Красная эпоха. 70-летняя история СССР - Петр Дейниченко

Но Кавказ пока оставался для центральной власти всего лишь одним из многих кризисных регионов. Важнее было удержать под контролем положение в крупных городах и промышленных узлах, не допустить социального взрыва – кровавая драма октября 1993 года была еще свежа в памяти, а сторонники оппозиции никуда не исчезли. Поэтому в начале года президент на первое место выдвинул задачу стабилизации и всеобщего примирения. Оппозиция увидела в этом признак слабости – и тут же смогла провести через Государственную думу постановление об амнистии участникам августовского путча 1991 года и событий мая и октября 1993 года. 23 февраля они вышли на свободу. Одновременно по инициативе Ельцина развернулась работа над Договором об общественном согласии. 28 апреля подписи под этим документом поставили представители большинства политических сил. Достижению компромисса во многом способствовала новая Конституция, в соответствии с которой Россия стала республикой с сильной президентской властью, и смена президента вполне могла означать смену политического режима. Если в 1993 году оппозиция готовилась к уличным схваткам, то теперь ее лидеры увидели, что смогут прийти к власти, просто победив на следующих выборах. Многим тогда казалось, что Ельцин долго не продержится: все чаще он проявлял признаки серьезного нездоровья, а кризис в стране становился все глубже.

К лету положение напоминало прошлогоднее: депутаты не позволяли сокращать расходную часть бюджета, денег не хватало, а правительство, опасаясь гиперинфляции, долго не решалось включать печатный станок. Но вскоре пришло отрезвление: стало очевидно, что приватизация не дала ожидаемых результатов. Приватизированные трудовыми коллективами предприятия так и не заработали эффективно и, соответственно, не платили налоги. Казна стремительно пустела – а между тем деньги были нужны для закупки продовольствия и на оплату огромных процентов по внешним долгам. К середине 1994 года правительство признало, что ваучерная приватизация так и не привела к оживлению экономики. Тогда было решено выставлять предприятия на торги по их рыночной стоимости. Но инвесторы не спешили.

1994: важнейшие события

По-настоящему аукционы развернулись в 1995 году, но еще раньше группа финансистов предложила правительству кредиты под залог акций крупнейших предприятий. Предполагалось, что правительство получит деньги, а госпредприятия – эффективного собственника. Особый интерес потенциальные собственники проявляли к сырьевым отраслям, продукция которых пользовалась устойчивым спросом на внешнем рынке, – к добыче нефти, газа, алмазов, производству никеля и алюминия. Получив контроль над этими предприятиями за небольшие, в общем-то, деньги, новые владельцы быстро вошли в число богатейших людей мира, сохранив к тому же и политическое влияние на президента. Впоследствии их стали называть олигархами. К их числу принадлежали глава «Газпрома» Р. Вяхирев, глава нефтяной компании В. Алекперов, финансисты В. Потанин (ОНЭКСИМ-банк), М. Ходорковский («Менатеп»), А. Смоленский («Столичный банк сбережений»), В. Гусинский (группа «Мост»), Б. Березовский («Логоваз»).

Возможно, план бы сработал, но тут Россия поучила удар, угрожавший самому ее существованию как единого государства: в Чечне начался вооруженный конфликт.

Новая кавказская война

До сих пор многочисленные «горячие точки» – военные конфликты, возникшие в пределах бывшего Союза после его гибели, – обходили стороной территорию России. Летом 1994 года кровопролитные бои начались и в нашей стране.

Вначале в столкновениях участвовали лишь сами чеченцы – противники и сторонники Дудаева. После гибели нескольких десятков человек в июне по всей Чечне началось формирование вооруженных отрядов. Дудаев призывал к независимости, называя своих противников ставленниками Москвы и предателями. Отчасти так оно и было: Умар Автурханов, Руслан Лабазанов и Беслан Гантамиров получили поддержку федеральных властей в пику стремительно набиравшему тогда популярность другому чеченскому оппозиционеру – Руслану Хасбулатову, возвращение которого на политическую сцену казалось совершенно неприемлемым. Кроме того, многие полагали, что внутричеченский конфликт следует решать силами самих чеченцев и «малой кровью».

Д. Дудаев

Грозный после штурма

Шамиль Басаев и другие участники нападения на Буденновск

К сожалению, среди столичных политиков с самого начала не было единства в том, как следует относиться к Чечне. Демократов мучило чувство исторической вины перед чеченским народом за преступления Сталина и генерала Ермолова, да и была еще привычка полагать, что национально-освободительное движение – всегда благо и потому заслуживает поддержки. Национал-патриоты и коммунисты-державники чувствовали себя двусмысленно, так как совсем недавно выступали, по существу, на стороне сепаратистов в очень похожих на чеченский приднестровском, осетино-грузинском и абхазо-грузинском конфликтах (в последнем на стороне Абхазии сражались и чеченские отряды). Государственная власть проявляла нерешительность – не в последнюю очередь потому, что недооценила опасность конфликта.

11 августа Дудаев ввел в Чечне военное положение и объявил мобилизацию. До начала сентября бои с антидудаевской оппозицией шли с переменным успехом, но захватить Грозный ее отряды так и не смогли: Дудаев с умением профессионального военного громил ополченцев. 5 сентября Северо-Кавказский военный округ предоставил противникам Дудаева бронетранспортеры и вертолеты с экипажами. Война вступила в качественно новую фазу.

Начало военных действий в Чечне вызывает много вопросов – неясно даже, выступили ли оппозиционеры против Дудаева по собственной инициативе или «по подсказке» из Москвы. До сих пор нет ясности, кто стоял за кулисами чеченских событий (об исламских экстремистах-ваххабитах стало известно лишь в конце 1990-х годов). Очевидно лишь, что многие в России были заинтересованы в сохранении двусмысленного статуса Чечни; в свою очередь, в начале 1990-х годов Дудаев и многие его соратники искренне считали себя борцами за независимость и пользовались поддержкой большинства населения республики. Лишь позже к ним присоединились, как водится, политические авантюристы, наемники и просто бандиты.

В течение двух следующих месяцев военные действия в Чечне становились все более интенсивными, и в октябре российский Генштаб начал подготовку к крупномасштабной операции в этой республике. Первоначально решено было представить дело так, будто режим Дудаева пал под ударами своих противников. Для этого чеченской оппозиции (терпевшей поражение за поражением) была предоставлена тяжелая техника – танки. Спецслужбы набрали танкистов-наемников, руководство операцией осуществляли профессиональные военные. Замысел был нехитрый – ввести в город танки и низложить Дудаева. 26–27 ноября 40 танков оппозиции вошли в город – и были в упор расстреляны дудаевцами. Погибли более 40 человек, более 150 были ранены и около 50 танкистов сдались в плен.

29 ноября Совет безопасности РФ принял решение о начале военной операции против Чечни. Ее властям был предъявлен ультиматум: в течение 48 часов прекратить кровопролитие и распустить все незаконные вооруженные формирования. 1 декабря Грозный начала бомбить авиация, на границах республики были сконцентрированы войска. Руководство страны никак не информировало общественность о предстоящей акции, использование регулярной армии в гражданском конфликте внутри страны не было даже оформлено соответствующими правовыми актами.

11 декабря началась полномасштабная военная операция – с артиллерийскими ударами и авианалетами, перестрелками и неизбежными жертвами среди местного населения. Из Чечни люди побежали – прежде всего в соседнюю Ингушетию. Это был уже второй массовый исход из республики (первый произошел а начале 1990-х, когда из Чечни бежали русские и все не согласные с режимом Дудаева). К 23 декабря федеральные войска вышли к Грозному и попытались заблокировать его. 31 декабря начался штурм города, сопровождавшийся чрезвычайной ожесточенностью с обеих сторон и большими потерями в рядах правительственных войск. Под бомбами и снарядами погибло и множество мирных жителей. К 20 января 1995 года столица Чечни была в основном взята под контроль федеральных сил. К этому времени город был практически разрушен. Военные действия с переменным успехом продолжались до весны. Дудаевские формирования были оттеснены из равнинных районов республики в горы. Высокие военные и государственные чины бодро рапортовали об очистке от боевиков большей части республики и налаживании мирной жизни, мятежники тем временем закреплялись в горах, и вскоре стало ясно, что цели операции так и не достигнуты.