Небесная тропа - Марианна Алферова

– В следующий раз не будешь бить даму по лицу! – выкрикнула Танчо, но Милослав вряд ли ее слышал.

– Теперь нам точно хана, – изрек Артем.

– Идиотка! Ты его убила! – ахнула Катюша.

– Все, сматываемся, – оборвал дискуссию Алексей. – Пока его дружки-помощники не явились.

– Я их зарублю, – казал Артем и шагнул через пролом в коридор соседней квартиры.

Артем двинулся вперед, держа топор наготове. Но во всей огромной квартире, похоже, кроме Милослава, никого не было. Не без труда справившись с тремя замками, компания вывалилась на лестницу. Катюша ринулась к своей двери и вытащила ключ из замочной скважины.

– Уходим, уходим! – торопил Алексей.

– Катюша, открой свою дверь, – попросила Танчо. – Я сумочку в прихожей забыла.

– Ну уж нет! – Катюша демонстративно опустила ключ в карман брюк. – Если есть желание, можешь топать через квартиру Милослава, путь свободен.

– Артем! – повернулась Танчо к своему верному оруженосцу.

– Чем скорее мы отсюда исчезнем, тем лучше. Черт с ней, с твоей сумочкой. Пойдем!

– Открой дверь, не будь стервой!

– Сама такая! Психопатка! – Катюша запрыгала вниз через две ступеньки, и вся компания устремилась следом.

– Ну ладно, ладно, я могу и сама справиться! – Танчо с решительным видом шагнула назад в квартиру Милослава.

Глава 5

Двухэтажный домик, где проживала Анастасия, помещался в крошечном проулке, зажатый с двух сторон массивными безликими зданиями. Домик был стар, с претензиями. На фронтоне, обшарпанные, резвились столетние амуры. В первом этаже за зеркальными стеклами многопереплетных рам проживал какой-то тип новокняжьей породы. А на втором этаже в червоточине коридора протекала иная жизнь.

Поднимаясь по лестнице мимо стальной двери, Арсений не удержался и мазнул окровавленным мешком по лакированной обшивке. Какое наслаждение! Жаль только, что эта дверь не в квартиру Белкина Николая Григорьевича! Арсений поднялся на второй этаж и открыл дверь полученным накануне ключом. Вдоль коридора тянулись фанерные, крашеные синей краской двери. Ну почему фанера, почему не дуб или черное дерево? И где серебристый шуршащий шелк, где темно-зеленый бархат, впадающий в изломах складок в бирюзу, где обтянутые тисненым шелком кресла, где? Ведь это все было здесь когда-то и оставило свой отпечаток. Еще чувствовалось. Витало.

Анастасия уже спешила своему помощнику навстречу. Казалось странным, что она умудрилась вписаться в узость коридора со своей походкой вперевалку. Большие белые груди, похожие на надувные детские шарики, так и норовили вывалиться из глубокого выреза кофты, косо сшитая клетчатая юбка подчеркивала ширину бедер, – стройной эту ведьму никак нельзя было назвать. На лице Анастасии застыло сонно-ленивое выражение, даже глаза были полуприкрыты, будто она спала на ходу.

– К тебе добраться… – начал было Арсений.

– Т-с-с! – Она взметнула к губам полную белую руку, обсыпанную пыльцой золотых веснушек.

Одновременно с Арсением толкнула узкую фанерную дверь, и они очутились в большой квадратной комнате, приспособленной под кухню, спальню и ванную одновременно. Синий потолок с частым золотом звезд казался почти настоящим небом, а переплетенье бельевых веревок от угла к углу – ядовитой паутиной. Пучки душистых трав и кореньев, связки сушеных грибов и огромных, как яблоки, луковиц свисали с узловин паутины. Белая лампа под потолком вздувалась от напряжения и, казалось, вот-вот лопнет.

Анастасия сняла клеенку со стола и швырнула на пол.

– Клади, – приказала кратко.

Арсений вывалил обрубки из самодельного мешка. Анастасия внимательно оглядела по-мясницки разделанное тело и сморщила густо наперченный веснушками нос:

– Работенка будет не из легких.

Она тронула пальцами окровавленную голову, и веки убитого слегка дрогнули в бессильной попытке приоткрыться.

– Жить ему хочется, – вздохнула Анастасия. – Очень. Такая страсть – редкость.

От ее прежней сонливости не осталось и следа, в желтоватых глазах запрыгали озорные огоньки. Анастасия протянула Гребневу помятое ведро-десятилитровку.

– Воды набери.

А сама принялась срывать с веревок пучки душистых трав, растирая на пробу листья меж пальцев и подолгу принюхиваясь к их аромату.

Арсений открыл кран огромной, как мамонт, дубовой бочки, и голубая струйка воды звонко ударила о дно. Вода слегка светилась, и к боковым стенкам ведра липли пузырьки воздуха. Новоявленный помощник наклонился и хотел глотнуть чудесной воды, но услышал предостерегающий окрик Анастасии: «Отравишься!»

Он не понял, шутит она или нет, но почел за лучшее не рисковать.

Тем временем хозяйка водрузила на плиту огромную кастрюлю и принялась швырять в нее пучки трав и кореньев. Потом открыла до отказа оба крана, и водопроводная вода, шипя, полилась в ванную.

– Дерьмовый хрусталь у тебя оказался, – укорила Анастасия, высыпая в кастрюлю мелкий сверкающий песок из кожаного мешочка. – Я же говорила: не надо мне совдеповского новодела, старинные вещи тащи, подлинные.

– Что же, ничего не выйдет? – обеспокоился Арсений.

– Не волнуйся , – хмыкнула Анастасия. – Из старых запасов беру, из надежных. Но впредь с толкучки барахло не таскай, если хочешь со мной работать.

Над кастрюлей поднялась шапкой густая пена, пряный запах наполнил комнату. Куски разрубленного тела Анастасия обмыла в ванной и разложила на полу, аккуратпримкнув друг к другу. Тело сложилось удачно, вот только левое колено было сильно раздроблено. Захватив пригоршню дымящейся желтой пены из кастрюли, Анастасия принялась втирать ее в обезображенное место. Комнату наполнил банный запах – настоявшихся трав, горячей воды и мокрого тела. Первым делом Анастасия занялась десницей, и Арсений с изумлением увидел, что под пальцами ведьмы уже не зияет красная плоть на месте разруба, а появляется темный шрам и, светлея на глазах, становится почти не различимым. После десницы быстро и почти как бы сама собою заживилась шуйца, а вот с ногами пришлось повозиться. Особенно с левой. Анастасия черпала со дна кастрюли черный осадок и втирала его в раздробленные кости. Когда колено наконец стало гнуться, она приживила голень. И уже напоследок соединила голову с шеей. Теперь казалось, что парень просто улегся спать на полу. Пепельные волосы, еще влажные на макушке, у висков начали высыхать и слегка завиваться, светлея. Арсений коснулся руки лежащего и ощутил холодную окоченелость плоти.

– Он же мертвый, – выдохнул разочарованно.

– Разумеется, – кивнула Анастасия. – Пока.

И, нимало не стесняясь Арсения, разделась, плюхнулась в ванну, где только что обмывала обрубки, завизжала, нырнула с головой и выскочила обратно, выплеснув на пол пышную розовую пену.