Николай Вавилов - Владимир Георгиевич Шайкин

Заоблачный перевал Парун быт наитруднейшим из всех, пройденных экспедицией, как вспоминал потом Вавилов. Именно за ним начинался Нуристан — страна кафиров, страна «неверных». Горы здесь необыкновенно высоки и суровы. Но и на высоте в четыре с половиной километра над уровнем моря рос фиолетовый ячмень. Спустились ниже — стали встречаться первые кафирские селения. Дома, возведенные на отвесных скалах, похожи на орлиные гнезда. Около них растут деревья. Кто эти жители заоблачных высот? Потомки воинов Александра Македонского? Или изгнанников, которые скрылись здесь некогда от преследований фанатичных проповедников Аллаха? Изъяснялись они, что удивило путешественников, на разных языках. В каждом селении — свой. На крошечные, тщательно обработанные поля проделаны тропы, подведена вода для полива. Много водяных мельниц. Используется каждая пядь земли. Жители высоки ростом, стройны, многие женщины без чадры, мужчины в белых или серых от времени блузах. Как они мало походили на всех других, кого привелось встретить на афганской земле! Впрочем, и безлигульные пшеница и рожь, произраставшие на этих высокогорных полях, не походили на аналогичные культуры в других районах.

Николай Иванович все время вел дневник. «Продолжаем путь на Ваму. Путь незабываемый. Лошадей с усилием переводим с обрывов. Они падают… Подъем крутой, надо лезть с камня на камень. Словно нарочно созданы препятствия для подхода к деревне. На пути только иногда небольшие площадки, иногда огороженные, на которых можно передохнуть. Издали жилье кафиров имеет вид больших пчелиных сот.

При входе в Ваму мы насчитываем уже до 100 построек, расположенных одна над другой. Нижние ярусы при помощи деревянных брусьев подпирают верхние ярусы. Концы бревен вставлены иногда прямо в щели скал. Иногда дома висят над обрывом. На плоских крышах сушат хлеб, ягоды…

При нашем появлении мигом собралась вся деревня, с изумлением рассматривая европейцев. Люди оказались приветливыми, снабдили лепешками из проса, угостили унаби и кислым виноградом, дали семена всех возделываемых растений».

Вавилова и его спутников водили из дома в дом, показывали и жилые покои, и закрома, и утварь. Ученый интересовался всем вплоть до земледельческих орудий, даже зарисовывал их, а также орнамент и резьбу на домах. Везде чисто, аккуратно прибрано, а женщины нарядны: в ушах — огромные серьги из серебра, на запястьях — браслеты, на груди — монеты. Наперебой угощали орехами, лесными ягодами и травами. Глубокой древностью, патриархальностью веяло ото всего. И было жаль покидать эти места, расставаться с их гостеприимными жителями.

За Гуссаликом Кафиристан остался позади, началась страна «истинно правоверных». И опять другой мир, другая природа: сахарный тростник, рисовые и хлопковые поля. Переправа через реку Кабул на надувных шкурах — и вот он, Джалалабад, сады эмира: финиковые пальмы, апельсиновые и лимонные рощи, безбрежный базар плещется шумно и разноязыко.

Сделанный через горы крюк позволял теперь экспедиции пройти по Гильмондской и Баквийской пустыням, то есть по югу страны. На пути встретились два оазиса, как из сказки, — Казни и Кандагар. В Кандагаре их поместили во дворце для иностранцев — сафирхане. Базар здесь был больше, чем в Кабуле, поражало обилие аптекарских лавок и лечебников средних веков, а в поле — соседство культурных и диких растений: на бахче огромные дыни, а рядом их крошечные дикие сородичи.

Кандагар — город гранатовых садов и рощ. Плоды диаметром до 18 сантиметров, в горах заросли дикого граната с мелкими плодами — до 6 сантиметров. Не означает ли это, что и для культурных насаждений саженцы когда-то брали отсюда, с гор?

…Опять Гератская долина: отсюда началась экспедиция, тут и завершилась. Повсюду виднеются похожие на мечети голубятни. Помет птиц — прекрасное удобрение. И чтобы по-настоящему понять, во что обходится здесь каждый метр земли, «принесенной ангелами с неба», достаточно хоть раз увидеть, как берегут землю: по краям полей, вдоль дороги сгребают и складывают пыль, глину от старых дувалов, песок, смешивают с навозом и разносят в корзинах, развозят на ишаках по полю. В своей книге «Земледельческий Афганистан» Вавилов потом писал: «Медленно проходя километр за километром… среди полей, среди земледельцев, занятых своим трудом, мы невольно могли заглянуть в душу убогой, суровой, но гордой и независимой страны. Вся жизнь Афганистана определяется прежде всего тяжелым трудом хлебороба — земледелием и кочевьем».

Пять месяцев пути, пять тысяч верст, семь тысяч образцов. Предположение, что Афганистан и примыкающие к нему горные массивы Индии — один из мировых очагов происхождения сельскохозяйственных культур, подтвердилось. Материалы экспедиций доказали, что виды растений на земном шаре распространены неравномерно: где густо, где пусто. Очевидно, надо искать там, где густо, — это и есть природные «пекла творения». Сколько же их всего на Земле? Это еще предстояло уточнить.

Пока же, 2 апреля 1925 года на заседании Географического общества в Ленинграде Николай Вавилов выступил с подробным докладом о своей экспедиции в Афганистан. В том же году он получил золотую медаль имени Н. М. Пржевальского «За географический подвиг», а в мае 1931 года Вавилов был избран президентом Всесоюзного географического общества, и один из ледников на Памире стал носить его имя.

РАДИ ЖАТВЫ НАРОДНОЙ

Идея обновления культур, возделываемых на российских полях, в садах и огородах, улучшения агротехники вновь захватила ученых-аграрников. И не только их: вот что Горький писал из Италии: «На днях получил несколько книг, изданных… Институтом прикладной ботаники и новых культур, прочитал труд проф. Н. И. Вавилова «Центры происхождения культурных растений», его доклад «О законе гомологических рядов», просмотрел карту земледелия СССР, — как все это талантливо, как замечательно!»

16 июня 1925 года постановлением Совнаркома СССР был создан Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур с отделениями в республиках. Н. И. Вавилова утвердили его директором, а Н. П. Горбунов, управляющий делами Совнаркома СССР, был избран председателем его ученого совета.

Работу отделения «широкого введения и размножения сортов» возглавил профессор В. В. Таланов, который проводил конкурсные испытания и сравнения сортов еще в самом начале XX века: на юге и юго-востоке России он организовал сеть сортоиспытательных участков, и хорошо зарекомендовавшие себя сорта и местные популяции предлагались затем для посева всем желающим. Теперь предстояло высевать для испытания, изучения и размножения и те коллекции растений, которые уже удалось собрать, и планируемые. В скором времени из-за масштаба работ отделение переросло в Государственную комиссию по сортоиспытанию сельскохозяйственных культур.

Дел у директора Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур, конечно, прибавилось. Прежде всего — организационных. Однако Вавилов, по собственному признанию, чувствовал себя в первую очередь исследователем, первопроходцем. Вот почему из этого научного центра отправлялись все новые