Чужая Истина. Книга первая - Джером Моррис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А что дальше? Может… м-м… некромантия?
— Нет. Плохо слушал? Направление специфическое. Слабое и в освоении сложное. На кой оно тебе?
— Ну-у… — неопределенно повёл руками Эйден. Ему было не так важно, что именно покажет колдун, ведь всё это было невероятно, ново и интересно. А вот что тот наконец соизволил поесть, впервые за пару дней и именно его стряпню, было приятно.
— Вот как придумаешь, на что тебе некромантия — может и займёмся. А пока магия призыва и основы безопасной практики. Только не объедайся сильно.
— Так пропадёт же, — вяло запротестовал Эйден с набитым ртом.
— Покажу, как сохранить. Если сумеешь — не пропадёт. А жадничать не нужно. Ни в чем.
Здоровенные, тяжёлые валуны, стоящие вдоль стен вытянутой пещеры, казались почти живыми. Причём — нельзя было точно сказать почему. Они не двигались, не издавали звуков. Но в пятнах старого лишайника, в бледных кварцевых прожилках и полустёртых, рыжеватых орнаментах сейчас виделось нечто глубокое. Нечто сильное и почти осмысленное.
Эйден стоял у одного из таких камней, опираясь на посох двумя руками и чуть щуря глаза. Старался сконцентрироваться, но предвкушение возможного результата серьёзно отвлекало. Ещё вчера, только войдя в убежище Салагата, он спрашивал об этих валунах. Тогда маг ответил кратко, только больше разжигая любопытство. Лежали-стояли такие камни по окрестностям, приглянулись, забрал себе, уверенный, что пригодятся. На вопрос, как именно забрал, ведь некоторые из них были выше него ростом и чуть не в сотню раз тяжелее, не ответил вовсе. Но обещал, что покажет. И теперь, вроде как, показывал.
— Не нужно сверлить его взглядом, просто не вертись по сторонам. Достаточно воспринимать то, что перед тобой, — Салагат сидел сзади, ссутулившись на камне поменьше и подсказывая. — Рыжий орнамент — это не письмена и не рисунок. Всё это один знак. Символ, потёртый временем и непогодой. И, к слову, крови тут нет. Просто охра.
Своды пещеры мягким неярким эхом отражали слова мага.
— Каких-то сто-сто двадцать лет назад этим алтарем ещё пользовались, а значит и тебе будет не сложно. Восстанови все линии. В их переплетениях увидишь суть. Понятие ёмкое и многогранное, нечто желаемое и неотвратимое…
Спокойный голос будто обволакивал изнутри. Следы давних прикосновений медленно проявлялись на серой поверхности камня.
— Увидев — можешь воззвать. Уверенно, но без угрозы. Не разорви связь, дыши ровнее, как дышишь с огнём. Уже можно… выноси посох за черту… сейчас.
Эйден с трудом, двумя руками, оторвал ореховый посох от земли. И опустил тремя дюймами дальше, сразу за чертой, проведённой Салагатом между ним и камнем. Тихий, сухой стук заглушил все остальные звуки, разливая вокруг горячую, вязкую, абсолютную тишину.
Это сила…
СИЛА…
Дыхание перехватило нахлынувшей волной жара. Губы, готовые озвучить последнюю мысль, нервно сомкнулись, искажаясь гримасой страха.
— А теперь приказ. Ну же…
Слова Салагата прошли вдалеке, словно слышимые со дна колодца. Жар нарастал, острой резью паля глаза и забивая ноздри. Алтарь обхватила горящая трёхпалая рука. Другая такая же потянулась к голове.
Перезвон тревожных колоколов заглушает визг и рёв запертых пожаром. Треск стоит такой, будто вокруг валятся сухие сосны. Люди, бегущие по мостовой, расплескивают воду. Вёдра кажутся абсурдно маленькими, почти игрушечными. Брызги и лужи испаряются, едва успев отразить оранжево-красные отсветы. В пылающие ворота мерно ухает вражеский таран. Теперь уже не спастись. Данас пал.
— Пожар! — резкий, срывающийся крик перешёл из наваждения в реальность, сдавливая опухшее горло спазмом, вынуждая очнуться.
Эйден согнулся пополам, шаря по земле руками, пытаясь хотя бы сесть.
— Тише, спокойнее. Тот пожар давно потушен. Немного тлеет лишь у тебя в голове.
Спокойный, как всегда, голос окончательно вернул все на свои места, заставив вспомнить последние месяцы за пару мгновений.
— Почему… гхм-гхе… — сухой кашель отдавался пульсирующей болью в затылке, глаза слезились, будто засыпанные песком. — Почему не вышло? Почему он напал?
— Не напал, просто заинтересовался, — Салагат положил холодную, почти ледяную ладонь на лоб юноши, жестом веля опереться спиной о стену. — Тайро очень сильны… в широком смысле слова, но не агрессивны. Они просты и любопытны, как дети… или собаки. Ему нужно было приказать, а не делиться воспоминаниями.
Эйден с трудом проглотил слюну, горло сильно опухло и горело изнутри.
— Ну… не вышло. Весь этот жар… и как-то навеяло. Само, понимаешь, вспомнилось.
— Понимаю. В следующий раз не стоит вспоминать.
— Следующий? — Эйден тревожно оглянулся, будто стараясь увидеть подсказку, какую-нибудь достойную причину не повторять подобного. — П-ф-ф… Ну…
— Пока выпей это, охладит. Тебя немного ошпарило изнутри, — Салагат протянул большую чашу из гладкой тёмной глины.
— Спасибо. Слушай, может не стоит мне торопиться с такими… серьёзными техниками? Эти тайро, раз они так сильны, то как я могу им приказывать? Может ты и достаточно опытен, искусен, но с чего им слушать меня? Вдруг в следующий раз его любопытство ошпарит так, что в себя уже не приду? Может…
— Не тараторь. Успокойся. Откинься на спину, сиди и дыши.
Лёгкий порыв ветра занёс снаружи немного сероватой пыли. Подсвеченная красным закатным солнцем, она образовала тёплую колонну света, прислонённую под углом к матово-чёрной скале. Новое дуновение ветра развеяло видение, не дав толком его рассмотреть. Только тёмные верхушки елей волновались у самого входа в пещеру. Было странно думать, что день почти прошёл. Еще один день.
— Настоящей опасности не было. — Салагат движением головы отбросил прядь спутанных волос. Он сидел напротив, держа на коленях свой посох. — Черта, что я провёл — непреодолима для них. Для любого из тех, кого ты в силах призвать. И приказ тайро — не бескомпромиссное требование подчиниться. Я говорил, они почти как собаки. Им может быть любопытно то, что ты делаешь. При этом тайро вовсе не обязательно видеть конечную цель или смысл в происходящем, просто через приказ ты максимально чётко формулируешь свое желание. Например — подвинуть камень. Он знает, что может помочь, и ему интересно само взаимодействие с человеком. Или ещё с кем.
Эйден молчал. Дышать было сложно, а говорить ещё сложнее.
— А если… — он перевёл взгляд в сторону, будто вспоминая что-то. — Если всё-таки что случится? Ошпарит сильнее и всё в таком духе. Возможно оживить человека? Не как некромант, не поднять искалеченную оболочку с
