Общая теория юридической ответственности - Дмитрий Липинский

Т. Б. Шубина не согласна с концепцией позитивной ответственности по следующим основаниям: «Позитивную ответственность отождествляют только с ответственностью отдельной личности, позитивная ответственность коллективной ответственности фактически отвергалась… понятие позитивной ответственности было введено в годы развитого социализма, когда партия и государство всячески стремились повысить ответственность людей, а не самого государства, и поэтому в целях придания большего значения исполнению людьми своих обязанностей и было введено понятие "позитивная ответственность"».[291] Схожим образом рассуждает Н. П. Колдаева, автор главы в коллективной монографии «Концепция стабильности закона». Суть ее рассуждений сводится к тому, что теория позитивной юридической ответственности развивалась в соответствии с «программными установками КПСС, под влиянием либеральных концепций в праве».[292]

В последнее десятилетие стало «актуально» порочить, критиковать все, что было и существовало при социалистическом строе. Что же существует при нынешнем либерально-криминальном курсе государства? За последнее десятилетие уровень преступности увеличился в пять раз, более одного миллиона человек содержится в местах лишения свободы (зачастую за украденный мешок картошки или за хранение пяти граммов марихуаны). Треть населения страны живет за чертой бедности, бюджет всей страны равен бюджету Нью-Йорка. Ни одни выборы не проходят без всплеска криминальной активности, а население страны постепенно теряет доверие к государству и его институтам. В общественном сознании распространенным явлением стал правовой нигилизм. Законодатель часто принимает популистские или пролоббированные законы. На смену коммунистической идеологии пришли криминальная психология, вещизм, культ денег и насилия, наркомания, проституция, порнобизнес. Действующее законодательство, как международное, так и внутригосударственное, рассматривают ответственность в ее позитивном аспекте. В ст. 24 Устава ООН указывается, что государства – члены ООН возлагают на Совет Безопасности «главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности».[293] В ст. 73 Устава ООН отмечено: «Члены ООН несут или принимают на себя ответственность за управление территориями, народы которых не достигли еще полного самоуправления». В ст. 29 «Всеобщей декларации прав человека»[294] от 10 декабря 1948 г. указано: «Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности». Если следовать логике наших оппонентов, то идеология КПСС была столь могущественна, что повлияла на формирование международного права. Однако это, очевидно, абсурд. Термин «ответственность» в позитивном понимании употребляется в Конституции Японии (ст. 12).[295] Неужели наши оппоненты будут утверждать, что Устав ООН и Конституция Японии попали под влияние идеологии КПСС? Ответственность государственных служащих за подготавливаемые и принимаемые решения – принцип государственной службы в РФ (п. 10 ст. 5 ФЗ РФ «Об основах государственной службы РФ»).[296] Принцип взаимной ответственности личности, общества и государства установлен в ФЗ РФ «О безопасности»[297] и в преамбуле Закона РФ «О гражданстве РФ».[298] Перечень законодательных примеров можно продолжить. Большинство указанных нормативно-правовых актов принималось в то время, когда наше общество уже освободилось от единственной доминирующей идеологии, однако сама добровольная форма реализации юридической ответственности не исчезла, вопреки представлениям наших оппонентов. Она прямо предусмотрена действующим законодательством. Без нее немыслимо построение правового государства. Позитивный аспект ответственности неоднократно отмечается в постановлениях Конституционного Суда РФ.[299] «Гражданин и государство Российской Федерации связаны взаимными правами, ответственностью и обязанностями».[300] В действующем законодательстве взаимная юридическая ответственность (во всех формах ее реализации) возведена в ранг принципа. Ученые-юристы взаимную ответственность личности и государства относят к общеправовым принципам.[301] Подтверждается это и проведенным нами социологическим исследованием. Так, 80,25 % проанкетированных граждан указали, что они несут юридическую ответственность перед государством, а 51,25 % считают, что государство несет перед ними юридическую ответственность. На вопрос о том, считают ли они себя юридически ответственными за свое будущее поведение, 84,75 % опрошенных ответили утвердительно.[302] Теория позитивной ответственности сложилась в юриспруденции не как идеологическая догма КПСС, а как закономерный итог начавшихся в стране демократических преобразований. Не случайно первые работы, посвященные позитивной юридической ответственности, в нашей стране появились во времена хрущевской оттепели. Нежелание признать позитивную юридическую ответственность как раз и обусловлено господством догм, стереотипов и идеологических штампов.

Н. П. Колдаева рассматривает понятие ответственности законодателей, однако о какой ответственности может идти речь, если последние системой иммунитетов оградили себя от уголовного и административного преследования? Привлечь депутата Федерального Собрания к ответственности возможно лишь теоретически.

В работе Н. П. Колдаевой имеются существенные противоречия. Так, высказав свое критическое отношение к позитивной ответственности, через несколько страниц автор забывает об этом и пишет, «юридическая ответственность возникает в момент, когда законодатель решает, подлежит ли та или иная сфера общественных отношений правовому регулированию и может ли вообще идти речь о юридической ответственности в данном конкретном случае».[303] Напрашивается вопрос: какая ответственность в этот момент возникает, если не совершено правонарушения? Ответ очевиден. В юридической литературе отмечают позитивную ответственность законодателя за соблюдение всех принципов законотворчества, а также правил и приемов юридической техники.[304]

Интересно название главы, написанной Н. П. Колдаевой: «Об ответственности в законотворчестве (социологический аспект)» (подчеркнуто нами. – Авт.). Но социологический аспект и социологический подход к исследованию ответственности характеризуются исследованием двух сторон, двух форм реализации – добровольной (позитивной) и государственно-принудительной (негативной).[305]

Н. П. Колдаева утверждает, что «между юридической ответственностью и санкцией правовой нормы существует различие. Оно заключается в том, что юридическая ответственность есть родовое понятие по отношению к видовому – санкции как структурному элементу правовой нормы».[306] Санкция действительно является структурным элементом правовой нормы, но отнюдь не видом юридической ответственности. В санкции лишь фиксируются неблагоприятные последствия, которые могут наступить в случае нарушения диспозиции. Это не ответственность, а законодательное закрепление ее мер, которые затем выражаются в наказании, взыскании, штрафах, пенях и т. д. Кроме того, существуют и санкции поощрения.

Есть в работе Н. П. Колдаевой и другие противоречивые суждения. Так, дважды (на с. 170 и 175) говорится об «ответственности за законотворчество». Получается, что ответственность за что-то выступает, а с учетом того, что видом ответственности Н. П. Колдаева считает санкцию, следует: санкция (как элемент правовой нормы) выступает за законотворчество. Санкция как элемент правовой нормы не может выступать, возражать, соглашаться, противоречить и т. д.

Отвечая на замечание Т. Б. Шубиной о том, что в годы развитого социализма отвергалась коллективная ответственность, а сама идея позитивной ответственности возникла в результате стремления государства переложить свою ответственность на граждан, отметим, что идея конституционной (государственной) ответственности как раз и была признана в годы развитого социализма.[307] Возникновение концепции позитивной юридической ответственности не было обусловлено идеологическими установками, оно стало логическим результатом развития социологической, философской и правовой мысли, а также и развития законодательства. Критика концепции добровольной ответственности, основанная на том, что она возникла в годы социализма, несостоятельна и научно не обоснована.

В юридической литературе сторонники узкого понимания юридической ответственности указывают, что добровольная ответственность не имеет ничего общего с юридической ответственностью, поскольку она лишена процессуальной формы осуществления и не обеспечена государственным принуждением. Добровольная юридическая ответственность может быть облечена в процессуальную форму. Порядок применения мер поощрения есть не что иное, как процессуальная форма осуществления юридической ответственности. В случае реализации гражданами прав на необходимую оборону, крайнюю необходимость, задержание преступника, обоснованный риск компетентные органы проводят специальную проверку, подтверждающую обоснованность этих действий.