Не запирайте вашу дверь - Юлия Эльская

«Жизненный опыт — хорошая вещь. Можно рассчитывать и на защиту, и на понимание, — рассуждала кошка. — Но молодость — ах, молодость!.. — это так романтично. Восхищенные взгляды, вздохи при Луне, компания на охоте — например, на мышей…»

Не дожидаясь, пока она сделает выбор, старый кот внезапно бросился на молодого. Тот отскочил с тропинки, перепрыгнул канаву и занял более удобную позицию у корней огромного дуба. Кошачьи вопли огласили всю округу.

«Да что же это такое?! — возмущенно подумала кошка. — Эти проклятые коты готовы ввязаться в драку по любому поводу и разодрать друг другу шкуру. Зализывай потом чужие раны! И все равно этого никто не ценит!»

Этой кошкой была я. Мне снился сон.

Не оглядываясь, красавица-кошка пошла вбок от тропинки, обогнув куст смородины. Что там впереди? Забор?

Коты за ее спиной самозабвенно вопили. Сначала их истошное мяуканье напоминало пожарную сирену, потом будильник, потом телефон. Будильник или телефон?.. Будильник! Нет, телефон!

Усилием воли я открыла глаза и обнаружила, что в комнате горит свет, — когда это я успела его включить? — а сама я сижу на кровати с телефонной трубкой у уха и, кажется, что-то говорю.

— Очнись, что ты плетешь! — услышала я в трубке голос Вики. — Просыпайся немедленно, или я за себя не отвечаю!

— Сейчас, сейчас, — пробормотала я и огляделась. На противоположной стене что-то прыгало, ах да, там же зеркало, а в нем растрепанная сонная мегера в ночной рубашке, с телефонной трубкой у уха. И всего-то полпервого ночи…

— Тебя иначе не застать, ты мне нужна, я без тебя не справлюсь! — продолжала моя подруга с обычной для нее настойчивостью. — Завтра вечером мы с тобой едем ко мне на дачу, встречаемся на вокзале в шесть!

— Слушаюсь, — едва успела ответить я, прежде чем она повесила трубку.

Услышав короткие гудки, я поняла, что — наконец-то! — проснулась. Проснулась и начала рассуждать.

«Для чего я ей там, на даче, понадобилась? Что „такого“ могло произойти? Кого-то убили? Или ограбили? — Я заинтригованно вздохнула. — Интересно, кого? Наверное, кого-то близкого — знакомого, соседа — иначе к чему такая спешка? Правда, она ничего конкретного мне не сказала, но если не ограбили и не убили, тогда…»

Я перевернулась на другой бок, лицом к стене. На ней — на стене — тут же проступила картинка: Вика сидит за столом на дачной веранде, подперев лицо рукой, печально смотрит в окно и курит сигарету за сигаретой… Наверняка, кого-то убили. Или… или… или это любовь!

«Возможно ли такое? — спросила я себя. — Конечно, еще как! Давно пора было влюбиться! И вот Вика… Впрочем, нет, — оборвала я свои фантазии. — Должно быть, здесь что-то другое. Ведь о любви мы вполне могли бы поговорить по телефону, не обязательно на место происшествия выезжать. А раз зовет, значит — надо! Значит, завтра в шесть!»

Когда мы с Викой вышли из электрички на маленькой станции, солнце уже почти село, и стало прохладно. Я пожалела о том, что теплый свитер был не на мне, а в сумке. Это значительно увеличивало ее объем, но доставать его было лень, а идти до Викиного участка — всего пятнадцать минут. За такое время насмерть не замерзнешь.

Толпа, сошедшая с электрички вместе с нами, быстро растеклась по тропинкам и дорожкам. А нас догнал мужчина лет тридцати пяти, во всем джинсовом и с почти крысиным хвостом на затылке. Трехдневная щетина ему, несомненно, шла. Он радостно поздоровался с Викой и заговорил, заглядывая ей в глаза, о каких-то общих знакомых.

— Познакомься, это Игорь, почти наш сосед. Он напротив нас через улицу живет. А это моя подруга Юля, — представила нас Вика друг другу.

Почти сосед, кивнув в мою сторону, продолжал свой монолог. Вика лишь изредка вставляла восхищенные междометия.

Я перестала слушать их почти сразу. После городского шума на меня обрушилась тишина, и я слушала только ее. И вдыхала запах леса, который окружал садовые участки, так, будто собиралась вдохнуть весь мир за один вдох. Вслушиваться при этом в человеческие голоса было выше моих сил.

Через железную калитку мы вошли на окруженную забором территорию товарищества садоводов. Дыхание леса кончилось, моя голова стала работать чуть лучше, и я вспомнила недосмотренный сон.

Мне часто снились достаточно вещие сны, но этот… Этот был довольно необычным. Интересно, что он означал? Может быть, мне надо было сделать какой-то выбор? Принять решение? Но единственное за последнюю неделю решение за меня вчера приняла Вика.

В переполненной электричке нам так и не удалось как следует поговорить: на единственном доставшемся нам свободном месте мы сидели по очереди, причем я читала, а Вика вязала.

— В четверг к Зайцевым залезли, — услышала я голос Игоря. — И опять ничего не взяли. Они дома были, спали на втором этаже. Утром проснулись — внизу все перевернуто.

«Вот оно, кодовое слово: залезли, — отметила я где-то в глубине сознания. — Вот, значит, по какой причине я тут!»

— А раньше лазили лишь к тем, кого дома не было, — удивленно заметила Вика.

Она хотела еще что-то добавить, но из-за поворота навстречу нам выскочил лохматый пацан лет тринадцати-четырнадцати, бросился к Игорю, схватил его сумку и что-то тихо зашипел, кидая на Вику свирепые взгляды. Не сказав ни слова, Игорь быстро пошел вперед.

— Это его сын, — пояснила подруга, когда они скрылись за поворотом. — По-моему, он его ко мне ревнует.

— Заслуженно?

— Не знаю.

— А ты? Ты-то как?

— Еще не решила, — подчеркнуто беззаботно ответила она.

Я почувствовала в ее голосе некоторую неискренность, но решила не приставать.

Через несколько шагов моя подруга остановилась, поставив тяжелую сумку на траву.

— Отдохнем немного, — предложила она и задумчиво добавила: — Что-то меня моя Наташка не встречает?..

Достав из своей сумки свитер, я накинула его на плечи и огляделась. По обе стороны улицы, в окружении яблонь и грядок с овощами, стояли деревянные домики. Они находились так близко друг от друга, что невозможно было решить, где проходят границы участков. От улицы они отделялись забором из штакетника, а кое-где — сеткой.

Я обратила внимание на старенький домик по левую сторону улицы напротив того места, где мы стояли. Он был похож на бездомную, но еще не успевшую одичать собаку: зеленая краска с него уже облезала, когда-то белые оконные рамы слегка посерели. Дом все еще выглядел довольно аккуратно, только грядки начали зарастать сорняками.

— Не туда смотришь, — потянула меня за руку Вика. Я обернулась.

Напротив зеленого дома, с другой стороны улицы, расположился интересный экспонат темно-коричневого цвета с открытой верандой, эффектными навесами и необычными окнами. Ровные газоны, подстриженные кустики, альпийские горки… Красота! Непонятно только, где у них овощи растут.

— Ну как?

— Прелесть, — ответила я. — Почти Европа.

— Ну, не Европа… но уже глубокая Прибалтика. У меня такого никогда не будет, — вздохнула Вика.

Я начала надевать свитер, стараясь делать это как можно медленнее, чтобы оправдать наше долгое стояние напротив коричневого дома. Наконец мы взяли сумки и пошли дальше.

— Там недавно хозяин умер? — кивнула я через плечо в сторону полузаброшенного зеленого домика. — И дети редко приезжают, так?

— Откуда ты знаешь? Он действительно умер. От инфаркта.

— Это сюда залезли?

— Нет, что ты. Пойдем. Потом покажу.

Повернув налево, мы прошли немного по улице и вошли в голубую калитку, пригнувшись под кустом черноплодной рябины.

Я уже бывала на даче у Вики и помнила: крыльцо располагалось с другой стороны. Для того чтобы подойти к нему, нужно было обойти дом; туда вела дорожка, огибающая кусты жасмина, однако с тех пор кое-что изменилось: исчезли кусты, да и дом стал как будто ближе к дорожке.

Обогнув дом, мы увидели Викину дочь Наталью — длинноногую девицу в шортах и майке, с пушистой косой. Она прыгала вокруг яблони с длинной палкой в руках, размахивала ею и кричала:

— Ванда, слезай оттуда немедленно! Слезай, они тебя боятся!

Мы подошли ближе.

— Сними ее, мам, она всех птенцов съест, — повернувшись в нашу сторону, обратилась к Вике ее дочь. Затем она оперлась на палку и замерла в ожидании. Должно быть, в ожидании Викиных действий.

Среди веток яблони я разглядела скворечник на длинном шесте. На его крыше, свернувшись клубком, лежала белая пушистая кошка.

— Ванда, иди сюда, — позвала Вика.

Кошка задумчиво посмотрела на нас, свесив хвост к летку скворечника. Слезать она, определенно, не собиралась.

— Я бы, на месте птицы, ее за хвост клюнула, — выразительно произнесла моя подруга.

— Мам, птицы спят уже.

— Ну так оставь кошку в покое, она потом сама слезет. Бери сумку, пойдем в дом.