Общая теория юридической ответственности - Дмитрий Липинский

Практика применения пыток возобновилась сразу же после победы Октябрьской революции и создания ВЧК. Особенно массовый и изощренный характер применение пыток носило в период «красного террора» в 1918–1921 гг. и в период репрессий 1934–1953 гг., когда они были санкционированы секретными партийными директивами. После разоблачения «культа личности» применение пыток органами предварительного следствия в СССР носило ограниченный, хотя и устойчивый характер.[255]

Нет сомнений, что при такой системе доказывания имело место привлечение к уголовной и гражданско-правовой ответственности лиц, невиновных в совершении правонарушений.

Итак, важнейшую роль в возникновении юридической ответственности сыграла система табу. Распространенная во всех первобытных обществах, она представляла собой «зародыш» юридической ответственности. История табу – это предыстория юридической ответственности, общих юридических запретов.

Право на ранних этапах своей истории, когда оно собственно представляло собой еще «предправо», включая в себя новые запреты и предписания, сделало возможным закрепление нового вида социальной ответственности – юридической ответственности.

Возникнув, юридическая ответственность заняла центральное место в системе социальной ответственности. Отменяло ли появление юридической ответственности другие виды социальной ответственности, сложившиеся в доклассовом обществе? Нет, так как юридическая ответственность действовала пока в узкой области отношений, а другие виды социальной ответственности постепенно приспосабливались к нуждам классового общества.

Возникновение юридической ответственности было обусловлено тем, что система социальной ответственности первобытного общества оказалась неприспособленной для классового общества. Формирующиеся государство и право нуждались в таком институте, который позволил бы применять государственную силу принуждения к правонарушителям.

Многогранность и масштабность проблем истории юридической ответственности не позволяет в рамках одной работы осветить все вопросы данной темы. Такое всестороннее исследование необходимо, но оно не входит в нашу задачу.

Глава II

Концепции юридической ответственности

§ 2.1. Концепции позитивной юридической ответственности

До настоящего времени в правовой науке не сложилось единого мнения о понятии позитивной юридической ответственности, впрочем, равно как и о понятии ответственности за правонарушение.

Позитивная ответственность – осознание долга, чувство ответственности

Одним из первых в теории права сформировалось понимание позитивной юридической ответственности как осознания долга. Первым на эту проблему обратил внимание ученый-криминалист В. Г. Смирнов.[256] В теории права эту идею поддержал Ф. Н. Фаткуллин. По его мнению, «позитивная ответственность – это осознание правовых свойств своих действий (бездействия), соотнесение их с действующими законами и подзаконными актами, готовность отвечать за них перед государством и обществом».[257] Такое понимание позитивной юридической ответственности в юридической литературе подверглось критике, существо которой сводилось к тому, что в этом понятии нет ничего юридического, а лишь одни нравственные и психологические признаки и характеристики.

Хотя мы и не отождествляем позитивную ответственность с чувством долга, но полагаем, что указанные работы положили начало исследованию вопросов о субъективных признаках юридической ответственности. Позитивная юридическая ответственность личности существует в единстве своих объективных и субъективных признаков. К субъективным признакам юридической ответственности относятся: осознание правовых норм, обязанностей, выработка к ним внутреннего психического отношения, стремление совершать определенные действия, мотивы, цели, эмоции.[258] Вне сознания, вне свободы выбора вариантов поведения не может быть психического отношения к совершаемым действиям, а следовательно, и юридической ответственности.

Юридическая ответственность – обязанность дать отчет

Критика со стороны оппонентов позитивной юридической ответственности, указывавших на чрезмерную психологизированность данного понятия, во многом способствовала исследованию этого явления не с субъективной стороны, а исходя из ее объективных признаков. В. А. Тархов считает, что «юридическая ответственность – это регулируемая правом обязанность дать отчет в своих действиях. «Истребование отчета – основной признак и сущность ответственности, а последует ли за отчетом осуждение и наказание – это уже иной вопрос».[259]

Обязанность дать отчет в определенной степени отражает только процессуальный аспект юридической ответственности, и то со значительными оговорками, поскольку обвиняемый, подозреваемый имеют право не давать показаний. Указание учеными на то обстоятельство, что сознательный субъект должен дать отчет прежде всего самому себе, сводит позитивную ответственность к ее субъективным признакам. Несомненно, положительным в этой теории является указание на категорию юридической обязанности. Другой вопрос – в чем должна заключаться эта обязанность. В обязанности дать отчет, в обязанности правомерного поведения или в обязанности соблюдать предписания правовых норм?

Стремление ученых устранить недостатки данной концепции привело к тому, что позитивную ответственность стали рассматривать как разновидность юридической обязанности, но при этом не сводимую только к ней.

Позитивная юридическая ответственность – обязанность соблюдать предписания, требования правовых норм (обязанность действовать правомерно, требование соблюдать правовые нормы)

Ряд специалистов в области теории права и отраслевых юридических наук понимают позитивную юридическую ответственность как обязанность соблюдать предписания правовых норм, обязанность действовать правомерно. По мнению Б. Т. Базылева, сущность позитивной юридической ответственности заключается в обязанности соблюдать предписания правовых норм, которая должна реализоваться в реальном правомерном поведении.[260] «По своему содержанию позитивная юридическая ответственность есть такая связь, в рамках которой государство, действуя от имени общества, формулирует абстрактную обязанность всех субъектов исполнять конкретные юридические обязанности, а само выступает субъектом, имеющим право требовать исполнения этой обязанности. Под конкретные обязанности субъектов как бы заложено достаточно широкое по объему требование исполнения определенных правовых обязанностей и соблюдения запретов».[261]

Позитивная юридическая ответственность не тождественна обязанности действовать правомерно. Достаточно часто ее так именуют лишь для краткости изложения: юридическая ответственность – обязанность. На самом деле это явление более сложное. «Понятие позитивной юридической ответственности является более широким, чем одна лишь обязанность, это правоотношение, состоящее из нескольких элементов, а всякое правоотношение имеет, по меньшей мере, двух субъектов, права и обязанности которых обычно корреспондируют друг другу».[262] Обязанность и ответственность как юридические категории тесно переплетены, но не тождественны друг другу. Более широкое понятие – ответственность. «Обязанность есть конкретная (нормированная) форма выражения ответственности»,[263] – пишет Н. И. Матузов. В норме права сформулирован как разрешенный, так и запрещенный вариант поведения. Позитивная ответственность по своему содержанию нормативна, поскольку вытекает из нормы права, образца ответственного или безответственного поведения субъекта.

Статусная юридическая ответственность

«Статусная ответственность – это и есть позитивная ответственность, т. е. ответственность за надлежащее выполнение своих обязанностей, морально-правового долга».[264] По мнению Н. И. Матузова, юридическая ответственность есть элемент правового статуса личности. Это ответственность за надлежащее и правильное выполнение лежащих на ней обязанностей. Статусная ответственность постоянно находится в составе общих (статусных) правоотношений. Она реализуется в этих правоотношениях.[265] Субъект посредством ответственности связан с обществом и государством. Это типичная общая связь, отражающая взаимные права и обязанности. Личность и государство находятся в состоянии взаимной ответственности.

А. С. Мордовец, в целом поддерживая взгляды ученых на категорию статусной ответственности, развивает ее в соотношении понятий поощрительной (позитивной) юридической ответственности и правового долга. «Долг – это своего рода объективная обязанность. Однако понятие обязанности, в отличие от долга, имеет более конкретный характер… Позитивная юридическая ответственность предполагает самостоятельное, добросовестное, активное выполнение обязанностей, добровольное следование предписаниям норм права. Правовой долг также подразумевает добровольное следование требованиям закона, принципам права. И в этом плане активная юридическая ответственность как бы сливается с правовым долгом».[266] «Правовой долг» – понятие более широкое, нежели «юридическая обязанность». Он может воплотиться в поведении субъекта только при условии осознания им обязанностей и ответственности. Правовой долг основывается на высоком правосознании, следовательно, и проявляется он не у всех субъектов юридической ответственности. Совершение субъектами юридической ответственности социально значимых действий исходя из правового долга – факт реальной действительности, который заключается в активном правомерном поведении. Так, установление правового долга и действий субъекта, основанных на нем, имеет значение для применения мер поощрения, которые являются объективным выражением добровольной ответственности, противовесом наказанию и принуждению. Правовой долг взаимосвязан с социально активным правомерным поведением. Он не может быть реализован в маргинальном или конформистском поведении субъекта.