Переоцененные события истории. Книга исторических заблуждений - Людвиг Стомма

Не Наполеон сверг монархию Бурбонов, а революция. Он же взял власть в момент, когда коррумпированная Директория окончательно себя скомпрометировала, став компромиссом между якобинцами и вандейцами. За исключением экстремистов он, по большому счету, устраивал всех. Затем Наполеона озарил свет Аустерлица и прочих бесчисленных побед. Он и Франция стали тождественны, чего нам не изменить, как не могли изменить и предпринятые покушения на его жизнь.

1 марта 1815 г., когда Наполеон высаживался в бухте Жуан, чтобы вернуться к власти, ситуация была уже принципиально иной. Людовик XVIII правил десять месяцев, и время это характеризовалось умеренностью и относительной терпимостью. Уже на французской земле в Антибе Наполеон заявил, что «дойдет до Парижа без единого выстрела». И оказался прав, гражданская война была невозможна. Никто в него не стрелял, а часть народа пошла за ним, что, впрочем, вовсе не означало, что присоединившиеся готовы были стрелять в сторонников Бурбонов. Война, которую Наполеон неизбежно начал, хоть формально и не была гражданской, никак не могла сделаться популярной. Впервые для значительной части французского общества исход этой войны был практически безразличен, а те, кто желал ему поражения, не ограничивались, как раньше, одними экстремистами. Подобным образом делились и взгляды в срочном порядке мобилизованных солдат, которые отнюдь не горели желанием воевать и мечтали, чтобы их оставили в покое. Кроме самых преданных, так сказать фанатиков наполеоновской легенды, не было уже и прежнего энтузиазма, породившего Йену, Варгам, Аустерлиц. Со времен Лоди или Арколе минуло уже девятнадцать лет. Попытки сопротивляться или, скорее, бойкотировать неонаполеоновскую власть, предпринятые Ларошжакленом в Бретани, герцогом Луи-Анри-Жозефом де Бурбоном в Анжу или герцогом Луи-Антуаном д’Ангулемом в Аквитании, были обречены на провал, но тем не менее тормозили поступление рекрутского пополнения и вызывали сумятицу на местах. Состояние государственных финансов, как ни странно, являлось, благодаря кропотливой работе королевского министра финансов барона Жозефа-Доминика де Луи, вполне приличным, однако производство, разрушенное вследствие военной кампании 1814 г., еще не было налажено. «Спасение государства зависит от ружей», – заявил 15 апреля Наполеон, видя, что производство вооружения не покрывает даже минимальных потребностей (Louis Madelin, «L’Histoire du Consulat et de l’Empire, t. XVI, Les Cent-jours, Waterloo», Paris, 1954). Приходилось импровизировать при решении практически любой проблемы. Не хватало времени обучать призывников 1799 и 1800 годов рождения. Единственным выходом стало распределение их по частям, укомплектованным опытными солдатами, что, однако, существенно ослабляло боеготовность таких подразделений.

Война – самое главное и решает все. Ей надлежало отдавать все время и силы. Однако императору следовало продемонстрировать подданным, что ничего, собственно, не изменилось, и его возвращение – отнюдь не вооруженная авантюра, а восстановление нормальной жизни. В его распорядке дня того пресловутого пребывания в Париже (с 21 марта по 11 июня 1815 г.), в частности, можно прочесть:

6 апреля – посещение Ботанического сада и мастерской Давида;

8 апреля – визит в Музей Наполеона в Лувре; 13 апреля – император смотрит бульварную комедию «Мнимая племянница»;

18 апреля – в Опере на «Весталке» Гаспара Луиджи Спонтини;

21 апреля – гала-представление в Комеди Франсез. В программе «Гектор» Люка де Лансиваля – любимая драма Наполеона, о которой он только уже на Святой Елене выразился, что «это спектакль на гарнизонный вкус». В главных ролях Франсуа Тальма и Катрин Дюшенуа, главная конкурентка бывшей любовницы Бонапарта Маргариты Жозефины Жорж…

Конечно, все это успокаивает общественное мнение, но безжалостно крадет столь драгоценное время.

«Против Наполеона, – пишет Луи Мадлен, – стояли армии, насчитывавшие свыше полумиллиона солдат, готовые в любой момент увеличить свою численность до миллиона с лишним. Кроме 150 000 человек, которых Австрия могла перебросить на юго-восточную границу Франции, и 50 000 испанцев, мобилизованных Фердинандом VII для удара на юго-западной границе, еще 70 000 австрийцев и 80 000 немцев двигались к Рейну, опережая русскую 80-тысячную армию, которая выдвинулась из Чехии, еще 70 000 русских двигались из Польши. Сверх этого 120 000 прусаков под командованием Блюхера стояли лагерем на Мозеле, а 100 000 англичан, ганноверцев, голландцев и немцев из северных княжеств под командованием Веллингтона – под Брюсселем. Как Блюхер, так и Веллингтон ожидали подхода войск Шварценберга, чтобы вторгнуться в Северную Францию и идти на Париж». Время работало на них. Бонапарту не оставалось ничего иного, как собрать все имевшиеся под рукой силы и нанести удар, не теряя ни минуты. Хотя, по сути дела, было уже поздно.

Император выступил из Парижа 12 июня в четыре часа утра. В полдень он доехал до Лана, где принял рапорты о положении дел и остался на ночлег.

13 июня он прибыл в Авен, где в его честь дал обед маршал Мишель Ней, герцог Эльхингенский.

14 июня после смотра войск Наполеон сделал привал в Бомоне. Погода испортилась. Ветер нагнал дождевые тучи.

15 июня Бонапарт был уже в Шарлеруа. Выехав за город, он задержался около постоялого двора «La Belle Vue» у потрепанного временем откоса на развилке дорог до Флерюса и Брюсселя. Император приказал подать ему стул и смотрел на проходящие мимо войска. По словам Жана Тюлара и Луиса Гарроса («Itinéraire de Napoléon au jour 1769–1821», Paris, 1992), «погрузившись от усталости в дремоту». Его разбудил в 15:00 генерал Гаспар Гурго (который позже сопровождал его на Святую Елену), докладывая, что прусаки уже неподалеку от Госселье. Наполеон вызвал Нея и приказал ему атаковать неприятельские форпосты. В 17:30, все еще не слыша пушек, Наполеон продвинулся к Жилли, чтобы ускорить наступление. Французы без особого труда отогнали прусаков на пару километров к северу.

16 июня началось сражение, вошедшее в историю как битва при Флерюсе или у Катр-Бра, но правильнее было бы назвать его битвой упущенных возможностей. Прусаки были разбиты, но из-за неверного понимания приказов маршалами Не-ем и Груши прусские войска смогла отступить, сохранив порядок. Бой, в котором погиб герцог Брауншвейгский Фридрих Вильгельм, не принес разрешения ситуации. Зловещим, хоть и знаменательным событием в том бою стал переход на сторону врага генерала Луи-Огюста де Бурмона. До этого случая (casus Бернадота – совершенно иное дело) таких прецедентов в императорской армии не было. Известие об этом предательстве подействовало на всех угнетающе.

17 июня французские войска относительно спокойно понемногу продвигались вперед. Только время от времени происходил обмен краткими артиллерийскими залпами. Противник отступил в направлении Брюсселя. Наполеон на белой кобыле с эротическим именем Дезире (Желанная) в сером промокшем сюртуке ехал во главе колонны, угодив в окрестностях Мон-Сен-Жана под обстрел. В 19:30 он остановился на ферме дю Кайю. Адъютанты развели огромный костер, у которого император пытался по мере возможности просушить мокрую одежду. В 22:00 Наполеон отправился пешком на рекогносцировку. Следующую он провел в 23:15. После полуночи он принимал рапорты от разосланных патрулей, которые подтвердили, что прусаки отошли, а перед французами возле деревушки Ватерлоо стоят англо-голландские войска. С часу до двух император совещался с Неем и отдавал последние приказы относительно расположения частей, после чего, наконец, лег спать, чтобы проснуться через полчаса. Дальнейший почасовой график я привожу, основываясь на данных Тюлара и Гарроса:

18 июня 1815 г. 3:00 утра. Последняя рекогносцировка, с которой Бонапарт вернулся в Кайю в 3:30.

4:00. Просмотрел карты и еще раз лег ненадолго вздремнуть.

6:00. Переоделся, побрился и принял доклады. 8:00. Завтракал в компании маршала Жана де Дье Сульта, министра Юг-Бернара Маре, командира императорской гвардии графа Антуана Друо и нескольких других генералов.

8:30. Еще раз изучил карты. 8:45. Велел позвать хозяина фермы Кайю, некоего Букко, и поблагодарил его за гостеприимство.

9:00. Взяв в проводники фламандского крестьянина по фамилии Декостер, объехал местность вокруг левого крыла своих войск.

10:00. Сделал своим наблюдательным пунктом возвышенность, расположенную приблизительно в 1,5 километра за линией войск между фермой де Россом и лачугой Декостера.

10:30. Последний раз спустился вниз, чтобы осмотреть центральную группу войск.

11:00. Вернулся на холм, где продиктовал Сульту план первой атаки.

11:30. Отдал приказ начать артиллерийскую подготовку. 11:35. Заговорили французские пушки. Битва при Ватерлоо началась. Первый удар французов был направлен на правое крыло англичан. Здесь ключевой позицией был замок Угумон. Обнесенный солидной каменной стеной, он мог бы служить идеальной позицией для французской артиллерии, чтобы парализовать английский фланг. Яростные бои за замок продолжались два часа. Части шестой дивизии II корпуса под командованием младшего брата Наполеона Жерома Бонапарта даже прорвались в сады и высадили замковые ворота, но за взятой стеной увидели… другой укрепленный вал, который успели возвести англичане. Атака захлебнулась. На правом крыле французов (левом для англичан) пошел в атаку маршал Ней. Он продвигался верно, но медленно. В 13:30 к нему на помощь пришли дивизии генерала Жана Батиста Друэ д’Эрлона.