Бегущая от любви - Барбара Картленд

– Я где-то ее уже видела, – проговорила Имоджин и наморщила лоб, пытаясь вспомнить.

– Ты ее видела? – быстро спросил герцог. Он хотел спросить, где именно и знает ли она полное имя Салены, но тут же подумал, что подло шпионить за тем, кого любишь.

– Вероятно, тебя ждет экипаж, – вместо этого сказал он, – или ты хочешь, чтобы я предложил тебе свой?

– Ты действительно прогоняешь меня, Хьюго? Я просто не могу в это поверить!

В ее голосе прозвучали трагические нотки, но в то же время от герцога не укрылась заботливость, с которой она положила чек в свою маленькую шелковую сумочку.

– Мне кажется, не следует ворошить прошлое, – сказал герцог. – Сохраним приятные воспоминания и постараемся в будущем оставаться друзьями.

– У меня нет ни малейшего желания быть твоим другом, Хьюго, – резко ответила Имоджин. – Я люблю тебя и помню, как ты повторял снова и снова, что тоже любишь меня.

Герцог не ответил, и, поняв, что все усилия бесполезны, она сказала:

– Ну что ж, хорошо, но помяни мое слово, Хьюго, ты будешь жалеть, что слишком быстро избавился от меня. Ты ревновал – ревновал абсурдно и просто нелепо!

Она сделала паузу, ожидая возражений, но не услышала их и продолжала:

– Ты просто не хочешь признать, что поступил неблагородно, уехав из Монте-Карло, и поэтому теперь выставляешь меня из своей жизни.

«Это объяснение, – подумал герцог, – она придумала для того, чтобы снять с себя всю вину за то, что произошло».

– Быть может, ты скажешь, что это тоже нелепо, – вслух произнес он, – но раньше ты всегда смело смотрела в глаза правде.

Не совсем так, подумал он про себя, но эта оценка польстит ее самолюбию.

– Пусть я не нужна тебе, Хьюго, – сказала Имоджин, высоко вскинув голову, – зато нужна многим мужчинам.

Она направилась к двери, но на полпути обернулась:

– Поцелуемся на прощание, как в старые времена.

Это была последняя попытка вернуть его, пробудив в нем желание. Раньше у нее это всегда получалось, но сейчас ее чары были бессильны.

– Думаю, будет намного естественнее, – сказал герцог с насмешкой в голосе, – если я провожу тебя до коляски и мы расстанемся как друзья.

– Как тебе будет угодно!

С оскорбленным видом Имоджин вышла из комнаты, подождав, пока герцог отодвинет перед нею портьеру.

До самой коляски она не говорила ни слова.

Только перед тем как забраться в экипаж с белым полотняным верхом, она величественно протянула ему руку в перчатке.

– Прощай, Хьюго, но если ты изменишь свое решение до того, как я сяду на корабль, это будет означать «до свидания».

Герцог равнодушно поднес к губам ее руку и ничего не ответил.

Глядя ей вслед, он думал о том, что это их последняя встреча. У него не было ни малейшего желания снова увидеть Имоджин.

Именно Салена открыла ему глаза на то, как поверхностна и лжива была Имоджин. А те чувства, которые он к ней испытывал, вряд ли были достойны называться любовью.

Медленно возвращаясь в гостиную, герцог думал, что если он изменил жизнь Салены, то и она, в свою очередь, оказала на него колоссальное влияние.

Он теперь сознавал, что его прежние ценности были фальшивыми, и ему было стыдно, что он этого не понимал.

Но чистота и невинность Салены, ее глубокая вера в Бога указали ему путь к иным ценностям, о которых он знал в юности, но с годами забыл.

Когда-то он был большим идеалистом и стремился душой ко всему возвышенному и благородному.

Еще учась в Оксфорде, он представлял себе, что, вступив во владение наследством, воспользуется своим положением, чтобы покончить с теми позорными явлениями, которые еще имели место в Британии.

В кругу своих близких друзей он часто с жаром говорил о борьбе с несправедливостью, голодом и нуждой и видел себя крестоносцем, идущим в битву против всего, что оскорбляет человеческую природу.

Тогда он был полон решимости бросить вызов любому злу, а сейчас, оглядываясь на прошлое, понимал, как быстро и незаметно сбился с им же самим намеченного пути.

Став герцогом, он попал в сети людей, которые настойчиво желали научить его развлекаться и тратить деньги, нажитые отцом.

Скачки, охота, балы и приемы, на которые приезжал сам принц, – все эти увеселения в Лондоне считались обязательными, и герцог едва ли не ежедневно устраивал их у себя в поместье.

Теперь он недоумевал – зачем?

Окончив колледж, он потерял связь с прежними оксфордскими друзьями. Быть может, они так же, как герцог, решили плыть по течению, не находя в себе сил сопротивляться светскому обществу?

Но Салена показала ему путь к прошлому.

Герцог тревожился за нее, боясь, что неожиданный визит Имоджин расстроил ее.

Салены в гостиной не оказалось, и он отправился в ее спальню, не сомневаясь, что она там. Спальня Салены была рядом со спальней герцога, потому что девушка все еще боялась дурных снов.

Салена сидела на диване у окна. Когда герцог вошел, она повернулась к нему, и он увидел, что не ошибся, предполагая, что Имоджин ее расстроила.

– Она ушла, – сказал он так, словно Салена задала ему вопрос. – И более не вернется.

Он присел на диван рядом с ней и, внимательно посмотрев ей в глаза, спросил:

– Отчего вы встревожены?

– Я… не… думала… что… в вашей жизни были… такие… женщины…

Это был не тот ответ, которого он ждал, и герцог, не зная, что на это сказать, уклончиво проговорил:

– Боюсь, я не вполне понял, что вы под этим подразумеваете.

– Когда я впервые… увидела вас… в казино…

– Вы видели меня в казино? – прервал ее герцог. – Вы никогда мне об этом не говорили.

– Я видела вас только мельком, в толпе, – быстро сказала Салена. – И подумала тогда, что вас наверняка ждет… прекрасная женщина, вся усыпанная драгоценностями.

– Почему вы так решили?

– Я не… знаю. Просто я так подумала. А потом, на яхте, вы были один и… отнеслись ко мне с такой добротой… Я думала, что вы отличаетесь… от людей, с которыми я встречалась. Они только… смеялись и пили… и сплетничали друг о друге.

– Я не такой, как они! – сказал герцог твердо. – И леди Мортон, которая здесь была, ничего не значит в моей жизни.

– Она… очень красива, – сказала Салена и впервые смутилась, представив, что герцог, наверное, сравнивает ее с другими женщинами.

А он думал, что вместе с Имоджин на их зачарованный остров ворвался суровый ветер действительности, и ругал себя за то, что не принял никаких мер предосторожности против незваных гостей.

Он посмотрел на Салену, и выражение ее глаз испугало его. Но деваться было некуда, и, вздохнув, герцог сказал:

– Я мужчина, Салена, и я думаю, что вызвал бы ваше недоумение, сказав, что в моей жизни не было женщин с тех пор, как я стал взрослым.