Продавец слов: Она - Марина Акимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Издалека доносились крики, завывания и постанывания. Я искала источник. Мне было необходимо знать, что происходит и с кем. За территорией школы в переулке, я увидела толпу парней. Они были чуть младше, некоторых я узнала. Они образовали круг, вскидывали руки и кричали, что-то требовали.
Мое сердце защемило и умоляло остаться на месте, но я уже шла к ревущей толпе.
Прорвавшись через кольцо, я увидела, как Наиль, сидя на другом парне вкладывая силу бил его кулаками. Лицо брата исказилось от злобы и гнева, что переполняли его. Я не сразу узнала его.
— Наиль! — крикнула я, в ответ кто-то рядом присвистнул, — Наиль!
Не раздумывая, я бросилась на брата. Повалила его на землю, освобождая незнакомого мне парня от натиска брата. Тот медленными движениями на коленках отполз в сторону чтобы отдышаться.
— Чего вылупились? Спектакль окончен, — низким басом приказал Артур толпе. — Пошли отсюда!
Я встала, уперев руки в боки потребовала:
— Что-тут происходит?
— Не твое дело, — кривясь, ответил Наиль, смотря на меня снизу вверх.
— О! Нет, нет, нет, дорогой мой, — тыкая в него пальцем, — это именно моё дело.
Наиль отвернулся.
— Еще как мое дело… Почему ты его бил? С каких пор ты вообще дерешься?
Артур сделал несколько шагов в сторону. Повернулся к нам спиной. Он не хотел был свидетелем, не хотел смущать своим присутствием, когда мы обсуждаем что-то личное…что-то семейное.
— Я сам разберусь, — огрызнулся Наиль, поднимаясь с земли. Он был высокий, темные волосы с завитками торчали в разные стороны. Губа была рассечена, и кровь медленной теплой струйкой стекала по ней.
— Мы семья, а не шпана на разборках.
— Дана!
«Дана!» — эхом пронеслось в голове.
Снова это «Дана», вы что сговорились?
Я оцепенела. Это «Дана» обезоружило меня. Замерев, я позволила Наилю молча уйти.
Я видела его взгляд. Видела презрение, раздражение и гнев. Видела то, как его носогубные складки напряглись, вновь показывая зубы. Ему было больно.
Он как еще одна неокрепшая душа боролась и не желала принимать грубую действительность, продолжая сопротивляться суровым ветрам жизни.
19
Я всегда считала зиму самым красивым временем года, холодным, но красивым. Ярким периодом, что затмевает золотую осень и расцветающую весну. И в особенности лето, когда повсюду ощущается сладковатый запах сирени. Люблю зимними вечерами смотреть, как в лунном свете плавно падают снежинки, выплясывая на легком ветерке. Высовывать язык и ловить их на ходу. Словно мне пять, и мир не кажется серым.
Я радуюсь зиме. Даже сейчас. Когда Наиль ушел в молчаливое самоопределение в купе с подростковым кризисом приправленный вспышками гормонов в организме. Искоса в школе и за ее пределами я старалась наблюдать за ним. Не вмешиваться. Изучала его расписание. Проверяла ходит ли он на учебу и что делает в свободное время.
Он стал драться, как матерый хулиган. На него посыпались жалобы от родителей детей, что попали под его озлобленную разгоряченную руку. Я часто видела его побитым и ничего не могла сделать. Исправить.
Наиль стал прогуливать театральный.
Я думала, если расскажу своим родителям о брате, то он в пылу эмоций наговорит всем гадостей, а меня вычеркнет из списка для звонков, сообщений и наши родственные связи оборвутся так и не окрепнув.
Я старалась держать все под контролем, следить за тем дышит ли импульсивное и озлобленное создание с хэштегом брат.
В минуты, когда я видела его боль, синяки что красовались на его гладком лице — сожалела, что мы не стали близки. Близки, как скрепленные пальчики, как сиамские близнецы.
До этого все свое свободное время я отдавала другому «брату». Пришло время перевести стрелки и направить внимание в нужном направлении. Но именно сейчас, я, как Аленушка у пруда, с поникшей головой, обезумевшими глазами, смотрю в глубину мутных вод в полной тишине и совершенно не представляю куда бежать и к кому.
— Куда-куда? — Выкрикнула я, покосившись на своего соседа по парте, что выглядел хуже побитого Наиля. Я сразу выдала вопрос, показывая свое откровенное непонимание и явное нежелание отвечать на поставленный вопрос.
— На соревнования, — не отставал и продолжал настаивать Глеб.
— Я не участвую, — быстро ответила, отмахиваясь.
— Как зрители, за наших «болеть»! Ну ты чего?
— Наших? — растягивая коварно улыбку — уточнила. Я все еще старалась избегать его, не смотреть, не позволять околдовать своими демонически черными глазами. Тяжело. Сейчас Глеб единственный кто хоть время от времени говорил со мной.
— Да.
— Ты тут пять минут…
— Вот именно, — Глеб положил свою голову мне на плечо, — я вливаюсь в коллектив.
— Не с того начинаешь, — ответила, отпихивая его от себя.
Я быстро посмотрела в сторону Артура. И Глеб поймал мой обеспокоенный взгляд.
— Хочешь, чтобы он ревновал?
— Хочу, чтобы ты замолчал.
— Нет, ну правда. Давай устроим ему представление, и он тут же приползёт к твои ногам.
«Ага, так в жизни и бывает, — подумала я, — это же Артур. Он все сделает в точности наоборот. Еще и счастья пожелает, и детей побольше. Стерильно правильный…Артур».
— Мне нужно готовиться к экзаменам, — сказала-отрезала, и отвернулась, но продолжала наблюдать, скорее контролировать, за его поведением боковым зрением. Глеб в ответ скривил фирменную рожицу. Ту от которой бросает в дрожь, когда он растягивает коварно уголки губ, вздёргивая их к верху и продолжает смотреть; и кажется будто он совсем не моргает.
— Ты совсем недавно рассекала на мотоцикле, а теперь в монашку переквалифицировалась? — холодно прочеканил Глеб; он поставил кулак под щеку и не сводил с меня взгляд. Я чувствовала его, как плотный влажный и коварный туман по осени. — Из своей кельи никуда, да?
Глеб отвернулся и сделал вид будто говорит в никуда, смотрит томно в сторону и продолжает бубнить себе под нос.
— Иди с Дианой и Лилианой, — предложила я вариант, который сам собой напрашивался.
— О нет, нет, — Глеб закатил глаза, — я еще жить хочу. Может все же пойдешь со мной? — не отступал сосед, вновь повторяя вопрос.
— Жеребьевка закончилась, — радостно объявил Тим, влетая в класс и хлопая в ладоши.
— С кем мы играм? — спросил Артур.
Своего соперника надо знать в лицо, а Артур был в команде. Капитан.
— Мальчики. Одиннадцатый класс. Играем у нас. Противник двадцать вторая школа. Город Дубровники.
Мое сердце сжалось. Я боялась шелохнуться. На меня все смотрели? Нет…
«Просто дыши!», — приказала, смотря прямо перед собой.
— Девочки. Одиннадцатый класс. Играем в гостях. Город Крупчино, — весело закончил Тим.
— Может все же согласишься? — Глеб не
