Аль-Амин и аль-Мамун - Джирджи Зейдан

Халифская лодка поравнялась с их лодкой. В последних словах Маймуне почудился явный намек на Бехзада, и она, забыв про все страхи, вскочила, чтобы лучше рассмотреть говоривших.

Девушка увидела большую группу солдат, сидевших в лодке вперемежку с бродягами, вдребезги пьяных, если судить по доносившемуся гоготу и непристойной брани. Все они были вооружены. На корме Маймуна разглядела невысокого толстого человека, важная осанка которого выдавала в нем начальника.

— Кто эти люди? — спросила она у бабки.

Аббада подняла голову, и взгляд ее упал на человека, стоявшего на корме.

— Это аль-Хариш, предводитель бродяг, — шепнула она внучке.

Но тут один из бродяг заметил Маймуну, которую испуг сделал еще более привлекательной.

— Эй! Какую красотку я вижу! — заорал он. — Не иначе, она певица! Ну-ка, кормчий, причаливай к ним, — послушаем ее пенье.

Маймуна затрепетала от страха. Она почувствовала, что кровь леденеет в ее жилах. Аббада, вмиг сообразив, что им грозит, тоже вскочила на ноги, чтобы приказать кормчему спасаться бегством или приготовиться к защите.

Но тут на чужой ладье раздался чей-то негромкий голос:

— А ну-ка умерь свое любопытство! Или флага не видишь?

Солдаты и бродяги столпились у борта, рассматривая развевавшийся на носу другой лодки стяг с девизом аль-Мамуна. И пока они удалялись, слышны были их слова:

— Лодка аль-Мамуна… брата эмира верующих… пусть себе плывут…

Маймуна обрадовалась, что опасность миновала, но тревога за любимого продолжала терзать ее сердце. Она почти уверилась, что эти люди едут на его поиски. С глазами полными слез девушка обернулась к Аббаде.

— О горе! Они разыскивают Бехзада! — воскликнула она, совсем забыв, что до сих пор пыталась утаить от бабки свою любовь к их другу.

Аббада была тоже сильно напугана, но постаралась скрыть это.

— Не бойся, моя милая, — успокоила она внучку. — Не думаю, что они ищут именно его, но все равно нужно их опередить и предупредить Бехзада о возможной опасности, а там господь ему поможет!

Она приказала кормчему поднять парус и как можно скорей следовать за удалявшейся ладьей.

Глава 32. Маймуна торопится

Лодка стремительно неслась вперед. Стоя на носу, Маймуна сгорала от желания как можно скорее очутиться в аль-Мадаине. Она переводила взгляд с халифской ладьи, бегущей впереди, на простирающийся слева берег. Девушка не скрывала своего волнения, и Аббада, заметив это, постаралась ее успокоить:

— Не бойся, внученька! Все равно мы будем у Бехзада раньше, даже если их лодка опередит нашу.

Старуха поспешила пройти вперед и встала рядом с внучкой, напряженно вглядываясь в левый берег насколько хватал глаз. Маймуна, вся дрожа, чтобы не упасть, ухватилась за плечо Аббады.

Лодка с силой рассекала пенящуюся воду, от порывов сильного ветра громко хлопал парус над их головами. Лодка аль-Амина опережала их на самую малость: вот уже два часа суда двигались нос в нос, почти не отрываясь друг от друга.

Аббада молча всматривалась в береговой простор и вскоре приметила вдали высокое строение.

— Вот он — дворец Хосрова! — радостно вскрикнула она. — Мы подошли к аль-Мадаину! Видишь колодезное колесо? — обратилась она к кормчему и, получив утвердительный ответ, приказала: — Пристань возле него.

Она нагнулась к Маймуне и зашептала ей на ухо:

— Если мы сойдем на берег в этом месте и пешком пойдем к дому Бехзада, то окажемся там намного раньше, чем те люди.

Парус был убран, кормчий резко притормозил ход, и через несколько минут лодка коснулась берега в указанном Аббадой месте. Опираясь на руку Маймуны, старая женщина сошла на берег и обернулась на прощание к кормчему:

— Жди нашего возвращения здесь.

— Разве госпожа не возьмет с собою никого? — удивился тот и, получив отказ, поклонился. — Слушаюсь, госпожа!

Солнце уже начинало клониться к закату. Аббада, хорошо зная все изгибы дороги и мелкие тропки, сокращавшие путь, быстро шла вперед, сопровождаемая ни на шаг не отстававшей Маймуной. Но уже через полчаса силы у старухи иссякли; задыхаясь и едва не падая от усталости, она опустилась на придорожный камень. Маймуна, подгоняемая любовью, была готова бежать еще сколько угодно. В пылу она совсем забыла про то, что бабушка у нее старая, и сейчас, увидав, как та, тяжело дыша, утирает пот, струйками стекавший по лицу и шее, пришла в отчаяние, поняв, что дальше старая женщина двигаться не сможет, что ей нужна остановка. Ах, почему у Маймуны нет крыльев! С какой быстротой полетела бы она к дому своего милого!

Девушка заметалась в нерешительности, что делать дальше: продолжать ли ей путь одной, оставив здесь Аббаду, или подождать немного в надежде, что та оправится и сможет идти. Но, во-первых, девушка не знала дороги, а главное, совесть не позволяла ей бросить старуху одну в таком пустынном месте. Отбросив первое намерение, она уселась рядом и принялась утирать пот с лица Аббады, стараясь ободрить ее и утешить. Аббада из-за сильной усталости даже слова не могла вымолвить. Лишь через некоторое время к ней вернулся дар речи.

— Мы совсем близко от цели нашего пути, — проговорила она. — Видишь ту высокую пальму?

Солнце к тому времени почти скрылось за деревьями, которые остались позади, на западном берегу Тигра. Маймуна взглянула на восток, куда они шли, и в косых лучах заходящего солнца увидела пальму, о которой говорила Аббада.

— Это под ней мы любили сидеть, когда выходили из дома? — радостно воскликнула девушка.

— Да, да, под ней!

— Значит, дом Бехзада близко! Прошу тебя, собери остаток сил, пойдем скорее, осталось совсем немного, а то ведь этот подлый сброд опередит нас!

— Не бойся, — успокоила внучку Аббада. — Они все еще плывут по реке.

С огромным трудом старая женщина поднялась и двинулась вперед. Маймуна последовала за ней, сдерживая нетерпение и в душе моля бога дать силы Аббаде.

Так они шли, пока не достигли рынков на окраине города. Пройдя сквозь них, путницы оказались у дома Бехзада. В последних лучах заходящего солнца они разглядели закрытую дверь. Возле дома никого не было.

Они обернулись в сторону далекого берега — там тоже никого не было видно, значит, враги их не опередили. Подойдя к дому, женщины поняли, что дверь его заперта. Напрасно они стучали в нее изо всех сил — ответа не было. Устав стучать, Аббада осмотрела дверной запор и убедилась, что он закрыт снаружи, следовательно, Бехзада быть внутри не могло. Она с облегчением вздохнула и сказала об этом Маймуне, чтобы та тоже успокоилась.

— Слава богу, его здесь нет! Значит, этим бродягам до него не добраться! — обрадовалась девушка. — Но как ты думаешь, бабушка, где он?

— Может, в Багдаде, а может, в другом городе, — Аббада пожала плечами и опустилась на камень возле двери, чтобы передохнуть.

— Мне страшно, — сказала Маймуна, — вдруг он вернется домой и его схватят? Боже, что же делать?.. Давай поищем Бехзада. Возможно, мы найдем его где-нибудь поблизости и предупредим об опасности, которая ему грозит.

— А сами-то мы, думаешь, в безопасности? — усмехнулась Аббада.

— Но что же тогда делать? — совсем растерялась Маймуна. — Ведь если он скоро явится сюда, ни о чем не подозревая, то станет легкой добычей в их руках! Раз мы вызвались ему помочь, надо довести дело до конца.

Поняв вдруг, что ее слова звучат слишком пылко, девушка поспешила добавить:

— Мы должны отплатить ему за добро и во что бы то ни стало предупредить об опасности, даже с риском для себя!

Аббаде понравилась самоотверженность внучки.

— Верно ты говоришь, — согласилась она. — Нужно сделать все, что в наших силах, чтобы помочь ему. Только вот как? Постой, я как будто слышу шум со стороны берега! Да, это они, и очень скоро они будут здесь. Пойдем-ка прочь отсюда, пока нас не настигли. Ну, живее!

С этими словами она встала и потянула Маймуну за край одежды. Девушка повиновалась, и они быстро зашагали на восток, в сторону от берега. Они прошли совсем немного и внезапно перед ними возникли большие груды осыпавшегося камня — развалины огромного прежде дворца.

— Это все, что осталось от персидского государства! — задумчиво сказала Маймуна. — Похоже, что перед нами развалины дворца Шапура.

Аббада двигалась вперед со всей быстротой, на какую была способна.

— Да, милая, — отозвалась она. — Действительно, эти каменные глыбы — развалины дворца шаха Шапура, что стоял здесь прежде, чем был построен дворец Хосрова. В нем жил сам халиф аль-Мансур, когда еще Багдада и в помине не было. А потом дворец разрушился, сама видишь.

— Теперь мне ясно, почему Бехзад поселился неподалеку от этих развалин. Он хочет быть ближе к знакам нашего былого величия, — произнесла девушка.