Журнал «Вокруг Света» №06 за 1995 год - Вокруг Света

Мы заставили женщин лечь ничком на дно окопа и этим уберегли их от пуль, а сами продолжали отчаянно обороняться. Но мы чувствовали, что обречены. В Луксоре, Харге и Дахле мы сказали, что отправились в пустыню просто на разведку, и никто не знал, в какой ее точке мы находимся. Если мы не вернемся, все сочтут, что мы заблудились и умерли от жажды, как это уже случалось со многими экспедициями. О"Кив мог спокойно уничтожить нас. Нам неоткуда было ждать помощи, и даже наши останки вряд ли когда-нибудь обнаружат.

Во время двенадцатой атаки Амин был ранен в шею. Он быстро терял кровь, и было ясно, что его рана смертельна. Через пять минут он умер у меня на руках. Бедный Амин! Он был отличным малым, спокойным, доброжелательным, храбрым. За многие недели, проведенные вместе, я начал относиться к нему, как к настоящему другу, и именно я втянул его в эту проклятую экспедицию. Судьба, постигшая остальных арабов, погибших сегодня, глубоко опечалила и ужаснула меня, но в этом не было ничего личного. Смерть Амина — потрясла до глубины души.

У нас теперь осталось только две винтовки — моя и Мусы. Наш водитель Хамид, уцелевший после первой атаки, все время пролежал, скорчившись, на дне окопа.

Самолет атаковал нас еще дважды, и вдруг шум мотора смолк. Я было подумал, что одна из наших пуль достигла цели, но в следующее мгновение услышал гул, доносившийся теперь из-за гребня дюны, на склоне которой находился окоп.

Вновь наступила тишина, показавшаяся неестественной после полутарочасового рева моторов, и я понял, что самолет приземлился в соседней ложбине. Вероятно, О"Кив, чтобы побыстрее разделаться с нами, решил атаковать с земли. Стояла невыносимая жара, и мы сделали по глотку воды из фляжек.

Через десять минут люди О"Кива появились на гребне дюны и начали поливать нас сверху из пулеметов и винтовок. Теперь нам предстояла последняя схватка, когда они пойдут на штурм.

Однако атака задерживалась, и огонь с гребня постепенно стихал. Теперь сверху раздавались только одиночные винтовочные выстрелы и каждые две-три минуты короткая пулеметная очередь. Мы просидели уже не менее получаса на дне окопа, задыхаясь от жары, когда Кларисса внезапно сказала, что пахнет гарью. И, принюхавшись, я уловил в воздухе запах дыма. Я осторожно высунул голову из-за бруствера, быстро оглядел долину внизу и сразу же понял, почему О"Кив ограничился тем, что заставил нас пригнуть головы под непрерывным огнем с гребня дюны, а не атаковал. Он был занят грабежом и уничтожением нашего лагеря.

Все самые ценные находки были у нас при себе, и в лагере ничего не осталось, кроме двух золотых чаш и коллекции оружия. И, как мне показалось, в бесмысленной ярости он облил остатками бензина и поджег грузовики, палатки и все наши запасы, теперь полыхавшие одним огромным костром.

В тот момент, когда я поднял голову над краем траншеи, мне в лицо ударил порыв горячего воздуха, который я принял за сильный жар от гибнущего лагеря. Вновь пригнувшись в окопе, я услышал восклицание Сильвии:

— Посмотрите на небо!

Подняв голову, я увидел, что небо приняло странный красноватый оттенок, но приписал это тоже подсветке пожара.

— Это наш лагерь, — сказал я. — О"Кив добрался до бензина, и все наши запасы горят, как порох.

— Это джибли! Это джибли! — с ужасом закричала Сильвия, но ее голос почти потонул в страшном вое несущегося ветра.

Завывание все усиливалось, в нем появилась высокая стонущая нота, и в следующую секунду буря с яростью обрушилась на нас.

Я понял, почему прекратилась стрельба, люди на гребне значительно раньше заметили приближение джибли. Теперь все окутывали тучи песка, видимость упала до нескольких футов, и, хотя нам больше не грозили пули, была опасность задохнуться, если не удастся отыскать какое-то укрытие.

Повинуясь инстинкту, мы начали карабкаться через бруствер. Жаркий ветер с силой рвал одежду, несколько секунд мы стояли на краю окопа, пошатываясь и отчаянно пытаясь защитить от песка глаза. На меня наткнулась Сильвия, я схватил ее за руку и закричал изо всех сил:

— Бежим через гребень! Через гребень, к их самолету!

И все мы — шесть человек, уцелевшие от нашей экспедиции, — вслепую побрели вверх по откосу, цепляясь друг за друга, чтобы порывы ветра не опрокинули нас.

Наконец, добравшись до гребня, мы начали спускаться вниз, по другому склону дюны, не имея представления, где может находиться самолет, и не различая даже очертаний ложбины. Однако я был уверен, что внезапно налетевшая буря застала людей О"Кива в нашем лагере. Если нам удастся раньше них добраться до самолета, силы могут оказаться не столь уж неравными.

Но сможем ли мы вообще добраться до него? Мы могли только идти вниз по склону в надежде, что случайно наткнемся на него. Но, спустившись на дно ложбины, в отчаянии остановились, не зная, куда идти: вправо или влево. Нас спас случай. Еще одна торопящаяся фигура появилась из песчаного тумана и, приняв нас по ошибке за людей О"Кива, испуганным голосом окликнула нас:

— Сюда, дурачье! Сюда!

Мы немедленно двинулись за ней, и почти сразу же впереди, в красноватой мгле, замаячили очертания огромного корпуса самолета. Позвавший нас человек буквально столкнулся с другим, опиравшимся на ручной пулемет, загораживая дорогу к невысокой лестнице у двери самолета.

Отпустив руку Сильвии, я вытащил пистолет и бросился к ним. Человек с пулеметом не видел меня, так как защищал от песка глаза, и в чудовищном завывании ветра даже не услышал, что я приближаюсь. Я схватил пулемет левой рукой и резким движением вырвал его, а правой, с пистолетом, изо всех сил ударил охранника в лицо. Его товарища, также не ожидавшего нападения, Муса сбил ударом приклада.

Дверь самолета внезапно распахнулась, и оттуда, стреляя из пистолета, появился третий, вероятно, заметивший нашу атаку. Одна пуля попала Хамиду в голову, и он без звука осел у моих ног, другая ранила Клариссу в бедро, но в тот же момент выстрелила Сильвия. Нападавший схватился за живот, согнулся вдвое и рухнул вниз, сбив с ног Гарри.

Муса первым взобрался по лестнице, я следовал за ним по пятам.

— Летчик! — крикнул я. — Ради Бога, не застрели его!

— Есть, командир! — выдохнул Муса и с винтовкой наготове рванулся между рядами сидений к двери в кабину.

Мне было показалось, что салон пуст, но с одного из кресел вдруг вскочила маленькая фигурка, и я моментально узнал Уну.

Мгновение она стояла, глядя на меня в тусклом неверном свете огромными, широко раскрытыми глазами. Затем в ужасе отпрянула, закричав так, словно ее охватило безумие. Не оставалось сомнений, что она приняла меня за призрак, вернувшийся на землю, чтобы забрать ее с собой.

Я протянул руку, чтобы прикосновение убедило ее в моей реальности, но она отскочила в сторону, и не успел я остановить ее, как она выпрыгнула в открытую дверь. Я бросился за ней, но на лестнице песок ослепил меня, и я увидел только мелькнувшую фигурку, растворяющуюся в красноватом мраке. Она бежала с такой прытью, будто сам дьявол гнался за нею по пятам.

— Скорее, Джулиан, — раздался снизу голос Сильвии, и я увидел, что она пыталась поднять по лестнице раненую Клариссу.

От Гарри с его одной рукой было мало проку. Через секунду я втащил обеих девушек в самолет, за ними ввалился Гарри и здоровой рукой захлопнул за собой дверь.

Протерев слезящиеся глаза, я посмотрел в окно, туда, где только что растаяла в песчаном вихре Уна. Я не испытывал никакой жалости ни к О"Киву, ни к его наемникам, но не мог оставить ее на смерть в этом крутящемся песке. Сколько бы пороков у нее ни было и сколько бы преступлений она ни совершила, я не сомневался, что она любила меня.

Я рванул рукоятку двери, но Сильвия схватила меня за плечи.

— Нет, Джулиан! Нет! — кричала она. — Это безумие. Ты никогда не найдешь ее и только погибнешь сам.

Пол под моими ногами завибрировал, вероятно, Муса велел пилоту взлетать.

— Дай мне пройти! — взревел я и отшвырнул Сильвию в сторону, но в этот момент самолет пришел в движение.

Он дважды подпрыгнул, разбегаясь по дну долины, и затем так сильно накренился, что все стоявшие повалились с ног. Очень скоро мы очутились в ярком голубом небе, оставив далеко внизу клубившиеся тучи песка, но несколько минут нас швыряло в разные стороны, пока самолет проваливался в бесконечные воздушные ямы.