителями из мира капитала и брать у них крупные суммы на партийные дела. Конечно, Ленин не говорил, какую участь он готовит своим доброжелателям после перехода власти к «революционному правительству», в котором для себя видел одну роль — главы.
С сызранским предпринимателем Ерамасовым знакомство произошло в Самаре в 1900 году. «Биографическая хроника» представляет его нам как «организатора революционных кружков в Сызрани». Спустя четыре года он предпринял поездку в Нью-Йорк, Лондон, Париж и Женеву для «установления связи с русскими революционными эмигрантами». Ездил за свой счет, не нуждался. Увлечение марксизмом не помешало предпринимательству. Спустя десять лет, как свидетельствует все тот же источник, Ленин обращается к Ерамасову за денежной поддержкой изданию газеты «Вперед». В 46-м томе Полного собрания сочинений опубликовано два письма Владимира Ильича А.И. Ерамасову с одной просьбой — о материальной помощи.
Сызранский «богатей» не отказал. Как пишет Мария Ильинична Ульянова, «связь с ним установилась крепкая, на всю жизнь. Не принимая сам непосредственного участия в революционной работе, он за все время подпольной борьбы снабжал партию средствами — он был тогда довольно богатым человеком, — и в трудные времена мы всегда обращались за помощью к Монаху, как прозвал его Ильич». Называл его Ленин также словами «волжский капиталист».
Чем кончилось меценатство для сызранского «довольно богатого человека», когда свершилось возмездие пролетариата?
Ясное дело — чем. Нищетой. «Не имея заработка, он находился в стесненных материальных условиях, — пишет М.И. Ульянова о Ерамасове советского периода, — но сам ни разу не написал об этом ни Владимиру Ильичу, ни кому-либо другому из членов нашей семьи — так велика была его скромность, — пока мы сами не разыскали его и не выхлопотали ему пенсию. После этого А.И. Ерамасов прожил недолго и весной 1927 года умер в Сызрани». Итак, влачил жалкое существование, болел, не решался напомнить о себе Ленину в Кремле.
Другой постоянный финансовый источник ленинской фракции — питерская предпринимательница Калмыкова — хозяйка большого книжного склада. В ее квартире Владимир Ильич жил, когда приехал в Питер после трехлетней ссылки. Он получал с этого склада книги, гонорары. «Биохроника» представляет хозяйку склада «известной общественной деятельницей». Она занимала просторную квартиру на Литейном проспекте. Ленин увлек Калмыкову идеей издания за границей газеты «Искра». Она приезжала к ссыльному Ленину в Псков, где «беседовала по вопросам, связанным с подготовкой издания будущей газеты». С пачкой
