Время Феофано - Давид Кизик

– Что ж, первый разбойный Карфаген, Римская республика стерла с лица земли. Последний вандальский Карфаген уничтожил Юстиниан. Но очевидно, что его мятежный дух неистребим в Магрибе. И нынче он возродился в Кайруане, – заметил патриарх. – Мне рассказывали о флагах с такими цветами на кораблях берберских пиратов: на черном фоне белые буквы, похожие на кости. По-моему, омерзительно! Война с Фатимидами, мне кажется, будет жестокой и бескомпромиссной. – Полностью с тобой согласен, – снова поддержал патриарха базилевс. – По преданию, о расколе исламской общины сообщал ещё пророк Мухаммед. Как гласит один хадис, пророк сказал: «Раскололись иудеи на 71 секту. И раскололись христиане на 72 секты. И расколется моя умма, то есть сообщество верующих, на 73 секты»[363]. Вот тут бы я и спросил у исламистов, насмехающимися над христианами: «Так какой шариат из его 73 вариантов считать последним и неискаженным людьми?» – иронично подвел итог Константин.

– Да, дела…, – протянул Феофилакт.

– Я считаю, что для Византии гораздо важнее политические союзы, чем теологические споры с мусульманами, – продолжал разговор Константин. – Потеряв провинцию Африка, мы потеряли и свое главенство на Средиземном море. На Сицилии и Крите, стараниями берберских пиратов, уже признали власть халифа ал-Муизза[364] из Кайруана. На очереди наши владения на юге Аппенинского полуострова, куда я уже распорядился отправить Гонгилу и Мариана Аргира. Но там останется немало работы и для твоих миссионеров Феофилакт, – подчеркнул Константин.

– Не беспокойся. Я об этом позабочусь, – заверил базилевса патриарх.

– В востановлении мира на Средиземном море нам так же помогут и наши союзники: «черные» шииты Айгюптоса и «зеленые» сунниты Кордовы, – продолжал разговор Константин. – Разбойников и пиратов не жалуют ни те, ни другие. А ведь враг моего врага – мой друг. И если Айгюптос – это хлеб, то Кордова – это флот. И этот тройственный союз нам очень выгоден, несмотря на наши некоторые расхождения в понимании сущности Бога. Сейчас очень важно восстановить свое присутствие в Средиземном море, пусть даже в союзе с мусульманами.

– Помнится, ты всегда говорил, что нельзя держать все яйца в одной корзине. Что если политика на Средиземном море вдруг изменится? – Спросил патриарх. – Я слышал от Василия Нофа, что ему стало известно о переписке малеха Иосифа из Атиля с сарацином Шапрутом, визирем при дворе Кордовского халифа Абдеррахмана. А малех, как тебе известно, стоит на древнейшей позиции: «Разделяй и властвуй». Всячески поощряя раскольников: и христианских и мусульманских. Поддерживать духовные разногласия, переходящие в кровавые стычки весьма прибыльно. С этой «мутной воды» работорговцы имеют баснословную прибыль, на торговле людьми. Христиан продают в страны халифата, а мусульман – в христианские города. Что общего может быть у Кордовы и Хазарии, так далеко расположенных друг от друга?

– Не так уж и далеко, – поправил базилевс. – Ты забыл, что иберийские мореходы Западного Кавказа ходили на тот полуостров, позже названный их именем, еще до возникновения Римского государства? К тому же сам вопрос поставлен неправильно. Если ты спросишь, что общего между халифом Кордовы и малехом Атиля, я отвечу – ничего. Но если ты поставишь вопрос чуть иначе. Что общего между двумя министрами бюрократами? Я отвечу – налоги и прибыль, товары и власть, охраняющая торговцев. В Кордове много строят – там нужны рабы ремесленники и мастеровые. И еще нужно пополнять отдельный корпус халифа в 10–15 тысяч человек, состоящий из купленных рабов и вольнонаемных, так называемых гулямов[365] «славян». А еще роскошь, для украшения дворцов. Меха Тартарии и шелк Восточной Азии. Кордова нуждается в поставщиках и того и другого, а рахдониты готовы все это поставлять. Но как? – Задал вопрос Константин и сам же ответил: – Через Константинополь или через сирийское Триполи.

Но Константинополь – «Око мира» и Иерусалим христианства, ни за что не позволит провозить через пролив в неволю братьев по вере. Остается Триполи в Азии. И рахдониты активно пользуются этим путем.

– А берберские пираты?

– Пиратам нужно золото, – ответил базилевс. – И их не интересуют от кого и за что. Корабли под флагами Атиля без опаски останавливаются в любых портах контролируемых сторонниками «черно-белых». По поводу Сирии у меня уже есть кое-какие мысли, которые мы с паракимоменом Василием прорабатываем. Если караванная дорога через Триполи будет под нашим контролем, что останется рахдонитам?

– Есть еще путь через море Евксинское или, как его еще называют, Черное, минуя Константинополь, – заметил Феофилакт. – Путь по Истру, через Болгарию, лояльную к рахдонитам, и дальше по землям мадьяр и эрманцев[366].

– Согласен, – кивнул головой Константин. – Истр уже давно облюбовали деятели Всемирной торговой организации. Прошли времена, когда болгары были кочевниками и грабили караваны. Теперь базилевс болгар жирует в своей столице Преславе[367] на берегу моря. Оттуда начинается великая водная дорога на запад. И если с Константинополем рахдониты договориться не могут, то с Преславой уже смогли. Как обычно, представители Всемирной торговой организации скупили земли и вдоль дорог на западной окраине Болгарии. Их караван-сараи – своеобразный плацдарм, где кормят «сладкими подачками» мадьярских ханов иэрманских баронов. Видимо приручают, а заодно ищут лидера в верховьях Всемирной реки, который смог бы дать рахдонитам защиту и обеспечить безопасность караванных путей.

И, похоже, такого лидера они уже нашли. Иначе откуда у рекса Оттона столько золота? – Продолжал размышлять вслух Константин. – Одеть себя и коня в броню удовольствие дорогое. Это могли позволить себе лишь ханы степных кочевий и бароны городов. Даже цари могут так экипировать только самую малую часть личных телохранителей. Но, по вассальному договору, заключенному с Оттоном, поместные бароны, обязаны 41 день в году служить в его свите. Из баронской свиты, усилив ее дорогостоящими вольнонаемными латниками, предводитель восточных франков создал тяжелую рыцарскую конницу. И их службу он использует с пользой в полной мере. Женившись на Аделаиде, вдове цезаря Италии Лотаря, он стал юридически господином северной части полуострова. И это стало для нас проблемой.

– Стражем христианства на Западе стоит кафедра Святого Петра в Риме, – заявил патриарх. – Христианские епископы не позволят торговать братьями по вере!

– Не стоит полагаться на латинян, – заметил Константин. – Не в первый раз западных епископов ослепляет блеск золота. Да так, что они готовы закрыть глаза и не видеть в братьях по вере всех, кто не держится латинских канонов. Впору снова вспомнить о нашем старом противостоянии с мессианами. Для них православные христиане стоят в одном ряду с язычниками, которыми не зазорно торговать. Даже молятся они лицом на Запад, а мы на Восток, в сторону восходящего солнца.

Нет, нет! Чтобы контролировать торговые пути по Иструнам, следует полагаться только на мадьярского Дьюлу. И еще на наших союзников с восточного побережья Черного моря.

– А как же западная Европа? Мы откажемся от влияния на нее? – Уточнил Феофилакт.

– Земли западной Европы важны для нас, но не настолько. Запад покрыт густыми лесами. Скудные почвы дают жалкий урожай. В пустых горах нет Хварно. Там собрались изгои. Вожди наемников, большинство из которых до войны возглавляли банды разбойных «турци», жившими грабежами горожан и селян. После развала Западной империи варварских рексов стали называть баронами, хозяевами римских городов. Но по сути своей они по-прежнему остаются примитивнейшими преступными шайками, постоянно конфликтующими друг с другом за размер добычи, за симпатичных наложниц, за лишний кусок территории. Шайками, где главари купаются в роскоши, а рядовые бойцы гибнут при сборе податей с населения или при охране границ. Стычки между бандами не прекращаются, по сей день. Тела погибших никто не хоронит, ими интересуются лишь звери и птицы. В результате повсеместно вспыхивают эпидемии. Бароны довели цивилизованный народ ромеев до звериного состояния. Люди настолько одичали, что забыли своих божественных предков и думают, что произошли от человекообразных обезьян.

Так что давай предоставим Запад латинянам. Просвещая и укрощая баронство, пусть мессиане хоть что-нибудь сделают во благо людей.

А мы же пока будем полагаться на греческие полисы на берегах Черного моря. Например, поставки зерна из Херсонеса Таврического вполне сопоставимы с африканскими. Очень предусмотрительно на Халкедонским соборе вывели епископа этого города из экзархата Боспора[368] и переподчинили напрямую Константинопольскому патриарху.