Через год в это же время - Софи Касенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Минни и пробовала; лишнего крема нигде не было. Она убрала все и взяла новый кондитерский мешок. Если она сможет выдержать еще одну неделю, то перейдет к другому шеф-повару, и тогда, возможно, жизнь в ресторане станет легче.
– Не позволяй ему так на тебя наседать! – прошептала Данна, проходя мимо и на ходу сжимая локоть Минни.
Данна работала на рыбных блюдах и практически никогда не общалась с Минни. Она была норвежкой, такой же равнодушной и амбициозной, как все они. И если она проявила сочувствие, значит дело выглядело совсем плохо.
В десять вечера Минни как раз приготовила два миниатюрных пудинга для пятнадцатого стола. Роб сопел ей в шею, когда она добавляла последние украшения – тонкую веточку остролиста и щепотку съедобной золотой пудры. Роб уставился на них и что-то промычал. Даже он не смог найти никаких дефектов, и к тому же все сейчас были слишком заняты, чтобы изобретать проблемы.
– Подавайте! – крикнул он официанту по другую сторону окна.
Минни уже почти все закончила, сегодня она работала до часу ночи. Ей нужно было принять душ, ей нужно было выспаться, ей нужно было не видеть больше ни одного из этих проклятых рождественских пудингов.
Она начала приводить в порядок свое рабочее место, протирая поверхность стола и собирая то, что нужно было отправить в мойку, и тут услышала пронзительный вопль Роба:
– Минни, ты отослала пудинг на пятнадцатый стол?
Роб несся к ней через кухню, выставив перед собой сжатую в кулак руку.
– Да… – сразу занервничав, ответила Минни.
Он разжал пальцы и показал остатки пудинга, лежавшие на его ладони. Внутри был крошечный разжеванный кусочек полиэтиленовой пленки.
– Его прислали обратно. Пластик в твоем креме! – Теперь Роб говорил медленно, подчеркивая каждый слог.
Минни посмотрела на его ладонь и побледнела. Это было похоже на пленку от кондитерского шприца, которым она пользовалась. Как пленка вообще могла оторваться и попасть в начинку? Потом Минни вспомнила, что взяла новый кондитерский мешок и отрезала его кончик, чтобы выжимать крем. Но разве она не делала это внимательно?
На лице Роба появилась ухмылка, он помахал кусочком пленки перед лицом Минни.
– Я только и ждал повода тебя уволить, – тихо произнес он, прикусывая нижнюю губу кривым передним зубом.
На мгновение Минни онемела. Если ее уволят, она не получит рекомендаций, а значит, ее мучения были напрасными. Но тут все, что когда-либо говорил ей Роб, вспыхнуло в ее памяти, и онемение прошло, Минни разъярилась.
Мысленно она схватила со стола кондитерский мешок и изо всех сил выдавила из него крем прямо в лицо Робу. Крем был отличной консистенции и сразу покрыл бы и лицо, и волосы Роба. Он бы замер от изумления или взбесился. А все в кухне тут же повернулись бы, чтобы посмотреть, что происходит; и кое-кто из самых храбрых мог одобрительно закричать.
– Давай, Минни! – подбодрила бы ее Данна.
Сердце Минни заколотилось. Она бы еще могла схватить пучок листьев остролиста и водрузить их на голову Роба в качестве украшения.
– И не забыть бы золотую пудру, – сказала бы она, хватая горсть позолоты и посыпая ею вымазанное кремом лицо. – Подавайте! – крикнула бы она после этого.
И она бы услышала смех вокруг, люди зажимали бы рты… Она стала бы героиней! Робу пришлось бы вытирать крем с глаз, его серая кожа стала бы кирпично-красной, рот разинулся бы от потрясения…
Минни могла бы снять колпак и выйти из кухни, высоко подняв голову, и вокруг бы звучала песня Ареты Франклин «Respect», и все провожали бы ее взглядами…
Но на деле не было никакой песни, ни фонтана крема. Минни не осмелилась это сделать. Она просто взяла свой фартук и вышла из кухни, держа колпак в руке. Никто не смотрел ей вслед, кухонное море сомкнулось за ней, как вода заполняет пространство, по которому проплыла маленькая рыбка.
Шестое января 2020 года
– Похоже на то, что Лейла здорово постаралась ради этого, – заявил Грег.
Грег и Минни завтракали в квартире Грега в Ислингтоне. После обеда у родителей Минни поехала к нему и осталась у него на ночь. Почти все выходные он был занят заголовком для статьи о рыбной ловле в открытом море, это звучало так: «Вторжение в воды лососей. Этот промысел нужно прекратить». Минни иногда гадала, не придумывает ли он сначала заголовок, а потом соображает, что именно под него поместить. Она не знала, сердится ли он до сих пор из-за кануна Нового года, но, когда она появилась на его пороге, он обнял ее, в чем она как раз и нуждалась.
Грег не стал ее расспрашивать, почему она была расстроена накануне, так как ему трудно было заснуть после эмоциональных всплесков других людей. Поэтому они сразу отправились в постель, и уже теперь, за завтраком, Минни объяснила ему горестную ситуацию, в которой очутился ее бизнес.
– Лейла ничего неправильного не делала, – возразила Минни, сидя на барном стуле у узкой кухонной стойки Грега и расчесывая волосы после душа. – Мы и продержались-то так долго лишь благодаря ей.
– Не согласен. Ты отвечаешь за кухню – и у тебя все в порядке. Она в ответе за финансовую часть – и это она потерпела неудачу. – Грег потянулся к Минни и забрал у нее расческу. – Пожалуйста, не надо это делать в кухне. Я потом везде нахожу твои волосы.
Минни покачала головой. И почувствовала, как между ее бровями прорезалась вертикальная морщинка.
– Ты не слишком помогаешь, Грег. Лейла тут ни при чем. Мы работали хорошо, нас просто удушили выплатами по займу.
– Не очень хорошо, если в последнюю минуту ты ищешь, где бы одолжить машину.
– Да, и так приятно знать, что я могу положиться на тебя в крайнем случае.
– Все вокруг – сплошной крайний случай, Минни. Жизнь сама по себе крайний случай. Ты знаешь, сколько рыбы осталось в море? Это черт знает какой крайний случай! Мы стараемся прекратить разговоры о том, что «в море полно рыбы», потому что на самом деле это не так.
Грег снял очки и достал из ящика кухонного буфета салфетку, чтобы протереть их. Минни сидела, наблюдая за ним. Накануне вечером увидеть Грега было так приятно, это успокаивало, можно было устроиться в его знакомой постели, прижаться к его знакомому телу, ощутить
