Волчий зарок - Михаил Серегин

Полунин повнимательней всмотрелся в лицо пассажира и вспомнил, что действительно мог с ним встречаться. Однако это ни о чем не говорило. Парень мог теперь работать не на Мирона, а на кого угодно. Опасаясь подвоха, Полунин приказал передать ему сотовый и, не опуская оружия и не отрывая взгляда от своих пленников, набрал номер Мирона. Тот ответил почти сразу, словно ждал звонка. – Ну да. Я их послал. Парни должны были за тобой присмотреть, и если кто-нибудь еще попытается на тебя наехать, то им полагалось взять любого за жабры и вытрясти из него все, что можно, – пробасил в трубку Мирон. – А вместо этого они, значит, у тебя под «пушкой» загорают? Мо-лод-цы, мать их!..

– Мирон, я тебя, по-моему, не просил шефство над собой устанавливать! – сердито ответил Полунин. – Прикажи своим людям исчезнуть из города и не смей больше никого присылать.

– Ладно-ладно, фраер! Распетушился, – осадил его Мирон. – Я не только тебя нянчил. У меня в поимке твоих киллеров и свой интерес есть. Успокойся! Больше моих людей в Тарасове не будет. Дай им трубочку...

Полунин швырнул сотовый на колени водителя и, бросив на пол пистолет пассажира, вышел из «Форда», изо всей силы хлопнув дверкой. Он был зол на весь свет – на Мирона, без спросу приславшего телохранителей, на себя, обрядившегося из-за этого в вонючий костюм бомжа, на Либерзона, из-за которого было потрачено столько нервов, и на потерянный день.

О визите к любовнице Чернова теперь не могло быть и речи, поскольку воняло от Полунина так, что ни один нормальный человек к нему ближе чем на пять метров подойти бы не рискнул. Только и оставалось, что сбросить с себя лохмотья и, вернувшись в гостиницу, попытаться смыть с себя жуткую вонь, пропитавшую все.

К тому дню, на который было назначено повторное слушание дела Либерзона, Полунину стало окончательно ясно, что все его попытки изобличить Бережного зашли в тупик. Любовница Чернова, оказавшаяся последней ниточкой в самостоятельном расследовании Владимира, ничего нового ему сообщить не смогла.

– Да, Илюша говорил, что переходит на новую работу, – подтвердила она. – Но ничего конкретного он не сообщил. Илья был суеверным человеком и боялся сглазить выгодное предложение, рассказав о нем раньше времени...

Поиски Болдина тоже зашли в тупик. За десять дней, проведенных на родине Бережного, Славке не удалось узнать ровным счетом ничего из того, что могло бы пригодиться Полунину. Никто из тарасовских боссов к Бережному не приезжал. Да и сам Станислав первый раз побывал в этом городе, когда отправился на встречу с Либерзоном. После этого Владимиру только и оставалось, что отпустить Славку домой.

– Ладно, – со вздохом согласился Болдин. – Закончу сегодня тут все свои дела и уеду. Кстати, Иваныч, мне удалось договориться тут с одним магазином о поставке ему запчастей для иномарок. Извини еще раз, что не смог помочь тебе! Честное слово, сделал все, что мог.

– Не оправдывайся. Я и так тебе верю, – ответил ему Владимир. – Можешь быть свободен. Увидимся дома...

Полунину ничего не оставалось, как собраться вместе с Либерзоном и Степиным и рассказать им о своем поражении. Адвокат выслушал Владимира спокойно, а вот Изя умоляюще проговорил:

– Володя, еще не поздно. Попросите Пепла нажать на Бережного. Я готов заплатить любые деньги, какие у меня есть.

Ответить Полунин не успел. Вместо него заговорил адвокат. Степин резко поднялся со своего места и подошел вплотную к Либерзону.

– Игорь Зямович, должен вам сообщить, что если вы решитесь на такой шаг, то я отказываюсь защищать вас на суде! – довольно жестко проговорил он. – Ваше положение и так сейчас слишком тяжелое, чтобы усугублять его еще и новым заявлением от Бережного о физическом давлении на него. Если у Пепла что-то сорвется или Бережной откажется выполнить предлагаемые ему условия, то завтра судья влепит вам с сыном такой срок, что возвращаться обратно и необходимости не будет...

– Даже если он и не прав, Изя, то существует еще один вариант развития событий, – горько улыбнувшись, проговорил Полунин, встревая в разговор. – Пепел из тебя вытянет все, что можно. И через пару месяцев ты будешь лежать под раскаленным утюгом, доказывая, что у тебя больше ничего нет! Это не выход. Поверь, мы с Денисом Григорьевичем сделаем все, чтобы снять с тебя обвинение. А если все же это у нас не получится, я обещаю, что Бережной не будет жить спокойно. Я буду рогом землю рыть, пока не сниму с тебя обвинения!..

– А к тому времени я уже сдохну в зоне, – горько пробормотал Изя и встал со своего места. – А-а, делайте все, что хотите! Мне теперь все равно.

Либерзон ушел, оставив Полунина вдвоем со Степиным. Они еще долго просидели вместе, пытаясь придумать, что можно еще сделать, чтобы смягчить судебный приговор. О том, чтобы добиться оправдания Либерзона, речь уже не шла.

Утром Полунин проснулся совершенно измотанным, в отличие от Степина, который выглядел так, будто и не было бессонной ночи. Адвокат был бодр и решительно настроен. Он собрал всех и объяснил, что Либерзону и Полунину потребуется делать на суде. В этот раз Владимиру отводилась гораздо более значительная роль, чем на первом слушании. Он должен был выступить в качестве свидетеля защиты.

Именно этим шагом Степин на процессе совершенно ошарашил и судью, и прокурора. Оба совершенно не могли понять, как это адвокат решился вызвать в качестве свидетеля бывшего уголовника, отбывавшего срок в одной зоне с Либерзоном да еще посаженного туда за сходное с сегодняшним делом преступление.

Но, так или иначе, это сыграло свою роль. Степин довольно ловко построил свою линию защиты, апеллируя к присяжным – по счастью, Тарасовская губерния входила в число тех десяти регионов России, где эта форма суда уже была введена в порядке эксперимента – тем, что на Полунина было устроено покушение в тот же день, когда он взялся помогать Либерзону и начал искать доказательства против Бережного.

Степин не преминул упомянуть и о том, что примерно в это же время был застрелен Чернов – единственный человек, который мог помочь Либерзону снять с себя обвинение. Он так ловко связал два этих факта, что заставил присяжных задуматься, несмотря на протесты обвинения.

Адвокат настаивал на том, что следствие не до конца доказало вину Либерзона и совсем не пыталось разрабатывать другую линию, согласно которой именно Бережной являлся зачинщиком аферы. Заключительная речь Степина была блестящей, но дала она совсем немного.

– Подсудимый Либерзон признается виновным по всем пунктам! – объявил судья вердикт присяжных. – Он приговаривается к пяти годам лишения свободы с конфискацией имущества. – Изя схватился за сердце, а в зале послышался гул. Судья постучал молотком по столу, а затем продолжил оглашение приговора: – К пяти годам лишения свободы, но с отсрочкой приговора. Подсудимому Либерзону следует погасить свои обязательства по контрактам в течение одного месяца. Если это постановление суда не будет исполнено, то тогда приговор вступает в силу. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!..

Обратно домой к Изе из зала суда все четверо – оба Либерзона, Степин и Полунин – поехали вместе. Изя выглядел бледным и каким-то растерянным, а Виктор сел на заднее сиденье, стараясь держаться от Полунина подальше, словно боялся, что Владимир разорвет его.

– Боже, еще один месяц, – бормотал Изя всю дорогу. – И где я возьму такую кучу денег?

– Да успокойся ты! – наконец устав от стенаний, оборвал его Полунин. – У нас есть теперь целый месяц. Я завтра же уеду и к нужному сроку достану тебе необходимую сумму.

– Где вы найдете, Володя, такие деньги? – горько усмехнулся Либерзон. – Вы же не пойдете грабить банки?

– Не пойду, – улыбнулся Владимир. – Но деньги у тебя будут. Правда, к тому времени я постараюсь сделать так, чтобы платить тебе не пришлось.

– Ой, только не нужно, Володя, пустых обещаний, – махнул рукой Либерзон. Полунин дернулся и сжал плечо Изи.

– Меня треплом еще никто не называл! – прошипел он. – Я обещал, что сделаю все, чтобы тебя не посадили, и сдержал свое обещание. Сдержу и в этот раз, чего бы мне это ни стоило!..

Полунин с сыном улетели из Тарасова на следующий день. Мальчишка был несказанно рад тому, что они наконец возвращаются домой из затянувшегося путешествия. Антон просто горел желанием поделиться с друзьями впечатлениями от поездки и мечтал похвастаться своими игрушечными солдатиками, подаренными ему в Афинах Кашириным.

Но не меньше сына радовался и Полунин, хотя старался скрыть свои чувства от провожавших его Либерзона и Степина. Адвокат решил не лететь вместе с Владимиром, а еще на несколько дней задержаться в Тарасове, чтобы уладить последние формальности, связанные с судом.

Степин предложил Владимиру подождать его, а затем отправиться домой вместе. Но Полунин отказался от этого предложения, сославшись на неотложные дела, хотя просто устал от Тарасова.