Красная эпоха. 70-летняя история СССР - Петр Дейниченко

Общественное мнение было в шоке: вооруженные силы страны во имя наведения конституционного порядка разрушили на глазах у всех целый город. Погибли сотни ни в чем не повинных мирных жителей. Сама необходимость жестких действий в отношении мятежников сомнению не подвергалась – но там, где нужна была хирургическая операция, поработали топором, причем неумело. Военные, планировавшие «блицкриг» с минимальными потерями и то и дело обещавшие закончить кампанию к очередной праздничной дате, предстали лжецами, армия – по меньшей мере, небоеспособной. Этим умело воспользовались пропагандисты мятежников и легко навязали изнывавшим от недостатка информации журналистам свою точку зрения на конфликт. Выходило так, что отвратительная Российская империя хочет с корнем вырвать ростки свободы в маленькой и гордой республике. Многие поверили. Массовых антивоенных акций в стране так и не последовало, но общественное мнение склонялось к скорейшему завершению войны на любых условиях.

Между тем дудаевские вооруженные формирования несли серьезные потери. Боевикам нужна была передышка: они не выдерживали прямого столкновения с армейскими частями, теснившими их в горы. Все чаще они требовали приостановить наступление, угрожая казнью захваченных в плен российских солдат и офицеров. Но командование федеральных сил редко шло на компромисс. В конце мая руководство сепаратистов решило создать диверсионные отряды, которые совершали бы «акции устрашения» в российских регионах, на территории которых не было никаких военных действий.

Дальнейшие события показали, что это решение стало высочайшим стратегическим просчетом Дудаева: после серии жестоких террористических актов боевики потеряли всякую надежду склонить общественное мнение России в свою пользу. По некоторым данным, руководители Чечни, прежде полагавшиеся в основном на поддержку прогрессивной общественности, сочувствующей национально-освободительному движению, а также антироссийских сил на Западе, пошли тогда на широкое сотрудничество с террористическими и фундаменталистско-исламскими организациями, давно и настойчиво предлагавшими Дудаеву помощь в священной войне с «неверными». Соответственно, сменилась и тактика – попытки вызвать сочувствие уступили место актам террора.

Первым таким актом стал захват отрядом Ш. Басаева около 1500 заложников в городе Буденновске Ставропольского края. 14 июня 1995 года чеченские боевики, воспользовавшись очередным объявленным правительством перемирием, свободно проехали более ста километров в тылу федеральных войск, ворвались в город и, захватив заложников, укрепились в районной больнице, пациенты и персонал которой также были обращены в заложников. С захваченными людьми обращались крайне жестко. Террористы выдвинули единственное условие – немедленное прекращение военной операции в Чечне. Попытка штурма больницы, предпринятая российскими спецслужбами, привела только к многочисленным жертвам, и отнюдь не среди боевиков. 17 июня в переговоры с террористами был вынужден вступить премьер В. Черномырдин, согласившийся выполнить их требования. После того как был отдан приказ о прекращении военных действий, большая часть заложников была освобождена. Террористы смогли беспрепятственно вернуться в Чечню.

Вскоре после этого начались переговоры с представителями Дудаева, проходившие под эгидой Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), 30 июля стороны подписали соглашение о прекращении боевых действий, обмене всех военнопленных и других насильственно удерживаемых лиц, разоружении «незаконных вооруженных формирований» и поэтапном выводе федеральных войск с территории Чечни.

Слабость власти и первые всенародные выборы президента

Теракт в Буденновске обернулся правительственным кризисом. Депутаты Госдумы обвинили исполнительную власть в неспособности обеспечить безопасность граждан страны. Хотели было начать процедуру отрешения президента от должности (импичмент), но необходимого числа голосов не набрали и тогда выразили недоверие правительству Черномырдина. Ельцин в ответ пригрозил распустить Думу. Депутаты, еще хорошо помнившие октябрь 1993-го, пошли на попятный и нашли компромисс, ограничившись отставкой главы МВД В. Ерина и руководителя Федеральной службы безопасности С. Степашина.

Конфликт этот закончился не в пользу депутатов, но ясно показал, что положение Ельцина и его ближайших сторонников далеко не прочно. Между тем в конце 1995-го предстояли парламентские выборы. Победа оппозиции на них казалась вполне реальной, что, по мнению многих политиков, означало конец реформ. Такое развитие событий никак не устраивало значительную часть наших соотечественников, связавших свою жизнь с рыночной экономикой, а также молодой российский бизнес и новую бюрократию. Именно эти слои населения оставались, несмотря ни на что, верными сторонниками курса Ельцина. В критических ситуациях они могли рассчитывать, что авторитет президента станет решающим аргументом. Однако с 1995 года авторитет Ельцина стал стремительно падать.

Главной причиной, конечно, были военные и политические неудачи в Чечне. Но совершенно очевидно было, что и сама чеченская проблема, и тяжелейшие социальные проблемы, терзавшие страну, стали, с одной стороны, следствием, а с другой – свидетельством неудачи рыночных преобразований. «Золотые горы», обещанные народу в 1991 году, достались небольшому кругу лиц, тесно связанных с русским капиталом и государственной властью (да и капитал был многим обязан чиновникам). Социальные контрасты поражали глаз: вокруг крупных городов поднялись сотни особняков стоимостью в сотни тысяч и даже миллионы долларов, тогда как подавляющее большинство населения получало менее ста долларов в месяц. На многих предприятиях месяцами не выплачивали зарплату. Тяжелее всего приходилось врачам, учителям и другим работникам бюджетной сферы. Катастрофической была ситуация с финансированием вооруженных сил: самолеты не летали из-за нехватки горючего, не было запчастей, даже в Чечне приходилось воевать устаревшим оружием. Денежное довольствие военнослужащих было столь низким (а подчас и оно подолгу не выплачивалось), что ввергло многих из них в нищету.

Все чаще президент пропадал из поля зрения общественности, подолгу «работая с документами» или оказываясь на обследовании в больнице. Иной раз казалось, что все вопросы решает уже не президент, а его ближайшее окружение. Ключевой фигурой в ближнем круге Ельцина был начальник Службы безопасности президента генерал А. Коржаков. Давний соратник Ельцина, он приобрел неожиданно большое влияние на государственные дела. В конце 1994 года стало известно, что Коржаков позволял себе давать прямые указания премьеру Черномырдину по вопросам, вовсе не входящим в компетенцию начальника Службы безопасности. Разразился скандал, но Коржаков сохранил доверие президента и свое влияние.

Случай Коржакова был самым заметным, но далеко не единственным. Огромную власть получили многие друзья и соратники президента, друзья друзей и т. д., решавшие многие вопросы государственной важности в своих интересах и в обход руководителей соответствующих ведомств. Интересы этих людей тесно переплелись с интересами нового российского капитала и транснациональных корпораций. В итоге в 1994 году в верхних эшелонах российской власти сложилась тяжелая атмосфера, которую нелицеприятно характеризует занимавший тогда пост председателя службы телерадиовещания А. Яковлев, старый соратник Горбачева и Ельцина, один из инициаторов перестройки, немало сделавший для падения коммунистического режима: «Новый режим увязал в интригах, слухах, нашептываниях и подсиживаниях, которые по своим объемам и бессовестности превосходили все мыслимые границы».

Российские и зарубежные политические аналитики хором предрекали успех оппозиции на парламентских выборах в конце 1995 года. Чтобы не допустить этого, в окружении президента предприняли попытку сформировать «партию власти». Точнее, предполагалось создать две партии – левоцентристскую, которая оттянула бы голоса избирателей от коммунистов, и правоцентристскую, объединившую бы сторонников реформ. Ничего из этой затеи не вышло: коммунисты не спешили поступаться принципами и покидать своих вождей, а назначенный лидером правоцентристской партии «Наш дом – Россия» В. Черномырдин и слышать не хотел о политических альянсах с либеральными партиями Е. Гайдара («Выбор России») и Г. Явлинского («Яблоко»). Кроме того, на правом фланге политического спектра все более заметное место занимали партии более радикального толка – Либерально-демократическая партия В. Жириновского и Конгресс русских общин (лидером этого общественного объединения был Д. Рогозин, но серьезный политический вес Конгресс обрел после того, как летом 1995 года в него вступил популярный генерал