Гувернантка в набедренной повязке - Ирина Хрусталева

– Какие документы или свидетельства вы можете представить суду в доказательство того, что ответчик действительно нарушил один из пунктов брачного договора? – задала судья вопрос Карине.

– Есть свидетельские показания четырех человек, ваша честь. Ко всему прочему, есть аудиозапись телефонных разговоров, которая очень прозрачно говорит о фактах измены, – спокойно ответила Карина.

– Я протестую против демонстрации записей, это противозаконно, – проговорил Юдин.

– Эта проститутка купила свидетелей, а кассету… кассету подделала, – снова заорал Троицкий.

– Я – проститутка?! – заверещала молодая женщина. – Ах ты, козел безрогий, да я теперь тебя вообще без штанов оставлю! По миру у меня пойдешь!

– Прекратите немедленно балаган, – вновь прикрикнула судья. – Протест принят, – строго провозгласила она. – Аудиозапись юридически не может быть признана судом как улика.

– Съела, стерва? – злорадно оскалился ответчик и вальяжно откинулся на спинку стула, всем своим видом показывая уверенность в том, что он будет идти до конца и намерен выиграть дело, чего бы это ни стоило.

– Ах, не может? Не может, значит?! – как оглашенная заорала Екатерина. – Тогда я в прокуратуру пойду и уже совсем другие улики предоставлю! Я тебя, сволочь такая, в тюрьму посажу, будешь знать, как оскорблять меня всенародно. Я на тебя давно компромат собрала, подонок. Знаю, как ваши «шестерки» дорогие машины угоняли, а в твоих сервисах номера перебивали – и появлялись «Мерседесы», джипы да другие дорогие машины-двойники. И подельника твоего заложу, мразь такая, у меня все на дискете записано, все твои делишки скачаны! Я тебе покажу, кто из нас проститутка, сгниешь в тюрьме, на нарах! – брызгая слюной, надрывалась Екатерина. – Не хочешь с тремя миллионами расстаться, значит, я все себе заберу, а ты посиди и полюбуйся на небо в клеточку!

– Сука драная! – злобно проорал ответчик.

– Предупреждаю в последний раз, иначе я прерву заседание, – еще раз попыталась судья прекратить перепалку между враждующими сторонами, но напрасно.

– Сам кобель драный, – выкрикнула Екатерина, покраснев от негодования и злобы. – Посмотрим, что ты завтра запоешь, уголовник!

– Да я тебя… – зарычал мужчина, как раненый зверь. Он уже готов был броситься на свою супругу с кулаками, до того злым было его лицо. – Я тебя придушу своими…

– Суд прекращает слушание дела и объявляет перерыв на неделю, – рявкнула судья, резко перебив нахального мужчину и не дав ему договорить. Стукнув молотком так сильно, что все замерли, она демонстративно встала и, поджав губы, выражая тем самым свое негодование, вышла из зала.

Карина растерянно смотрела на свою разбушевавшуюся клиентку и недоуменно хлопала глазами.

– Ну, вот и доигрались, – вздохнула она и, подойдя к столу, начала собирать в свою папку бумаги. – Так нельзя, Екатерина Андреевна, – тихо сказала Карина. – Криком дело не выиграешь. Чего вы добились своими высказываниями? Я же сказала, что сделаю все, чтобы выиграть ваш иск. Почему вы меня не слушаете? – раздраженно проговорила она.

– А кто ему дал право так меня оскорблять? Я за все десять лет ему ни разу не изменила и терпела его кобелиные выходки! В последнее время он настолько обнаглел, что уже не стеснялся в открытую мне говорить о своих похождениях. Чаша моего терпения переполнилась, вот пусть теперь и расплачивается. Нет бы – сразу согласиться и заплатить, прекрасно зная, что виноват, сукин сын! Так нет же, еще будет выкобениваться, да к тому же и оскорблять меня при всех! Я ему покажу, почем фунт лиха, я его в тюрьму засажу! Завтра перешлю вам информацию, а вы посмотрите, что с этим можно будет сделать. Меня теперь три миллиона не устроят, я до конца теперь пойду, иначе перестану себя уважать, – запальчиво выговаривалась молодая женщина.

– Сука, – услышала Карина за своей спиной и резко обернулась. Рядом с ними стоял Троицкий и с ненавистью буравил взглядом свою супругу. – Я тебя придушу, стерва, а язык вырву с корнем! А ты… – прошипел он, уже обращаясь к Карине, но, встретившись с ее решительным и смелым взглядом, не стал договаривать то, что хотел, а лишь бросил: – Я еще всем вам устрою. – И он резко развернулся и поспешно покинул зал суда.

– Ну, держись, ублюдок, – прошептала Екатерина и, посмотрев упрямым взглядом на Карину, произнесла: – Не завтра, а сегодня же вечером я отправлю вам информацию. У вас есть электронная почта?

– Конечно, – нахмурив брови, ответила Карина. – Только я не думаю, что…

– Пишите адрес, – перебив Карину, деловито протягивая ей свою записную книжку, велела Троицкая.

– А мне-то зачем эта ваша информация? – снова попробовала возразить Карина.

– Посмотрите и подумаете, что с ней можно сделать. Вы же знаете уголовное право, вот и поможете мне разобраться. Посмотрите, позвоните мне, а я объясню, что там к чему прилагается и что означает. Поверьте, там есть чему удивиться! Три миллиона для этого гада, моего экс-супруга, – это капля в море по сравнению с тем, что он имеет на самом деле. Не захотел только эти деньги отдать, значит, горько об этом пожалеет. Скупой платит дважды, а он заплатит четырежды, – решительно проговорила женщина и воинственно сжала кулачки. – Нечего из меня дуру делать, я ему еще покажу, на что способна! Вечером я вам позвоню, – на прощанье бросила она и выскочила из зала со стремительной поспешностью.

Карина проводила ее взглядом и, тяжело вздохнув, тоже пошла к дверям. Она вышла в коридор и остановилась у окна, потирая заболевшие виски.

– Что, голова заболела? – услышала она насмешливый голос за своей спиной и резко обернулась. Перед ней стоял Роман Юдин и смотрел на Карину прищуренными глазами. – И как же прикажете все это понимать, госпожа «гувернантка»? – с иронией поинтересовался он.

– Что вы имеете в виду? – спросила Карина и воинственно вздернула носик.

– И вы еще спрашиваете? – изумленно вскинув брови, спросил Юдин. – Ну, вы и штучка! – покачал он головой. – А на вид – прямо ангел. Я еще раз убедился в правильности поговорки: «Век живи, век учись». К счастью, в моей жизни не так много было плохих людей, и я еще не успел разочароваться во всем человечестве в целом. Вы – «уникальный» экземпляр в своем роде, – испепеляя Карину взглядом, цедил он сквозь зубы.

– И тем не менее я вас не понимаю, – упрямо проговорила девушка.

– Да вы, оказывается, просто-напросто маленькая дрянь, – безжалостно произнес Юдин.

– Что? Что вы сказали?! – опешила Карина. – Да как вы смеете? Да вы… – задохнулась девушка от возмущения, не находя подходящих слов, чтобы ответить на такую наглую выходку.

– Что я? Ну-ну, продолжайте. Что же я? – грубо спрашивал мужчина. – Или вам нечего сказать в свое оправдание? Как вы узнали, что я буду адвокатом ответчика? Вы специально пробрались в мой дом обманным путем, чтобы все разузнать? Чтобы порыться в моих бумагах и заранее знать, как я буду защищать своего клиента? Вот таким вот бесчестным способом вы зарабатываете свои гонорары, да? Мне вы сказали, что являетесь гувернанткой, а другим, интересно, что говорили и как представлялись? Девочкой по вызову? Признавайтесь, мелкая авантюристка, – еле-еле сдерживая ярость, сыпал вопросами Роман, нависая над Кариной, точно огромная скала.

– Да вы что, сошли с ума? – ахнула Карина и вытаращила глаза на Юдина. – Чтобы я докатилась до такой низости? Да как вы смеете обвинять меня в такой гадкой выходке? – еще больше задохнулась от возмущения девушка.

– А как же прикажете объяснить ваше вторжение в мой дом? Для чего вы это сделали? Для чего назвались няней? Да вы еще, оказывается, и актриса, ко всем своим остальным «достоинствам», – процедил мужчина сквозь зубы. – Прикинулась овечкой, а под овечьей шкурой… волчий оскал. А я, дурак, и не распознал вас. Актриса, – вновь повторил он, испепеляя девушку взглядом.

– Это вы меня называете актрисой? – зашипела в ответ Карина. – Да как у вас язык поворачивается говорить мне подобные вещи, после того, что вы сами сделали со мной? Вы – негодяй, господин адвокат!

– Я с вами сделал? – откровенно опешил Юдин. – Я с вами ничего не делал, – растерянно хлопнул он глазами.

– Да неужели? – воинственно прошипела Карина и бросила на мужчину такой взгляд, что другой бы на его месте моментально превратился в кучку пепла.

Юдин сжал губы в ниточку и, подрагивая крыльями носа, подозрительно спокойно спросил:

– Что вы несете? Или это еще один ваш бездарный приемчик? Уж не хотите ли вы обвинить меня в том, что я, воспользовавшись тем, что вы находились в моем доме, посягнул на вашу честь? Впрочем, я не сомневаюсь, что вы в принципе не знаете, что такое честь, – злобно сверкнув глазами, членораздельно выговорил он.

– Господи, да вы просто монстр! – ахнула Карина. – Мне-то как раз известно, что такое честь, а вот вы, похоже, даже и не предполагаете, что она существует в природе, – выпалила она прямо в лицо мужчине.