Похищение Бет - Ребекка Маддимен

Они ели спагетти болоньезе и без особого энтузиазма говорили о последней поездке Саймона в Лондон. Когда они закончили, Саймон сложил грязную посуду в мойку, прихватил со стола бутылку вина и бокалы и направился в гостиную. Эбби пошла за ним и, прежде чем упасть в глубокое кресло у окна, с удовольствием приняла из его рук уже второй бокал вина. Саймон сел на диван, положив руку на его спинку. Он ждал, пока она усядется, чтобы начать разговор.

— Куда ты ходила сегодня? — спросил он.

Эбби сделала долгий, медленный глоток и опустила бокал. Она хотела поставить его на стол, но поняла, что для спокойствия лучше что-то держать в руках.

— На пляж, — ответила она, не глядя на Саймона.

— И много там народу?

— Прилично.

Они слушали, как дождь барабанит в окно, и избегали смотреть друг другу в глаза. От дома напротив отъехала машина, на мгновение осветив фарами их гостиную. Где-то вдалеке взвизгнули шины. Саймон вздохнул, и Эбби поймала его взгляд.

— Я знаю, ты думаешь… — начала она.

Но Саймон перебил ее:

— Куда пойдешь завтра?

Они переглянулись, не зная, стоит ли продолжать. Повисла тягостная тишина. В конце концов Саймон нарушил ее.

— Завтра в парке Локе гулянье. Я видел большой баннер, когда проезжал днем, — сказал он.

Она кивнула.

— Да. Я думала туда пойти. — Она отхлебнула вина и все-таки поставила бокал. — А ты занят завтра? Может, тоже пойдешь?

Саймон опустил голову. Она знала, что он скажет «нет». Она знала, что он считает все это бесполезным занятием и просто пытается подыгрывать ей, спрашивая, как она провела день. Временами в этих походах, когда Эбби окружали счастливые и не очень счастливые семьи, сердце ее пронзала боль. Как бы она хотела быть одной из этих людей. Она хотела бы ходить здесь для удовольствия. Удовольствия своего, Бет и… Кого еще? Она мечтала о счастливом семейном Рождестве, о семейных днях рождения, и всегда в мечтах рядом с ней был Саймон, не Пол. Ирония судьбы, но она старалась не обращать на это внимания.

— Ты занят. Ничего. Завтра, наверное, все равно будет дождь, — сказала Эбби и удивилась: с чего вдруг она постаралась произнести это бодрым тоном? Почему она пытается представить себе, что это будет нормальный день в нормальной семье, а не отчаянные и безысходные поиски давно пропавшей дочери?

— Может быть, в другой раз, — сказал Саймон, и они оба сделали вид, что не заметили эту ложь.

Эбби оставила Саймона в гостиной перед телевизором. Закрыв за собой дверь в спальне наверху, она села на кровать, скрестив ноги, и открыла ноутбук. Ожидая, пока загрузится страница, она подумала, знает ли Саймон, чем она здесь занимается. И проверяет ли он после нее историю открытых сайтов в браузере на своем компьютере. Она всегда удаляла эти данные после себя. Но он никогда не спрашивал, что она там делает и почему не пользуется компьютером внизу. Может, и так знал. А может, просто был добр к ней.

Зарегистрировавшись на форуме, Эбби сразу заметила, как много новых постов появилось здесь со времени ее последнего посещения. Пройдясь по сообщениям и их отправителям, она заметила новые имена. Новые члены ее клуба. Клуба, к которому никто и никогда не хотел бы присоединиться по доброй воле.

Эбби посылала свои сообщения по почте, потому что хотела знать, что кто-то ее понимает, что она не одна, но потом перестала это делать, поскольку убедилась, что никто ее понять не сможет. Может быть, у кого-то тоже забрали дочь, но она этого никогда не узнает и никогда им этого не скажет о себе. А что, если ее кто-то узнает? Тогда она будет уже не просто Gail01. Она станет Эбби Хеншоу, и вся ее жизнь будет выложена в Интернет. Поэтому она отказалась от такого варианта.

Она стала пробовать другие сайты. Там была масса духовных форумов, мест для прощения, куда могли обращаться выжившие и уцелевшие, чтобы двигаться по жизни дальше. Она уважала их, но для нее это не срабатывало. Она не могла найти в себе силы кого-то прощать. Пока что. Она перепробовала более воинствующие сайты, где можно было выложить свои фантазии насчет мести и наслаждаться предложениями и советами от других участников, но если она не собиралась воплощать ничего такого в реальной жизни, то какой в этом смысл?

Так она и пристала к этому сайту, почувствовав себя на некоторое время частью какой-то общности. Она могла на несколько минут разделить чувства этих женщин и девушек, прежде чем вновь погрузиться в собственную боль. В кои-то веки она ощутила связь с чем-то и кем-то. Но сейчас, перестав сюда писать, сама удивлялась, зачем продолжает заходить на этот сайт.

Эбби пролистала комментарии и вдруг поняла, что делает это, потому что надеется однажды найти здесь ответ на свой вопрос. Что-то такое, что заставит боль уйти. Может быть, кто-то расскажет свою историю, в которой она узнает себя и тогда получит ключ к тому, как найти тех мерзавцев, которые сделали с ней это.

Она закрыла ноутбук.

Свой ответ она пока что не нашла.

Глава 39

Сначала Эбби посмотрела в угол зала, на столик, где они обычно сидели. Там расположилась пожилая дама, на остальных трех стульях были разложены ее пакеты с покупками, а на столе лежала горка мелочи. Эбби огляделась и заметила его в другом конце кафе. Она была уверена, что он уже здесь, он всегда приходил первым.

Увидев ее, Гарднер улыбнулся и встал. Эбби прошла через зал и села напротив. Перед ним уже стоял кофе с плиткой шоколада, а ей он заказал апельсиновый сок и скон. В этом смысле они оба были очень предсказуемы.

— Как поживаете? — спросил он, пока она снимала куртку.

— Нормально, — кивнула Эбби. — А вы?

Он пожал плечами.

— Да как всегда.

Эбби занялась намазыванием булочки маслом, а он принялся размешивать сахар в кофе. Молчание было вполне комфортным для обоих, но она все равно жалела, что не может сказать ему чего-то существенного, подбросить какую-то идею. По привычке, от которой уже не могла отказаться, Эбби машинально пощупала карман куртки. Гарднер заметил этот жест. Он знал, что она все время носит эти записки с собой, как своего рода талисман.

— Как Саймон? — спросил он.

— Хорошо, — сказала она. — Он недавно опубликовал несколько своих фотографий… — Ей было неудобно в этом признаться, но она не запомнила, где именно.

Гарднер кивнул с таким видом, будто он впечатлен, но Эбби догадывалась, что на самом деле ему все равно. Иногда она сообщала Саймону какие-то новости насчет Гарднера, и тот реагировал точно так же. Иногда он спрашивал, о чем они с Гарднером говорили, — он не понимал их отношений. И это было нормально, потому что она и сама их не понимала. Все началось через пятнадцать месяцев после пропажи Бет. Пришла отпечатанная на принтере записка, в которой говорилось: «Она счастлива. С ней все о’кей». Эбби отнесла ее Гарднеру, и у следствия появился крохотный, едва заметный просвет надежды после долгих месяцев полной безысходности. Но на бумаге не было никаких отпечатков, никаких следов ДНК. Ничего, что могло бы помочь расследованию. Через год пришла еще одна записка. Точно такая же, как и первая, но отослана она была из другого конца страны. Эбби тогда позвонила Гарднеру и попросила его о встрече в кафе. Она знала, что на этом письме снова ничего не обнаружится, но ей хотелось с кем-то об этом поговорить. Еще через несколько месяцев, когда она увидела девочку, которую приняла за Бет, она снова позвонила Гарднеру. В итоге эти встречи стали регулярными, независимо от наличия или отсутствия каких-либо новостей.

Временами Эбби не хотелось туда идти — когда ей казалось, что вновь возвращаться ни с чем будет уже слишком тяжело. Однако, как правило, она получала удовольствие от их разговоров. С Гарднером ей было легко. Она доверяла ему, могла перед ним открыться. Он и так уже знал ее секреты, знал о ее боли. Она могла рассказать ему все, что угодно. Он был для нее идеальным слушателем, хотя одному Господу известно, какой был толк от всего этого для него самого. Из их бесед она знала о нем совсем немного, и он никогда с ней по-настоящему не откровенничал.

Эбби отхлебнула сок.

— Вчера мне звонила одна журналистка, — сказала она, и Гарднер удивленно поднял на нее глаза.

— Насчет Челси Дейвис? — спросил он, и она кивнула. — Чертовы стервятники, — пробормотал он и уставился в свой кофе.

— Она хотела узнать, что я почувствовала, когда услышала о ее исчезновении. Всколыхнуло ли это мои воспоминания, — сказала Эбби и усмехнулась. Чтобы вспомнить о Бет, ей не нужно было слышать о пропаже еще одной девочки. Она жила с этим каждый божий день.

— И что вы ей ответили? — спросил инспектор, не поднимая глаз. Она понимала, что новое дело не дает ему покоя.

— Ничего, — сказала она, после чего он наконец посмотрел на нее.

— Это самое правильное решение, — сказал он. — Нечего им звонить вам.