Гражданская война - Георгий Лопатин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, честно говоря, я надеялся на генералов Корнилова, Алексеева и Каледина на Дону.
– Да бросьте, батенька! Эти неудачники и бездари германцам проиграли, Керенскому проиграли, и с большевиками провалились бы. Ничего у них не выйдет. Если на кого надеяться, так только на Климова и его РОД – славное название. Вспоминаются лекции Ключевского про Славянскую старину: «Во Славу Рода!»
И подобные разговоры звучали тут и там.
15
— Ого! Вот это рыбина! — в изумлении воскликнул Михаил, просматривая списки арестованных членов Румчерода. — Рыба-кит!
Если прочие имена, несмотря на краткие личные дела ничего не говорили полковнику, всякие там Абрамченко, Орлов, Бэри, Милан, Белый, Балдин и прочие, то вот Мехлис… Легенда! Причем его одного из двух (вторая — Евгения Бош терлась вместе с заградотрядом) взяли не в штабе и прочих тыловых местах «на посту», а в поле, среди артиллеристов, но оно и понятно, сам артиллерист, дослужился до фейерверкера — старшее унтер-офицерское звание в артиллерии.
Очень неоднозначный человек. Очень. Прямо-таки очень-очень! Чего только не слышал о Мехлисе в свое время Климов, но в одном сходились все: честный и принципиальный, пусть и со своими тараканами в голове… жирными и кусачими тараканами. Но все равно такие люди на дороге не валяются, и полковник понятное дело захотел получить себе данного кадра в команду.
Он даже примерно уже представлял, куда его поставит такого честно и принципиального. Как вариант можно сделать его главой КВН или одного из его отделов, что станут проверять всех и вся на полиграфах выявляя казнокрадов, предателей всех мастей, охреневших от власти местечковых руководителей и так далее и тому подобное. В общем на контроле.
Ну и имелось еще одна причина, почему хотелось договориться с этим человеком. Национальный вопрос, будь он неладен. В общем, если в ближайшем круге Климова не окажется евреев, то окружающие могут решить, что он ярый антисемит, тем более на фоне его слов еще во Франции, что солдаты, как это водится, несколько извратив, стали рассказывать направо и налево всем желающим послушать, что стало подмачивать его репутацию. А Одесса это все-таки город с очень высоким процентом жителей евреев, да и в прочих городах их хватает, особенно на западе.
Так вот, чтобы евреи не стали его врагами именно на национальной почве начав саботировать его решения, а то вовсе пихать палки в колеса, рядом должны находиться их представители, на весьма значимых постах. И если уж кого привлекать, то вот такого как Мехлис, а не всяких разных гешефтмахеров от политики.
Одно только смущало Михаила, а именно то, что до вступления в партию большевиков, он являлся членом сионисткой партии «Поалей Цион». А кто такие еврейские партии типа БУНД и прочих финансировал в России? То-то и оно…
То, что он сейчас как-то связан с так называем финансовым интернационалом Михаил не верил — мелкая сошка, но то, что его попытаются купить, как только он что-то начнет из себя представлять, тут сомнений нет. И вопрос лишь в том, продастся ли Лев за тридцать серебряников?
— Но завербовать его мне будет непросто… если вообще возможно, но попробуем… попытка не пытка.
Привели Мехлиса. Крепкий мужчина двадцати восьми лет. Подкачался в артиллерии, снаряды таская, да пушки ворочая.
— Добрый день Лев Захарович, присаживайтесь. Вот самовар, чай…
— Что вам от меня надо? — с подозрением спросил Мехлис.
— Поговорить.
— О чем?
— О всяком разном.
— Я не стану ни о чем с вами говорить, тем более без своих товарищей! Хотите меня дискредитировать в их глазах! Ничего у вас не выйдет!
— В том-то и дело Лев, все ли ваши товарищи действительно вам товарищи или только притворяются ими?
— О чем вы?
— Да сядь ты уже наконец! Не мельтеши! Хватит иголками щетиниться, в конце концов ежик — это символ моей армии…
Климов невольно улыбнулся, вспомнив момент, когда его солдаты входили в город распевая строевую песню «Ежовая-Лажовая» группы «Дюна». А какие в это момент ошарашенные лица были у зрителей! Зато у детей песня обрела просто бешеную популярность. Что тоже ценно.
После того, как начали зачистку кварталов, взорвали поезд с урками и освободили взятых заложников, отношение к солдатам РОДа окончательно переломилось и их стали воспринимать, как полноценных освободителей.
Мехлис слегка сбился, сел на стул, но снова принял вид независимый, гордый и ершистый, не став себе наливать чай. Пришлось наливать самому Михаилу.
— Так что там с нашими товарищами, которые нам не товарищи? — спросил он, так и не взяв чашку.
— Как, верно, сказано! Так вот, о товарищах, которые нам совсем не товарищи… Слышал о таком персонаже как Троцкий?
— Конечно!
— А еще такие как Зиновьев, Литвинов, Бухарин и прочие, что сидели в европейских и заокеанских кафе и пивных, трепались, пописывали статьи в газетки, а после февраля семнадцатого налетели на все готовенькое и захватили руководящие посты партии. Особенно интересно с этим самым Троцким, что всю дорогу состоял в меньшевиках, но переобулся на ходу и став большевиком в апреле семнадцатого, тут же каким-то образом взлетел в иерархии до второго человека после Ленина. Не правда ли странно? За какие такие заслуги?
Мехлис нахмурился, но промолчал, а Климов продолжил:
— При этом те, кто реально боролся с царской властью и серьезно огребали, гремели кандалами и шли на эшафот, устраивали забастовки, вели прочую борьбу за права трудящихся вроде Сталина и Дзержинского, остались на вторых, а то и третьих ролях. И спроси себя еще вот о чем, как могут бороться за социализм люди, тесно связанные с банковским капиталом. Троцкий прислан из Америки, где общался с местной верхушкой, Свердлов, один из его братьев сам банкир в Америке, а другой — французский офицер и английский шпион. Жена Литвинова — дочь английского банкира из Сити… Вот и получается, что партия большевиков, в которую ты недавно вступил связана и финансируется банкирами, теми самыми против кого большевики вроде как борются. Не находишь это странным?
— А может это все говорите из-за того, что
