Девять месяцев по контракту (СИ) - Джокер Ольга

— Ты разрешаешь? — в бездонных глазах мамы собираются слёзы.

— Конечно, мам, — улыбаюсь сквозь сильную надоедливую пульсацию в висках. — Лиза любит тебя, да и на даче ей нравится. Почему бы и нет?

— А Димка…? Я думала, что ты переедешь к нему. Станешь жить по соседству…

— С Димкой мы идём в кино на следующей неделе, — перехватываю её морщинистую руку и слегка сжимаю. — Не могу обещать, что у нас получатся отношения, кроме дружеских, но насчёт того, что я перееду к нему, ты погорячилась, мам.

Мы ещё немного сидим на кухне. Мама задает волнующие её вопросы, и мне приходится отвечать. Я обещаю, что мы будем звонить ей несколько раз ко дню, а ещё приезжать. Но пока по-другому не получится, потому что мой начальник — занятой человек, и мне как няне нужно заботиться о его малыше. После разговора мама немного успокаивается, а я поднимаюсь с места и иду в комнату, которую мы делим напополам с Лизой.

Утро встречает меня проливным дождем. Следом за мной просыпается дочка, и мне приходится наспех подготовить свою речь, во время которой я мягко и почти безболезненно сообщаю ей о переезде.

Мне не хочется, чтобы она испугалась. Не хочется, чтобы она волновалась и плакала, поэтому я говорю радостным тоном и подаю ей неожиданную новость как приключение и своего рода авантюру. Я объясняю, что мы едем к Тимуру и его сыну, чтобы погостить. Это будет недолго, надеюсь, что максимум несколько недель, после чего мы переедем в собственную новенькую квартиру.

Лиза внимательно слушает меня. Соглашается погостить, но особенно из всех перечисленных плюсов ей нравится то, что она будет нянчить Артюшу. Станет моей незаменимой помощницей в этих делах.

Я пакую необходимые вещи в дорожную сумку и вместе с дочерью спускаюсь вниз к водителю, который уже ждёт нас. Всю поездку до дома мы разговариваем о будущем. Я в красках рисую все прелести жизни в доме Тимура. Говорю, что там красиво и необычно, не так как в нашем доме и нашей квартире.

Это настолько увлекает Лизу, что мы и опомниться не успеваем, как приезжаем к элитной многоэтажке Багримова. Дочка проходит в подъезд, раскрыв рот от удивления. Просторный стеклянный лифт, вымытый пол и никакой грязи. Помню, меня саму это удивило впервые.

Дверь нам открывает Тимур. Сердце клокочет в груди, когда он приседает на корточки и протягивает Лизе свою ладонь в знак приветствия. Я никогда раньше не видела его таким… дружелюбным и мягким. И мне приятно, что Лизе он уделяет своё драгоценное время.

Возможно, когда-нибудь я отважусь и всё скажу ему… Возможно, но это не точно.

— У Людмилы сегодня выходной.

Багримов забирает у меня дорожную сумку. Во время передачи наши пальцы соприкасаются, но я спешу освободиться от этого, потому что боюсь. Его касания действуют на меня необычно. Не так, как другие мужчины делали это до него. И боюсь… чёртовски боюсь опять в него влюбиться.

— Но в холодильнике много свежей еды и продуктов, — продолжает Тимур. — Не стесняйтесь.

К тому времени Лиза скидывает с себя кроссовки первой, и не успеваю я очнуться, как она проходит в гостиную.

— Лиза, ничего там не трогай, — прошу её, сбрасывая с себя пиджак и снимая обувь.

— Я сам ей всё покажу, — бросает Тимур, взглянув на меня своими дьявольскими глазами.

После короткой экскурсии он поглядывает на часы. Сообщает, что постарается приехать пораньше, но не обещает этого. У него много работы, и от сегодняшнего дня зависит его график на будущую неделю.

— Если хотите… я могу приготовить ужин, — произношу, когда Тимур находится почти на пороге.

— Был бы очень признателен, — кивает он и берет с тумбы телефон и ключи от автомобиля. — И ещё — может всё-таки перейдем на ты, Яна?

— Хорошо, я постараюсь, Тимур.

Глава 33.

Тимур

— Честно говоря, я не понимаю, почему ты всполошился, — произносит Антон сидя у меня в кабинете.

Так получилось, что друг проезжал мимо и заехал ко мне по делам. Их мы давно обсудили и плавно перешли к личному.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты просто не видел её, — упрямо мотаю головой. — Девочка совсем не похожа на Яну. Она чёрненькая и кареглазая, а Яна — блондинка с голубыми глазами.

— Яну я как раз-таки видел. Ничего такая, — усмехается Антон. — Вот только не пойму, что не так с её дочкой? Чёрненьких с карими глазами пол-Москвы ходит. Мне кажется, с момента нашего последнего разговора ты слишком загрузился, Тимур. Наверное, в этом виноват я.

— Возможно, ты прав.

— Да точно тебе говорю! Мало ли с кем она после тебя кувыркалась? Представь её состояние после того, как ты отшил её, — хохочет Антон. — Пошла по рукам хорошая девочка Яна.

— Слушай, заткнись, а? И не провоцируй меня, потому что кулаки давно чешутся, чтобы тебе вмазать.

Антон ненадолго замолкает и поднимается с места, чтобы больше меня не раздражать. Останавливается у большого панорамного окна, смотрит куда-то на улицу. В целом он нормальный парень, но обычно гребет всех девушек под одну гребёнку. Впрочем, раньше я и сам так делал.

Знакомства с девушками в ночном клубе заканчивались постелью каждый раз, когда я туда приезжал. Зачастую мне не требовалось ничего предпринимать, чтобы затащить в номер отеля любую понравившуюся куклу. Домой обычно не вёз, заметая за собой следы и стирая всё то, что могло бы связывать нас в дальнейшем. Я никогда не оставлял свой номер телефона, не называл адрес или место работы. У меня бывали случаи, когда девушки придумывали в своей голове что-то большее, чем я мог им предложить, и доставали меня своей навязчивостью.

Я пытался по деталям вспомнить ту ночь с Яной. Кажется, она понравилась мне сразу же. С ней мы общались дольше обычного, но не потому, что я хотел выполнить план-максимум, а потому, что с ней действительно было не так, как с другими. Долгая ночь, во время которой мы почти не спали, а затем стандартное для меня утро. Я услышал её телефонный звонок с подругой. Кажется, она нафантазировала в своей голове продолжение. И мне пришлось рвать на корню всё то, что она придумала. Так я поступал со всеми и не хотел делать для неё исключения. Ждал, что Яна заберет деньги, которые я оставил, ведь было видно, что девочка нуждается. Но она неожиданно повела себя по-другому. Бросила купюры мне в лицо и убежала из номера со слезами.

Я смотрел ей вслед из окна. Как она выбежала на улицу, одергивая слишком короткую юбку, как поймала такси, как села на заднее сиденье и опустила лицо в свои ладони, горько заплакав. Никогда не считал себя хорошим парнем, но в тот момент в полной мере ощутил свою сущность.

Сейчас я и сам не могу себе внятно объяснить, почему у меня закралась мысль о Лизе. Яна дала понять, что отца девочки уже нет в живых. Возможно, сразу же после меня у неё начались головокружительные отношения с нормальным парнем. Только почему я слабо в это верю?

— Надо попросить Кравцова, чтобы пробил точную дату рождения Лизы, — произношу больше для самого себя.

— И что это даст? — поворачивается в мою сторону Антон. — Она могла родить дочь преждевременно или наоборот на несколько недель позже. Или думаешь, что Кравцов дату зачатия тебе скажет? Тут надо просить у Яны разрешение на проведение ДНК-теста. Но это крайний случай, моё мнение. Пока присмотрись, не горячись.

Антон качает головой и всё же замолкает. Была бы на месте Яны другая, я послушал бы совет друга и оставил эту затею. Мало что ли черноволосых парней в городе? Но Яна не выглядит той, которая с легкостью меняет партнёров. Вон даже с ботаном своим никак распрощаться не может, хотя видно, что не любит его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты прав. Пороть горячку ни к чему. Я не могу лишиться такой няни.

— Как знаешь, — разводит руки в стороны друг. — Может Яна и вовсе всё спланировала. К Ленке в доверие втёрлась, чтобы попасться тебе на глаза. А после вашего расставания с женой для неё совсем раздолье. Грудное вскармливание приплела и плавно к тебе в квартиру перекочевала.

— Чуть ты несешь, Антон. Яна не такая.