Без ума от графа - Кристина Брук

Лодердейл, и никто иной.

Негодование от осознания того, что его дурачат, охватило Гриффина. Пока он часами как болван бегал по магазинам с единственной целью — угодить Розамунде, она кокетничала и строила глазки своему бесценному ухажеру.

Вспыхнувший гнев овладел им, застил глаза, мешал дышать и ясно соображать. К черту все ее условия, светские вечера, прогулки в парке! Зачем надо что-то ей доказывать, в самом деле, зачем?

К ландо подошел официант с подносом, на нем стояли несколько вазочек с мороженым для дам. В то время как Сесили и мисс Тиббс принимали угощение, Лодердейл тайком положил свою руку поверх руки Розамунды.

На мгновение Гриффин совсем утратил над собой контроль. Гнев ослепил его, ревнивые подозрения получили наглядное подтверждение.

Но в тот же миг Розамунда высвободилась, что-то сказала капитану и даже указала головой в сторону. Лодердейл, явно рассерженный, убрал руку, он не понимал, почему отвергают знаки его внимания.

Гриффин облегченно вздохнул, напряжение отпустило его. Не меньше минуты он стоял посреди снующей вокруг него толпы, прежде чем пришел в себя. Он покачал головой, удивляясь своей неожиданной вспыльчивости.

Какого же он свалял дурака! Он вел себя как осел или глупый школяр. К чему было так переживать? Мало ли кому могла Розамунда оказывать знаки внимания. Ревновать он не станет, только этого не хватало, он не допустит, чтобы женщина взяла над ним такую власть. Однако посягательства на то, что он считал своим, возмутило его: чем раньше ее оловянный солдатик поймет, что он покушается на чужое, тем лучше.

Пока он так стоял, размышляя и строя планы, его заметила леди Сесили и приветливо помахала ему рукой. Розамунда тоже увидела его. Ему ничего не оставалось, как, скрипя зубами, присоединится к их обществу.

В последнее время он так часто скрипел зубами, что начал опасаться, как бы не стереть их в порошок, прежде чем они с будущей женой покинут Лондон.

— Лорд Трегарт, какая приятная неожиданность.

Она протянула ему руку.

Искренняя сердечность ее приветствия поразила его, и, растерявшись, он поклонился и поцеловал ей руку.

Их взгляды встретились, и в глубине ее синих глаз было заметно смущение, должно быть, из-за его неловкости. Впрочем, разве можно было ожидать чего-нибудь иного от такого осла, как он.

Выпустив ее пальцы, он поздоровался с леди Сесили и мисс Тиббс.

— А это капитан Лодердейл, — представила офицера Розамунда, подтверждая подозрения Гриффина.

Ее голос звучал ровно и бесстрастно, без каких-либо эмоций. Такой тон красноречивее любых слов говорил о ее равнодушии к капитану.

Лодердейл повернулся к Гриффину, и тут впервые как следует разглядел лицо своего мнимого соперника.

Черт. Если нужно было подтверждение тех серьезных различий между ним и его будущей женой, то наглядным воплощением этого служил офицер в своем ярко-красном мундире. Лодердейл выглядел как прекрасный сказочный принц. Разве могло такое страшилище, как он, состязаться с этим красавцем?

Ну что ж, он все вынесет и стерпит, ведь он дал слово. Но как только все закончится и Розамунда станет его женой, ей придется выбросить из головы свои глупые намерения изменить его, сделать таким, каким он никогда не был.

Несмотря на улыбку, глаза Лодердейла светились мрачно и жестко.

— Очень рад с вами познакомиться... наконец-то.

В последних словах прозвучала неприкрытая насмешка, но Гриффину было все равно.

— Я слышал, что ваша часть расквартирована в Брюсселе?

— Да, вскоре я направляюсь туда. — Лодердейл посмотрел на Розамунду. — Кажется, скоро весь свет переберется на континент. Леди Розамунда, попросите герцога взять вас с собой.

— Не понимаю, зачем это нужно, — ответила Розамунда. — Зачем доставлять ему лишние неудобства?

— О, я так не думаю, — вмешалась Сесили, кокетливо улыбаясь. — Мне кажется, что нам надо по мере своих сил поддержать боевой дух в наших солдатах. Кроме того, эта поездка будет сродни небольшому приключению, не правда ли?

Мисс Тиббс резонно заметила:

— Леди Сесили, вы так думаете, потому что еще не уехали. Но едва окажетесь в Брюсселе, он сразу вам покажется таким же скучным, как Лондон.

— Розамунда не едет в Брюссель, — брякнул Гриффин.

Брови капитана весело взлетели вверх, губы скривились от плохо скрываемой усмешки, он словно хотел сказать: «Неужели вы не видите, за кого выходите замуж? За неотесанного мужлана!»

Однако она держалась невозмутимо, словно не заметив бестактности Гриффина.

— Капитан, неужели вы не слышали, что лорд Трегарт и леди Розамунда скоро обвенчаются? Все мы безмерно рады этому событию, — подчеркнуто вежливо произнесла мисс Тиббс.

— Да, разумеется, слышал, — ответил Лодердейл, снова обращаясь к Розамунде. — Леди Розамунда сообщила мне эту новость вчера ночью, мадам. Можно я одним из первых поздравлю вас и пожелаю вам обоим счастья?

Лицо Розамунды окаменело. С трудом разомкнув губы, она коротко ответила:

— Благодарю вас.

Переведя взгляд на Гриффина, она тепло и радостно улыбнулась.

— Я уверена, что мы будем счастливы, — весело произнесла Розамунда. — Очень счастливы.

— Розамунда, милая, ваше мороженое тает, — заметила мисс Тиббс.

Посмотрев вниз и оценив своевременность замечания компаньонки, она торопливо и вместе с тем деликатно лизнула несколько раз мороженое в ложечке, а затем облизнула испачканные губы, — все получилось очень соблазнительно.

У Гриффина от вида этих очаровательных мягких губ и провокационного движения языка перехватило дыхание. Ему захотелось осыпать ее поцелуями. Разыгравшееся воображение увлекло его еще дальше, он представил, как ее язык ласкает его губы, затем ее губы скользят ниже и целуют, целуют его шею, грудь...

Вдруг с губ Лодердейла слетели слова, более похожие на тихий стон:

— Какой же вы счастливец, Трегарт.

«Да, — мысленно согласился Гриффин. — Я счастливец». И тут же нахмурился. Судя по всему, воображение Лодердейла действовало в том же направлении, что и его собственное.

Розамунда подняла глаза на Гриффина, и ее ресницы затрепетали, словно крылья бабочки. Их взгляды встретились, и по глазам она догадалась о той страсти, которая охватила его. Она невольно смутилась и покраснела, причем так очаровательно, что Гриффину захотелось обнять ее и прижать к сердцу.

Голос Лодердейла слегка дрожал от скрываемого волнения:

— Какой позор, Трегарт! Вы столько лет не обращали внимания наледи Розамунду. Ведь какой-нибудь горячий молодой кавалер за это время мог бы отбить ее у вас.