Загробный мир. Мифы разных народов - Владимир Петрухин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все это делает необходимым регулярные контакты с умершими предками, воплощающими связь с тем светом и неосвоенным природным миром. Для этого умерших призывают в селения при совершении календарных ритуалов. У папуасов киваи во время церемонии, призванной обеспечить удачную охоту на дюгоней, ряженые, маскированные листьями и травой, появляются с западной стороны, из загробного мира. Они представляют разные категории духов от недавно умерших, которых должны кормить в деревне родственницы, до зооантропоморфных чудовищ в масках крокодилов и рыб. По окончании церемонии и охоты ряженые снова уходят на запад под причитания женщин.
Неритуализованное вторжение духов умерших приносит вред коллективу. У соседей папуасов – меланезийцев – духи могут покидать загробный мир в облике ворон, которые, долетая до бананов, превращаются в людей и уничтожают урожай (вспомним загробное наказание любителя бананов).
Резные деревянные изображения умерших, сходные у многих народов бассейна Тихого океана, сочетались с изображениями животных. Эти композиции символизировали включенность умерших в мир природы, которому они придавали человеческий вид, делали доступным для человеческой деятельности.
По представлениям бети (Южный Камерун) деревни, где находятся умершие, расположены под землей, ниже их родных деревень. Там умершие точно так же ведут хозяйство, обрабатывают землю. Как и живые, они передают послания при помощи барабанов. Призывный рокот барабана в царстве мертвых может слышать только умирающий; до живых звуки из подземных деревень не доносятся. Лишь немногим доводится побывать в деревне умерших. Существует много преданий об охотниках и героях, которые, заблудившись, оказывались в ином мире, а затем возвращались и рассказывали людям об увиденном. К тому же умершие обладают столь тонким обонянием, что сразу обнаруживают непрошеных гостей. Напротив, призраки умерших часто посещают родные деревни невидимыми или в облике леопарда, шимпанзе, гориллы, даже слона либо мелких животных и птиц. Опасаясь, что среди птиц находятся недавно умершие родичи, бети не разрушают гнезд вблизи своих деревень.
...Таким образом, опасным для живых оставался бродячий покойник – мертвец, который возвращался в мир в своем обличье. Он должен был оставаться в загробном мире. Ряжение, выделявшее пришельцев с того света, было необходимым для живых символическим поведением, позволявшим урегулировать отношения с загробным миром и природой.
Тайные союзы и обмен дарами с тем светом
...Обряды тайных союзов, связанные с обрядами посвящения – инициациями, во многом восходили к тем же традициям ряжения и тотемическим мифам. У меланезийцев основателями союза Тубуан (дук-дук) считаются предки: первые члены союза родились от связи самки казуара с мужчиной. Считается, что тайны союза посвященным раскрывают некие старухи, появляющиеся ночью и играющие на бамбуковых дудках. Точно так же, играя на дудках, появляются перед непосвященными ночью и ряженые члены тайного союза, воплощающие мертвецов (слово тубуан, или дук-дук, и означает мертвых). Ряженых при этом называли «птицами» в соответствии с мифом о первопредках союза.
Ряженые члены тайных союзов – мужчины, руководимые вождями, – вымогали подношения у непосвященных. Эти дары должны были обеспечить дарующему благополучие на том свете (а принимающему – на этом). Считалось, что на том свете умерший будет владеть тем количеством свиней, которое он принес в жертву. Загробного благополучия достигал лишь тот, на чьих похоронах приносились богатые жертвы. Бедняк не получал доступа в загробный мир и вынужден был после смерти, как зверь, скитаться по лесу и пугать живых.
Тробрианцы считали, что дух умершего, не обеспеченный погребальными дарами, превращался в рыбу. По верованиям меланезийцев острова Малаита, духи богатых и выдающихся людей на том свете питаются белыми муравьями, в которых превращались духи рядовых смертных. Племена соседней Индонезии верили, что погребенные без должных ритуалов становились оводами или превращались в животных и растения (о переселении душ речь пойдет ниже). Но очевидно, что, в противоположность тотемическому мироощущению, животное теперь считают низшим существом по сравнению с человеком.
У африканцев сенуфо собственно похоронный обряд начинается после визитов родственников, друзей, ровесников в дом умершего. Первым появляется хор певиц, исполняющих хвалебные песни, посвященные событиям жизни покойного. Они обходят место, где лежит покойник, и жилой квартал. При этом звучат гонги и барабаны. Затем из священной рощи появляется группа играющих на ритуальных инструментах членов тайного общества поро. Во главе процессии две фигуры, они приближаются к умершему, приветствуют его, а затем обходят дворы, собирая подношения. После этого появляются трое ряженых в антропоморфных масках, которые тоже обходят дома, собирая дары и раздавая благословения от имени Древней матери и предков. Вечером все собираются у костров и до рассвета слушают певцов и рассказчиков.
В утро похорон наблюдающие за исполнением обрядов возвращаются в священную рощу для подготовки главного ритуала с участием зооморфных масок-шлемов тайного союза поро. Гонги и барабаны исполняют мелодию, предупреждающую, что поро направляется в деревню. Двое ряженых, знающие «язык мертвых», издают особые звуки. Тело помещают в центре двора. Следует серия маскарадов, в которых главная роль принадлежит большим деревянным зооморфным маскам. Наиболее могущественной считается маска-шлем, которая синтезирует черты буйвола, кабана, антилопы, обезьяны и крокодила и изгоняет духов – пожирателей душ. Во время танца ряженый в эту маску трубит в рог и изрыгает огонь.
В заключительной части погребальной церемонии участвует похожая маска. Она отбивает для усопшего мелодию на барабане Древней матери, а стоящие вокруг танцоры в антропоморфных масках исполняют погребальные песни. Затем появляется зооантропоморфная маска союза кузнецов с оскаленной крокодильей пастью, бивнями бородавочника и двойным навершием в виде фигурок калао. Она подходит к ритуальному центру и звонит в железный колокольчик, созывая духов.
После этого процессия с телом направляется к священной роще. Здесь маски вновь окружают тело и разыгрывают сцены бичевания в память о страданиях, которые умерший переносил ради своей общины. Когда все необходимые действия совершены, усопший может вернуться в «страну древних». Несколько масок и посвященные поднимают тело и бегом несут его к могиле, где под бой барабанов его помещают в горизонтальную подземную камеру и закладывают вход.
Животные и зооморфные маски считаются символами того света и космических сфер. Эта символика воплощает универсальное представление о Мировом дереве, разделяющем и соединяющем землю (преисподнюю) и небо. «Верхний» мир воплощают птицы, «средний», как правило, копытные животные, «нижний», хтонический, мир и связанную с ним водную стихию – змеи и рыбы. У народов Западной Индонезии и Малайзии символом «верхнего» мира является птица-носорог – воплощение мужского начала и космического порядка. Подземный и водный мир символизирует змея, располагающаяся у корней Мирового дерева и связанная с женским началом и хтоническими силами хаоса.
Эта мифология развита и у индонезийских даяков-нгаджу. Все зоны космоса объединяют с миром людей духи предков. Умершие превращались в ястребов или водяных змей. В погребальном обряде использовались деревянные гробы, оформленные в виде птицы-носорога или водяной змеи. Гроб в виде птицы использовался для женщин, а в виде змеи – для мужчин. Считалось, что умершие на пути в загробный мир проходит все зоны космоса и соединяются на том свете в единой общине предков, воспроизводившей общину живых.
В жизни общин живых существовали праздники обмена дарами и услугами: в деревню, устраивающую пир и сооружающую символическую модель Мирового дерева, являются гости из соседних деревень – ряженые, изображающие предков в зооморфных или растительных масках. Между гостями-«предками» и хозяевами затевается ритуальное сражение: хозяева стремятся загородить вход в деревню и спасти от разрушения космический символ. Мировое дерево, однако, уничтожается: в ритуальном состязании с выходцами с того света следует проиграть: существа иного мира требуют удовлетворения от живых. В мифах даяков это ритуальное сражение ассоциируется с космической битвой двух птиц-носорогов. Их борьба символизирует начало нового календарного и космического цикла.
...Таким образом, ритуальная битва, смешение представителей двух миров и привнесение хаоса в космический миропорядок – это залог регулярного обновления космоса и природы. Характерный для большинства календарных, особенно новогодних, празднеств ритуальный хаос, смешение элементов того и этого миров, оргии и т. п. в конце праздника сменяются четкой дифференциацией элементов своего и чужого миров.