Точка обмана - Дэн Браун

Экстром тоже рассмеялся. Ему нравился всеобщий эмоциональный подъем. Ответственные за трансляцию тем временем заканчивали последние приготовления, устанавливая общее освещение и локальную подсветку.

— Переключаемся на студийный свет через пять, четыре, три, две…

Галогеновые лампы погасли, и все внутри купола погрузилось во тьму.

В толпе раздался шум.

— Кто это ущипнул меня за задницу? — со смехом спросил кто-то.

Через пару мгновений темноту разорвало сияние студийных ламп. Все невольно зажмурились. Метаморфоза оказалась радикальной: северная секция превратилась в настоящую телестудию. А остальная центральная часть купола выглядела словно темный амбар глубокой ночью. Опустевшие рабочие отсеки скрывались в плотной, густой тени.

Экстром отступил подальше, туда, где сумрак надежно скрыл его от людских глаз. Ему нравилось наблюдать, как ликуют, словно возле рождественской елки, его сотрудники. Он чувствовал себя Санта-Клаусом, вокруг которого прыгают довольные, радостные дети.

Видит Бог, они это заслужили, подумал Экстром, даже не подозревая, что ждет их всех впереди.

ГЛАВА 31

Погода менялась.

Словно печальный вестник неотвратимо приближающегося бедствия, жалобно выл ветер, пытаясь опрокинуть палатку команды подразделения «Дельта». Дельта-1 закончил укреплять штормовое укрытие и вернулся к товарищам. Подобное для них не впервые. Все это скоро закончится.

Дельта-2 внимательно следил за картинкой дисплея. Микробот успешно нес службу, снимая на видеокамеру все, что происходило внутри хабисферы.

— Посмотри-ка, — позвал Дельта-2.

Дельта-1 подошел ближе. Все внутри купола было погружено во тьму, за исключением одного-единственного ярко освещенного сегмента в северной части. Остальное пространство хабисферы едва просматривалось.

— Ничего страшного, — пояснил он, — они просто проверяют освещение, готовятся к вечерней трансляции.

— Дело не в свете. — Дельта-2 показал на темное пятно посреди льда, ту самую заполненную водой яму, из которой вытащили метеорит. — Проблема в этом.

Дельта-1 взглянул на яму. Она все еще была окружена оранжевыми пилонами, а поверхность воды казалась такой же спокойной, как и раньше.

— Не вижу ничего особенного.

— Посмотри внимательнее.

Дельта-2 двинул джойстик, направляя микробот вниз, ближе к поверхности воды.

Дельта-1 всмотрелся и потрясенно отпрянул:

— Что за?..

Подошел Дельта-3, взглянул пристально. И тоже испытал шок.

— Господи! Это то самое место, откуда извлекли метеорит? Что происходит с водой?

— Нет, — решительно сказал Дельта-1. — Ничего подобного происходить не должно.

ГЛАВА 32

Сидя в большом металлическом ящике за три тысячи миль от Вашингтона, Рейчел Секстон ощущала такое же напряжение, как если бы ее вызвали в Белый дом. Монитор видеотелефона четко показывал лицо президента Зака Харни, сидящего в комнате связи на фоне президентского герба. Цифровая радиосвязь оказалась безупречной, и если бы не едва заметное отставание звука от движения губ на экране, то можно было подумать, что собеседник находится в соседней комнате.

Разговор их был откровенным и оптимистичным. Казалось, президент доволен, хотя вовсе не удивлен восторженной оценкой, которую Рейчел дала открытию НАСА и тому факту, что стране это открытие представит столь обаятельный человек, как Майкл Толланд. Харни пребывал в добродушном и шутливом настроении.

— Уверен, вы согласитесь. — Президент посерьезнел. — В идеальном мире последствия этого открытия оказались бы исключительно научными по своему характеру. — Он помолчал, склонившись вперед, так что его лицо заполнило почти весь экран. — К сожалению, мы живем в мире далеко не совершенном. А поэтому, как только я объявлю об открытии, оно моментально превратится в мячик для политического футбола.

— Если учесть неопровержимые доказательства и подтверждение самых авторитетных ученых, трудно даже представить, что широкая публика или кто-то из ваших оппонентов смогут проявить недоверие и принять открытие как-то иначе, чем в качестве истинно научного факта.

Харни улыбнулся почти печально.

— Мои политические оппоненты поверят тому, что увидят. Меня куда больше беспокоит то, что им это очень не понравится.

Рейчел не могла не заметить, насколько старательно президент избегает упоминания о ее отце. Говорил он лишь об «оппозиции» и о «политических оппонентах».

— Так вы думаете, оппозиция будет кричать об обмане из политических соображений? — уточнила она.

— Такова природа игры. Необходимо посеять хотя бы небольшое сомнение, заявив, что наше открытие — политическое мошенничество, организованное НАСА и Белым домом. Расследования не миновать. Газеты моментально забудут о том, что НАСА обнаружило доказательства внеземной жизни, и все средства массовой информации дружно сосредоточатся на выявлении фактов заговора. К сожалению, любой вымысел о поддельности этого открытия окажется вредным для науки, порочащим Белый дом, убийственным для НАСА и, честное слово, в конечном итоге губительным для всей страны.

— Именно потому вы и отложили объявление до тех пор, пока не получили полное подтверждение и поддержку авторитетных независимых ученых?

— Моя цель — представить информацию настолько четко и продуманно, чтобы в зародыше задушить любой цинизм. Открытие должно праздноваться с тем триумфом, которого оно заслуживает. И которого, несомненно, заслуживает работа НАСА.

Рейчел насторожилась. Она интуитивно пыталась определить, какая роль в этом деле предназначена конкретно ей.

— Нечего скрывать, что вы занимаете уникальную позицию и можете мне помочь. И опыт аналитика, и тесная связь с моим оппонентом придают вашему имени огромную значимость в оценке открытия.

Рейчел невольно ощутила растущее разочарование. Да, Пикеринг, как всегда, не ошибся. Президент готовится использовать ее в своих интересах.

— Так вот, — продолжал Харни, — учитывая все эти обстоятельства, я хотел бы попросить вас лично поддержать НАСА именно в качестве сотрудника разведывательной службы… и дочери моего главного политического оппонента.

Все. Просто и ясно. Харни требует прямой поддержки.

Рейчел до последнего момента верила, что президент все-таки сумеет оказаться выше подобной недостойной игры. Публичное выступление Рейчел на стороне президента немедленно превратит это открытие для ее отца в дело чести, лишит сенатора возможности поставить под сомнение его истинность, не нанося удар по репутации собственной дочери. Это смертельный приговор для кандидата, объявившего своей главной ценностью именно семью.

— Честно говоря, сэр, — заговорила Рейчел, — меня поражает ваша просьба.

Казалось, президент не ожидал подобного ответа.

— Мне представлялось, что вы с готовностью придете на помощь.

— С готовностью? Сэр, даже если не принимать во внимание мои разногласия с отцом, вы ставите меня в невозможную ситуацию. В наших с ним взаимоотношениях вполне достаточно проблем, чтобы еще усугублять их. А вы хотите буквально столкнуть нас лбами на глазах у всех. А ведь он остается моим отцом. Недостойно президента пытаться втравить нас в драку.

— Стоп-стоп! — Харни поднял руки, словно сдаваясь. — Разве кто-то что-то говорил о публичности, открытости и всем прочем в этом роде?

Рейчел помолчала.

— Насколько я поняла, вы хотите, чтобы я заняла место рядом с администратором НАСА на пресс-конференции, которая планируется на вечер.

Президент расхохотался так, что в наушниках затрещало.

— Рейчел, да за кого же вы меня принимаете? Неужели вы действительно считаете, что я способен попросить дочь ткнуть собственного отца ножом в спину на глазах у всей страны?

— Но вы сказали…

— И вы готовы поверить в то, что я заставлю администратора НАСА сесть перед камерой рядом с дочерью его заклятого врага? Вы слишком много возомнили о себе, Рейчел. Эта пресс-конференция — чисто научая презентация. Честно говоря, я вовсе не уверен, что ваши познания в теории метеоритов, в характере окаменелостей и структуре льда придадут событию больший вес.

Рейчел почувствовала, что краснеет.

— Но тогда… какую же именно поддержку вы имеете в виду?

— Более соответствующую вашему положению.

— Сэр?

— Вы — сотрудница службы безопасности, связанная с Белым домом. Мой персонал общается с вами по вопросам государственной важности.

— Так вы хотите, чтобы я поддержала открытие перед сотрудниками аппарата?

Казалось, Харни все еще забавляется недоразумением.

— Именно. Тот скептицизм, с которым мне предстоит столкнуться за стенами Белого дома, ничто по сравнению с тем, что я сейчас терплю от своих непосредственных подчиненных. Мне откровенно не доверяют. Сотрудники умоляют прекратить финансировать работы НАСА. Я их игнорирую, тем самым нанося себе как политику колоссальный ущерб.