Изара, книги 1-6. Кассардим, книги 1-3 - Юлия Диппель

его глазах сияло серебряное пламя, хотя сам он, казалось, страдал так же, как я. – Прими боль. Она – часть тебя.

Тоненький голосок у меня в подсознании понял, что он говорил. Он напомнил мне о том, где мы и что со мной делал Люциан.

– Пожалуйста, Ари. Контролируй это, потому что… – Он зажмурился. – …потому что я больше не могу.

Меня потрясли его слова. Я потерялась, позволила этому захватить себя, даже не задумавшись. При этом я вполне осознавала, что тут происходило. Я заставила себя сделать глубокий вдох и выдох. Боль существовала только у меня в голове. Она перекрывала мое сознание, разум и любую четкую мысль. Но я умела обращаться с болью. Мне надо было ее изолировать. Потому я изгнала ее из каждой частички моего тела, где она укоренилась своими ледяными когтями. Раз за разом я твердила себе, что физически чувствовала себя хорошо. Боль засела лишь у меня в душе. Это было предостережение, сигнал об опасности, что что-то шло неправильно. Но здесь и сейчас все было правильно. Я повторяла про себя эту мысль, как мантру.

Все было в порядке. Люциан просто поглощал мои эмоции, вынуждая мою душу создавать их в большем количестве. Потребность в нем, страсть и желание фактически умножились сами по себе. Следовательно, ничего удивительного, что я набросилась на него, как умалишенная. Даже сейчас, когда я понемногу обретала контроль над собой, мне до сих пор приходилось бороться с неудержимым порывом утонуть в его объятиях. Впрочем, он был уже не таким всепоглощающим, как пару минут назад.

Постепенно я ощутила, что и Люциан расслабился.

– Я не часто себя переоцениваю, – проговорил он со слабой улыбкой, – но в твоем случае, похоже, я все чаще сталкиваюсь с исключениями.

Глаза у него все еще сверкали серебром. Я откинулась головой на стену и вновь сконцентрировалась на вдохах и выдохах. Теперь я мало-помалу начинала воспринимать, где мы находились. До меня доносилось бесчисленное множество шагов в разном темпе, шипение труб, волны, атакующие металл, приказы на голландском языке… Я ни слова не понимала из того, что они говорили, но, если судить по тону, где-то над нами куча народу готовилась к нападению.

– Думаю, теперь ты можешь меня отпустить, – просипела я. Голос у меня совершенно охрип от криков.

Люциан скептически на меня покосился и в итоге пришел к выводу, что наше нынешнее состояние более-менее стабилизировалось. Озорной блеск закрался в его серебряный взгляд.

– Ты первая.

Кхм, да. Верно, я продолжала довольно бесстыже сжимать его ногами…

Вдруг снаружи кто-то постучал в дверь и сунул голову в каюту.

– Начинаем. Гидеон хочет, чтобы вы…

Брендон разинул рот. Он ошалело пялился на нас, после чего сердито сжал челюсти.

– Вон отсюда, – огрызнулся Люциан. Он отпустил мои запястья и бережно поставил меня на пол.

– У тебя все в порядке, Ари? – спросил Брендон.

Я одернула кофту и ограничилась недовольным «Да!» в сторону своего бывшего.

К сожалению, его это не устроило. Добавьте к этому перевернутую вверх дном каюту, начинающие темнеть следы у меня на запястьях и разорванную рубашку Люциана, и все это породит в корне неправильное впечатление. Но несмотря ни на что, Брендон не имел никакого права лезть в мои дела.

– Он сделал тебе больно?

Люциан издал глухой рык.

– Это идея Гидеона, так что лучше свали. – Он провел рукой по испорченной рубашке, и, как по волшебству, она снова стала целой.

Брендон раскрыл дверь нараспашку и положил ладонь на рукоятку своего ациама.

– Ты кормишься от нее?!

Я встала перед Люцианом, который был близок к тому, чтобы свернуть охотнику шею.

– Сейчас самый неподходящий момент, чтобы испытывать мое терпение, – предупредила я бывшего парня. Во мне еще бушевала боль, которую я с трудом сдерживала.

Брендон окинул меня угрюмым взглядом, но все-таки кивнул.

– Гидеон хочет, чтобы вы поднялись на палубу, – выдавил он и с грохотом закрыл за собой дверь.

Блин, да у этого типа инстинкт самосохранения, как у лемминга…

Ветер со всей силы рвал края моей одежды, когда мы поднялись на палубу. Было темно, и я порадовалась наличию куртки, которую мне дал Люциан. Сам он не заморачивался такими мелочами, которые лишь мешали бы ему в бою.

Я пошла за ним вдоль края борта в носовую часть корабля. Занятые своими срочными делами солдаты шли нам навстречу или обгоняли нас. Похоже, ни одному из них особо не было до нас дела. Наконец в свете прожектора я смогла разглядеть на главной палубе Бела. Он о чем-то оживленно спорил с Гидеоном и Элиасом. Ниже выстроились в шеренгу около тридцати гвардейцев, не обращающих никакого внимания ни на раскачивание судна на волнах, ни на брызги, через равные промежутки времени перехлестывающие через борт. Несколько охотников Плеяды относили снаряжение к корабельным шлюпкам. Среди них были и Райан с Аароном, которые первыми нас заметили.

Татуированный охотник встретил меня упрекающим взглядом.

– Я всегда знал, что ты настоящий псих, Моррисон. Но если ты отмачиваешь такие номера, – он кивнул на мерцающие серебряным светом глаза Люциана и скрестил на груди свои мощные, как дубовые ветви, руки, – то у тебя совсем кукушка слетела.

Аарон был со мной помягче.

– Ты справляешься?

– У меня все под контролем.

– Я тебе вот что скажу, дружок. – Райан несколько раз ткнул указательным пальцем в грудь брахиону. – Если ты растянешь это хоть на долю секунды дольше, чем необходимо, я разыщу твое сердце и использую его вместо растопки для огня на следующем барбекю!

– Справедливо, – торжественно заявил Люциан, хотя поведение Райана, кажется, его позабавило.

По палубе разносились крики. Кран пришел в движение и опустил одну шлюпку с оружием на воду.

– Плеяда, приготовиться! – загремел Гидеон.

На лице Райана появился воинственный оскал.

– Увидимся там.

«Пойдут только охотники?» – спросила я Люциана, смотря вслед своим друзьям.

«Нет. Они просто высадятся первыми, чтобы разрушить часть защитных печатей. После этого за ними смогут последовать Элиас и Бел со своими людьми».

– Привет-привет! – прокричал Бел и вразвалочку направился к нам, как будто корабль целиком принадлежал ему. А я вынуждена была признать, что, несмотря на всю его экстравагантность, мне не составляло труда вообразить его себе адмиралом флота. – Как вижу, отвлекающий маневр прекрасно работает. Хорошая идея, кстати.

«Что он имеет в виду?» – задала я телепатический вопрос Люциану. Я знала, что Бел все равно нас слышал, но так мне было проще сохранять концентрацию.

Люциан не спешил с ответом, а Бел, как хищник, начал обходить меня по кругу. Ему редко доводилось лицезреть меня без моих защитных стен.

– Твой избранник