Лелька и ключ-камень (СИ) - Русова Юлия

— Тебя искали, специально приезжали из города.

— Не надолго их хватило, видать.

— Они нашли. Теперь тот, которого нашли, в больнице сидит для психических, а твоя мама передачи туда возит.

— Зачем?

— Ну как, сыну. Она же тебя любит.

— Вот такого? Не думаю.

— А почему ты здесь оказался?

— Да услышал, как в кустах Альберт голосит. Мне ж его папаша платил, чтобы я за этим козлом присматривал. Нянька, типа. Ну я в кусты и ломанулся, спасать. Случись что с этим сусликом, меня бы там же зарыли. Ломанулся, а там такая тварь! Оказалось — болотник местный. Утопил он меня в чарусье. Только зря он это сделал! Я сильнее! Так что теперь я здесь хозяин!

Лелька почти физически почувствовала, как идущее рядом существо наливается злобой.

— А ты, дрянь такая, в мои дела полезла! Кто тебя звал к тому ручью?

— Но я же не знала, а она так плакала!

— Не знала, значит не фиг было соваться. А раз влезла на мою территорию — плати!

Бывший Витька каким-то кенгуриным прыжком оказался рядом с ней, и Лелька поняла. что это конец. Надеяться было не на что и не на кого. Просить Велеса о помощи она не могла, слишком сыро, огонь не разведешь. Соль и полынь это существо только разозлят. Девочка читала о нелюдях все, что могла найти, и знала, что на своей территории болотник практически непобедим.

На медальон тоже надежды не было. Тогда, после разговора с домовым, она несколько раз пыталась активировать защиту, исколола все пальцы, но так ничего и не добилась. Загадочная фраза, что надо «подать родственную силу» осталась загадкой, даже Кондратьич не помог.

— Не по мне это, веда. Я вашу силу видеть-то вижу, но не понимаю. Не знаю, как ей управлять.

Между тем, болотник прижал Лельку к последней кочке. Дальше начиналась трясина. И тут страх, переполнявший девочку, перешел в холодное бешенство.

— Да сколько же можно! То одно, то другое! Как же вы все меня достали!

В этом «все» были и Ирина, с ее придирками, и предательница Ленка, и непонятная тварь с туманными глазами, и все прочие, кто не давал ей просто спокойно жить. Девчонка выхватила перочинный ножик.

— Хоть пообстругаю этой мерзости корешки, которые он на себя нацепил!

Увидев ножик, Витька-болотник мерзко захихикал:

— Ну ты и дура! Тоже мне, нашла оружие!

Смердящая мерзость надвигалась на Лельку. Перехватив нож, девчонка не заметила, как полоснула себя по ладони и приготовилась к последней в жизни драке. Болотник потянулся к ее горлу, не обращая внимания на попытки порезать его ножом. Лелька отшатнулась, прикрыла шею рукой и внезапно почувствовала, как полыхнул медальон. Полыхнул буквально. Серебристо-алое пламя на мгновение расцвело куполом, и ринулось на болотника. Тот взвыл, как сирена пожарной машины и отлетел на несколько метров.

— Что это?! Что это такое?! Жжется!! А-а-а-а! — завыл бывший неплохой парень Витя.

Лелька же бросилась бежать, не дожидаясь окончания перформанса. Удивительно, но она даже не потеряла кузовок и рюкзак. Выскочив к краю болота, девочка обернулась. Дымящийся болотник пытался уползти в чарусью, забыв о планах великой мести. Лелька отошла к лесу и без сил опустилась на землю.

— Что, наприключалась, дева? — ехидно спросил знакомый голос.

Подняв голову, она посмотрела в желтые глаза лешего.

— Наприключалась, дядька Ермолай. Выше крыши наприключалась.

— Неосторожная ты. Ну да хоть висюлька твоя активировалась, теперь тебе попроще будет.

— Дядька Ермолай, покажешь дорогу? Меня, наверное, потеряли. Не только Ирина возмущаться будет, но и дядя с тетей рассердятся.

— Эх ты, кулема! Пойдем, проведу тебя своей тропкой. Только с тропы не сходи, а то пропадешь в Нави, там тебя и я не найду.

С помощью лесного хозяина Лелька очутилась у приметной сосны раньше всех и с полным кузовом ягод. Наследующий день она купила свежий круглый хлеб, с полкило недорогих карамелек и яркие атласные ленточки. Хлеб и конфеты со словами благодарности оставила на знакомом пне, а ленты подарила лесавкам, обрадовав их до счастливого визга.

Все вроде бы наладилось, но одна мысль так и не давала девочке покоя. Если Витька стал болотником, то кто же тогда сидит в городской дурке? Не найдя ответа, Лелька решила спросить у Кондратьича. Выбрав вечер, когда Ирина убежала к подружкам, а уставшие за день дядя с тетей присели у телевизора, она достала карамельки и позвала домового. Смена традиционного молока с хлебом на дешевые карамельки с химически-сладким запахом была вызвана коварством Лапатундель. Кошка упорно находила приготовленные для домового подношения и охотно разнообразила ими свое меню. Карамельки же не вызвали у умного животного ни малейшего энтузиазма. Обследовав их однажды и как следует прочихавшись от удушливого аромата, Тундель сделала пару движений, будто закапывала лоток, и больше конфетами не интересовалась.

Кондартьичу же на содержание красителей, подсластителей и прочих добавок было откровенно наплевать. Конфеты дарились ему, дарились с почтением и добрыми пожеланиями, этого домовому было достаточно. Так что вечерняя встреча высоких сторон проходила в компании карамелек и травяного отвара, заменяющего чай.

— Кондратьич, миленький, что же это получается, если Витька чуть меня не притопил в трясине, то кому же возит передачи его матушка?

— Я, дева, об этом немного знаю, тебе бы лешака своего попытать. Довелось слышать, еще в старые времена, что иногда навьи твари находят лазейки в Явь. Сил у них мало, мозгов совсем нет, но жрать они хотят не меньше прочих. Такая тварь садится в укромном месте, чаще в лесу, но может и в дом заползти, если домового у семьи нету. Садится, значиться, тварь и ждет того, кто первым придет. А увидев, принимает облик встреченного человека. Ежели это приключается в доме, то тут разговор короткий, домашние завсегда поймут, свой перед ними, али мерзость невнятная. А вот ежели в лесу встретятся, то и случается, как с Витькой. Ведь не попадись он болотнику, люди бы скоро разобрались, а теперь поди, докажи, что сидит в лечебнице и не человек вовсе. Засмеют, а то и рядом пристроят посидеть.

— А что же теперь делать?

— А что тут поделаешь… Ты, главное, сама не забывай смотреть. Ведь умеешь же тварей от людей отличать!

— Я и смотрела. Но он выглядел как обычный человек.

— Силен видать, раз смог от веды спрятаться.

— Как плохо быть слабой! Была бы я нормальным человеком, никому бы до меня дела не было, да и сама яникуда бы не влезала. А сейчас — как папа говорил, ни пес, ни выдра, ни ведунья, ни человек.

— Ладно тебе печалиться. Вон, Витька, обычный ведь был, тебе же кто хочешь это бы подтвердил. Сильно ему это помогло?

— Кстати да. Как же он вообще смог стать болотником?

— Это ты, дева, у лешака своего спрашивай, я тебе тут не подсказчик. Спасибо тебе за чай, за ласку, пора мне, бывай, — и Кондратьич растворился в наступивших сумерках.

Беседа с домовиком Лельку не успокоила. Кое-что она поняла, но вот как себя вести, чтобы не оказаться на месте Витьки, ей было неясно. Воспользовавшись последними летними днями, девочка через Улю и Дану попросила лесного хозяина уделить ей время.

— Ну здрава будь, девица, — прогудел леший, принимая купленные в подарок хлеб и сахар. — Что тебе покоя не дает?

— Дядька Ермолай, расскажи, как Витька смог стать болотником, и как мне-то быть, чтобы так не попасться? Мне объяснили, откуда второй Витька взялся, но вот как уберечься от твари я не знаю. И совсем уж не понимаю, как обычный человек победил хозяина болот.

— Ну, навьих тварей ты теперь можешь не бояться, твой медальон их на подлете изжарит. Что же касаемо Витьки… Болотники-трясинники все когда-то были людьми. Стоялая болотная вода — жадная. Что в нее попадет, в ней и сгинет. Однако если душа у человека сильная да темная, его злоба может оказаться сильнее злобы стоячей воды. Такой утопленец получает над трясиной власть и становится ее хозяином. Приманивает заблудившихся путников, затягивает ослабевших животных, топит в чарусьях сборщиков грибов и ягод, подкармливает болотную воду. А та в ответ делится с ним своей злобой и дарит долгий срок жизни. Но может вода и рассердиться.