Путь Наверх - Белогор Юрьевич Седьмовский

class="p1">Заверган поднялся на второй этаж, где была его комната, и подошел к трубке, которая лежала на тумбочке.

– Воспринимаю на слух, – сказал Заверган.

– Знаю тебя, – отозвался знакомый голос.

– Маркус? – весело спросил он.

– Да, я.

– По какой причине связь держишь, произошло что-то важное?

– Нет, но произойдет. Ты не забыл, что мы сегодня вечером идем на концерт «Симфонии»?

– Нет, конечно, – сказал Заверган как можно серьезнее, чтобы это звучало убедительно. У него получилось.

– В таких обстоятельствах, предлагаю встретиться у памятника Платона в северной части города. Там и до дома культуры недалеко.

– Соглашусь с твоим предложением, оно логично и продуктивно.

– На данном этапе разговора я могу заявить, что мы условились, – сказал Маркус, стараясь использовать фразы массовых людей, что у него неплохо получалось. – Встреча в половину седьмого второй половины дня.

– Усвоил, – ответил Заверган, – до узнавания.

– До узнавания, – ответил Маркус, и повесил трубку.

Заверган сел на кровать, и оглядел пространство вокруг себя. Пространство, – подумал он, – Оно имеет очертания в виде стен, преград. Между нулем и единицей находится бесконечность, и кому-то это совсем тяжело усвоить. Однако, разве нет понятия пространства как единой материи? Как однородной массы. В чем же истина? Может, не существует её, и все эти рассуждения созданы посредством совмещения логической части и животной, инстинктивной?

В этот момент вновь зазвонил телефон. Он звонил часто, поэтому он подумал, что звонят соседу по комнате, и хотел было его позвать, но таки решил поднять трубку.

– Знаю тебя, Заверган, – отозвался знакомый до архаичности женский голос.

– Бэлла? – спросил он.

– Утвердительно, – сказала она, – моя личность. Я.

– Знаю тебя. С какой целью ты мне звонишь?

– Я хотела предложить тебе встретиться со мной, и провести временной промежуток в восприятии мира, условного моим окружением.

– Когда?

– Сегодня.

– Прими ошибку, у меня сегодня есть иные обещания, которые я не могу нарушить ради тебя. Это дружба.

– Поняла, – ответила она, пытаясь скрыть досаду.

– Может быть, встретимся завтра?

– У меня будет свободен промежуток времени. Я имею желание.

– Да ладно, Бэлла, хватит с нас этого массового общения, давай общаться так, как мы можем.

– Давай.

– Значит, завтра. Давай встретимся у моста, который ведет через реку к твоему дому.

– Хорошо, но в какое время?

– В половину первого. Двенадцать с половиной.

– Хорошее время. Давай.

Они договорились встретиться на день завтрашний, а сегодня Завергана ждала встреча с другом на концерте популярной рок группы «Симфония» в горящем дворце. Они встретились друг с другом, жестом поприветствовали друг друга, оставили одежду в гардеробе, сверили билеты, и прошли в зал за десять минут до концерта.

И вот погас свет, и заиграла фоновая музыка. Все фанаты сразу поняли, что сейчас за песня будут играть; к барабанам медленно, в развалку, шел ударник, и у многих непроизвольно возникла беспокойная мысль – успеет ли он устроиться поудобнее до его вступления, взять палочки в руки, расположиться на стуле… И вот, в самый последний момент, когда фоновая музыка подошла к концу, а напряжение в зале увеличилось, в его руках показались барабанные палочки, с неоновой подсветкой, и волшебные руки стали задавать ритм. Тут же на сцену выбежал мужчина с бас-гитарой, свет прожектора следил и преследовал его. Он казался таким сказочным, словно вышедшим из легенд: освещенный мощным потоком света прожекторной лампы, с развивающимися длинными волосами, татуировками на руках и мощным торсом, большой белой гитарой, будто его верным конём на поле боя, где кожаный ремень гитары выступал в роли поводьев. Следом за ним из разных сторон выбежали другие участники группы, также преследуемые лучами света.

Вспышка! – и песня начала заводить сердца людей. Заверган ощутил это, его начал захватывать звук музыки, который уже захватил всё пространство в зале, и старательно пробирался к глубинам сознания, вызывая рефлекторные импульсы у собравшихся, заставляя их кивать в такт, мотать головой, размахивать руками, а по телу приятно пробежали мурашки. Наступило чувство нереальности происходящего. Заверган почувствовал, что ему хочется слиться с толпой, стать единым целым со звуком, спокойно и беззаботно, как в детстве, однако в этот момент он поймал себя на этой мысли, и не дал музыке проникнуть в глубже, и оставался непоколебимым.

Как много, однако, может музыка, думал он, и почему та или иная гамма определяется нами как негативная, грустная, брутальная, спокойная или веселая? Ведь понятное дело, вкус, на языке есть области за определение вкуса, это защитный механизм, чтобы по вкусу определить ядовита пища или вредна. Но как же определяется музыка, без слов, визгом и подтяжками струн, ритмом? Может, это тоже какой-то защитный механизм? Так или иначе, непозволительно мне дать слиться с этим потоком.

Несмотря на яркую подачу первой композиции, концерт как-то не разжигался, подобно намокшему кремнию в зажигалке. Музыканты натягивали струны, вокалист рвал глотку, но фанаты никак не расшевеливались, они словно стеснялись подпевать, подтанцовывать, кидать пальцами козу.

Интересная штука – звук. А ведь если углубиться в эту тему – даже в таком грохоте можно уснуть. Потому что звук заполняет пространство. Ну в пример, если будет полная тишина, то в ушах всё равно начнется грохот или гул – это из-за тишины слышен поток крови в собственном теле, ритм сердца. Может потому музыка и близка, что она подобно крови, имеет потоки, ритмы?.. А вон, кажется, название группы большими буквами в конце сцены, но из-за слепящих глаза фонарей не успеваю прочесть. Хотя, разумеется, название группы я знаю. А если бы не знал? Странное, конечно, дело. Людям хочется… Нет, не только хочется, им нравится слушать и читать то, во что легче верить; им нравится верить, потому что верить легче всего, ибо ни во что не верить, ни на что не надеяться и ни о чем не мечтать – слишком сложно. Какой парадокс, ведь эти люди в действительности верят в Ничто, надеются, чтобы ничего не произошло, и мечтают о том, чего нет и никогда не будет. Даже музыка, которую они слушают – хотя, почему они? Мы! – проста, и мне она кажется скучна до безобразия, но каков звук, какое качество звука, как сочинили – тем более это самая популярная группа в стране.

Внезапно выступление остановилось на середине песни, в зал вошли несколько охранников с каким-то приборами, а вокалист объявил в микрофон:

– Друзья, просим прощения, но кто-то в зале портит атмосферу выступления, из-за чего вы не подпеваете! Сейчас охрана быстро найдет этого человека, и концерт продолжится, и мы зажжем по-настоящему!

Охранники проходили между рядов и наводили странные пульты на людей. Кого-то поднимали и просили