Александр Беляев - Борис Ляпунов

Отдавая должное динамике, стремительной смене эпизодов, обрисовке образов героев, главным образом, по внешним поступкам, Беляев вместе с тем протестовал против упрощенных схем. Герои должны быть наделены характерными, типическими чертами. Они придают герою, как это зачастую встречается у Жюля Верна, свое неповторимое лицо.

Остросюжетность, свойственная приключенческому жанру, сочеталась у Беляева с научно-фантастической основой, которая являлась стержнем всего произведения. В то же время Беляев придерживался принципа максимального правдоподобия, введения необычного в повседневную, современную нам обстановку. Примененный в таких произведениях, как «Головапрофессора Доуэля», «Человек-амфибия», «Властелин миpa», и других, этот принцип оказался весьма плодотворным. Иногда творческий прием писателя несколько изменялся — он помещал обычное в необычную обстановку. Благодаря такому приему как нечто вполне реальное воспринимаются нарисованные им грандиозные картины космоса, пейзажи Луны и Венеры, сказочная обстановка подводного мира. Героями у Беляева стали люди науки, науки будущего. Необычность, например, открытия Доуэля — лишь в несоответствии его уровню науки той эпохи, когда написана была повесть.

«Ведь всякая фантазия, даже сказочная, в конечном счете является результатом комбинирования, «перестановки» образов реального мира», — подчеркивал Беляев.

На страницах произведений Беляева мы найдем целый ряд идей, либо уже признанных техникой и наукой, либо определившихся, как осуществимая перспектива. Жизнь во многом подтвердила реальность беляевской мечты.

Уже появились первые лаборатории на дне моря, телекамеры заглядывают в морские глубины, обнаруживают затонувшие суда и находят остатки древних городов. Ракетопланы летают в стратосфере, проектируются цельнометаллические дирижабли. Вездеходы помогают обживать полярные районы, в Арктике скоро возникнут города под куполами с искусственным климатом. Радиотехника и энергетика развиваются бурными темпами, ядерная энергия начинает входить в жизнь.

Внеземная станция, полеты человека на Луну и планеты, освоение солнечной системы — все, о чем фантазировал Беляев в своих «космических» романах, не вызывает сомнений теперь, когда началась эпоха покорения космоса.

Смелость писателя, показывавшего воплощенными идеи «дальнего прицела», можно оценить по достоинству лишь сейчас. Анабиоз, приостанавливающий жизненные процессы; жизнь отделенных от тела органов; пища, приготовленная бактериями; использование богатств моря; искусственное дождевание — над этим работают сегодня ученые. Даже такой краткий перечень показывает, насколько насыщено было интереснейшим научно-техническим материалом творчество фантаста.

Беляев был не одинок в своих взглядах на научную фантастику. Академик В. А. Обручев, автор «Плутонии» и «Земли Санникова», писал о научно-фантастическом романе:

«Он должен быть построен настолько увлекательно по фабуле и изложению, чтобы читатель не мог от него оторваться, стремясь поскорее узнать, как развернутся дальше события, что сделают герои. Роман, который можно без сожаления отложить, прервав чтение на любой странице, нельзя назвать хорошим, хотя бы он давал массу полезных сведений.

Роман должен быть правдоподобным. Читатель должен получить впечатление, что все изложенное в романе если и не происходило в действительности, то могло бы произойти».

Композиция произведений Беляева подчинена решению одной задачи: создать необходимое драматургическое напряжение, позволяющее поставить героев в такие обстоятельства, которые лучше и нагляднее выявляют их характер. Авторский анализ событий, комментарии к ним сведены к минимуму.

«Здесь все держится на быстром развитии действия, на динамике, на стремительной смене эпизодов, — писал Беляев, — здесь герои познаются главным образом не по их описательной характеристике, не по их переживаниям, а по внешним поступкам». Так формулировал Беляев свой основной творческий принцип.

Стиль произведений Беляева отличается лаконизмом. Короткие фразы как нельзя лучше соответствуют стремительному развертыванию действия. Диалоги или монологи кратки, в них отчетливо, но сжато выражена каждая мысль. Описания очень образны, они создают наглядное зрительное впечатление.

Лаконизм не мешает красочности и наглядности пейзажей, которых немало у Беляева. Они умело «вписаны» в общую повествовательную ткань и воспринимаются как необходимая составная ее часть. Для них всегда бывает найдено единственно возможное по композиционной схеме место.

Перу Беляева принадлежат десятки произведений. В них — десятки тем, десятки научных и технических проблем, относящихся к будущему и близкому, и далекому. Наука и техника в той или иной мере присутствуют в каждом научно-фантастическом произведении. Беляев подчеркивал поэтому важность умения «незаметно и естественно подавать нужный материал».

Даже консультации специалистов не могут заменить необходимых знаний, когда пишется научно-фантастический роман. Это лишний раз свидетельствует об одаренности писателя, который не был ни врачом, ни радиотехником, ни инженером, но свободно владел материалом научной или технической темы и умел использовать его без ущерба для литературной стороны своих романов.

Какой контраст с некоторыми произведениями других авторов, порою в целом неплохими! Они вводили совершенно невежественных персонажей исключительно для того, чтобы с их помощью преподнести читателю массу всевозможных сведений. Пионер, студентка, журналист были наиболее распространенными объектами для такой псевдохудожественной популяризации.

Рассказывая о существе открытия или изобретения, Беляев стремится сделать это как можно менее скучным. Вводя научный материал, он обходится без шаблонных приемов — тяжеловесных и скучных диалогизированных лекций, дежурных «зайцев», нудных пояснений, но в то же самое время научная сторона его произведений не приносится в жертву сюжету, как это бывало нередко в произведениях других фантастов, его современников.

Небольшие «вкрапления» научно-популярного характера, написанные отличным литературным языком; беседы, но не сухие и не утомительные, а вызывающие интерес; учебные записи (но далекие от учебного стиля!); отрывки из дневника; блестящие остроумные выступления и речи — таковы приемы, которыми пользовался Беляев.

В живых, непринужденных беседах раскрывается история судостроения («Остров Погибших Кораблей»), сущность анабиоза («Ни жизнь, ни смерть»). А страстная взволнованная речь профессора Сальватора на суде («Человек-амфибия»), призывающего овладеть богатствами океана, — разве мог произнести что-либо подобное какой-нибудь «экскурсовод», придуманный автором для научно-популярных объяснений? В выступлении ученого по радио (ведь его слушают и понимают миллионы людей!) очень просто и понятно разъясняются понятия оптики («Светопреставление»). Столь же наглядно изложены понятия микробиологии («Вечный хлеб», «Нетленный мир»), теории относительности («Держи на Запад!»).