Свои грабли бьют не больно - Михаил Серегин

– День сменяет ночь, чтобы снова вернуться! Зима сменяет осень, весна сменяет зиму, лето сменяет весну, осень сменяет лето, зима сменяет осень, и этот круговорот неизменен от сотворения мира! Так и человек, умирая, снова возвращается, ибо дух его бессмертен и живет вечно! Призываю тебя, дух Антипадиста Доримедонтовича Яхонт-Изумрудова, явиться к нам!

Пока я читала заклинание, лица мужчин были торжественно напряжены, а взгляды не отрывались от блюда, которое действительно начало двигаться само собой. Но вот я закончила, и через некоторое время мне ответил чей-то безжизненный голос:

– Я здесь! Кто потревожил мой покой?

– Меня зовут Мария, – представилась я.

– Зачем ты звала меня? – спросил дух.

– Я прошу тебя назвать мне цифры кода, которым запирается замок сейфа, где ты хранил свою коллекцию, – попросила я.

– Нет! – решительно ответил дух.

– Заклинаю тебя именем Люцифера всемогущего! – повысив голос, торжественно произнесла я.

– Нет! – упрямился дух.

– Сатаны всесильного! – настаивала я.

– Нет! – стоял на своем дух.

– Дьявола злокозненного и всех слуг его! Назови цифры! – приказала я.

Видимо, дух сдался, потому что мы услышали:

– Шесть... Шесть... Шесть... Девять... Девять... Девять...

– Шестьсот шестьдесят шесть девятьсот девяносто девять! – громко повторила я, повернувшись к приоткрытому окну, за которым уже давно мы все заметили притаившуюся фигуру.

Она немного помедлила, а потом, пригнувшись, двинулась к палатке – это был, естественно, Куркуль, кто же еще? Мы все прилипли к стеклам, наблюдая за его действиями, и поняли, что он явно торопился открыть сейф раньше нас, но тут...

Тут ему навстречу из палатки вышло самое настоящее доброкачественное привидение спирита, одетое в потрепанный балахон неопределенного цвета с капюшоном. Лица привидения четко видно не было – что-то очень бледно-зеленое и размытое, но вот темные провалы глаз не разобрать было нельзя. Оно протянуло к Куркулю свои скелетированные руки и глухим голосом возопило:

– Не отдам! Это мое! Это принадлежало нашей семье из поколения в поколение! Это передавалось от отца к сыну! Никто и никогда не коснется этого своими грязными руками!

Несмотря на всю свою армейскую закалку, Куркуль остолбенел, покачнулся и вдруг рухнул на землю лицом вниз, как подкошенный. Привидение медленно подошло к нему и наклонилось, трогая руками неподвижное тело. Потом оно резко разогнулось и закричало:

– Маша! Он, кажется, умер!

Мы все испуганно переглянулись и мухами вылетели во двор, а привидение тем временем снимало с себя балахон и перчатки с нарисованными на них костями – это был Павел.

– Нет, Маша! – прерывающимся голосом заявил он. – Я так больше не играю. Мы договаривались, что я его только испугаю, а он умер! Кто теперь отвечать будет?

Сашка с помощью Хлыща и Типа – один он бы не справился, потому что Куркуль был мужик не только высокий, но и излишне дородный – перевернул тело на спину и быстро пощупал пульс на шее.

– Жив! – с огромным облегчением сказал он.

Тут я просто физически почувствовала, как с меня спадает нечеловеческое напряжение, и сразу же как-то сдулась, словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Взглянув на Хлыща и Типа, я увидела, что они испытали то же.

– Чего стоишь? – напустился на меня муж. – «Скорую» вызывай!

Я непослушными руками взяла сотовый, который всегда висел у меня на шее, и начала нажимать кнопки, но все безрезультатно.

– Ты же его выключила перед сеансом, чтобы чей-нибудь звонок не помешал! – заорал на меня Сашка, и от его крика я как-то очнулась и начала соображать.

Пока я звонила, муж продолжал распоряжаться:

– Павел! Вытри лицо и дуй отсюда немедленно! Свои причиндалы не забудь забрать! И запомни накрепко – тебя тут не было!

Павел тут же испарился, как лед на солнце, и только звук автомобильного мотора напомнил нам о том, что он здесь был. Затем Сашка велел Типу:

– Воды принеси, а то он что-то долго в себя не приходит!

Принесенная вода оказала на безжизненное тело на редкость оживляющий эффект – еще бы! Тип целого ведра не пожалел! Тут кто угодно зашевелится, тем более что ночь выдалась прохладной!

– Где я? – неуверенным голосом спросил Куркуль.

– На земле, Виктор Петрович, – заботливым тоном ответила я. – Вы лежите! Лежите! «Скорая» вот-вот приедет!

– Почему? – вяло удивился он.

– Вам плохо стало, и вы сознание потеряли, – охотно объяснила я.

– Чепуха! Я сознание никогда не терял, – попробовал протестовать он и тут, видимо вспомнив, что он увидел, испуганно спросил: – А где привидение?

– Какое привидение? – голосом разговаривающей с душевнобольным медсестры спросила я. – Привидений не существует, Виктор Петрович! Это сказки!

– Да я же его сам видел! – настаивал он. – Оно ко мне еще руки тянуло!

– Перетрудились вы, Виктор Петрович! – уверенно, но максимально сочувственно заявил Сашка. – В ваши годы и при вашем здоровье больше надо отдыхать, а вы себя не бережете!

– Я здоров! – решительно заявил он и чихнул.

– Вот видите! – укоризненно сказала я. – Где же вы здоровы, если простужены?

– Мне холодно и мокро почему-то! – Куркуль завозился на земле и попытался подняться.

– А как бы мы вас иначе в чувство привели, когда вы упали и на все другие попытки достучаться до вас никак не реагировали? – спросила я. – Да вы не шевелитесь, пожалуйста! Вдруг у вас инфаркт? Тогда вам двигаться ни в коем случае нельзя!

– Нет у меня никакого инфаркта! – возмутился он и снова попытался подняться.

– Вот врачи приедут и скажут, что у вас есть, а чего нет! – решительно заявил Сашка, нажимая Куркулю на плечи и снова укладывая на землю.

Тут до меня дошло, что врачи вполне могут захотеть перенести Куркуля в дом, а наш ближе всего! А там-то!

Я оттащила Типа в сторону и шепотом сказал:

– Немедленно убери на веранде все подозрительное!

Тот понимающе кивнул и скрылся в темноте – за всей этой суматохой мы забыли включить лампу над входом.

Но вот наконец приехала «Скорая», и врачи обступили Куркуля.

– Что с вами случилось, больной? – спросил один из них.

– Какой я вам больной? – возмутился тот. – Я здоровый! – И снова чихнул.

Тогда врач спросил меня:

– Как все произошло?

– Понимаете, мы с друзьями сидели на веранде, болтали, и вдруг я увидела, как Виктор Петрович идет по нашему участку. Я еще подумала, что он попросить что-нибудь хочет. Ну, там соль, сахар... Ну, вы понимаете! И вдруг он упал! Сразу так! Мы, конечно, бросились к нему! Попытались привести в чувство, но у нас ничего не вышло, и тогда мы облили его водой. Он пришел в себя, но двигаться мы ему не позволили, хотя он и сопротивлялся и пытался подняться – мало ли что с ним случилось?

– Понятно! – кивнул врач и спросил у Куркуля: – Так почему же вы упали? Где была боль? В сердце? Под левой лопаткой? За грудиной? Может быть, в животе? У вас, кстати, аппендицит удаляли?

– Оставьте меня в покое! – рыкнул на него Куркуль. – Я совершенно здоровый!

– Так почему же вы сознание потеряли и упали? – недоверчиво поинтересовался врач.

– Вы бы тоже упали, если бы привидение увидели, – буркнул Куркуль.

Врач поднял на меня удивленные глаза, и я, наклонившись к нему, на ухо объяснила:

– Он контуженный!

– Не тех врачей вы вызывали! – укоризненно, но тоже шепотом сказал он. – Вы же говорили, что у него сердечный приступ, а тут совсем другое!

– Так мы вас вызвали, когда он еще без сознания был, а про привидение он нам уже после сказал, когда очнулся, – пояснила я и недоуменно спросила: – Но вы же его здесь не оставите вот так лежать?

– Конечно, нет! Куда мы денемся? Заберем, а там пусть другие специалисты с ним разбираются, – вздохнул он и громко сказал Куркулю: – Придется вам, уважаемый, с нами в больницу поехать. Мы вам там кардиограмму снимем и посмотрим, как ваше сердце поживает. Да и другие анализы сдадите. А вот томограмму сосудов головного мозга вам придется уже в Москве делать, потому что у нас томографа нет. Нельзя с головушкой шутить, уважаемый! Никак нельзя! Так и до спазма недалеко!

– Я же говорю, что здоров! – не на шутку рассердился Куркуль, собираясь подняться, и вдруг, застонав, схватился за сердце.

– Ну вот! А говорили, что здоровы! – укоризненно сказал врач. – А вам обследоваться надо! Причем хорошенько! Мало ли хворей в нас скрывается? Упустишь что-нибудь, а потом поздно будет! Вовремя все надо делать! Вовремя! Тогда и за сердце хвататься не будете! Может, это просто невроз? Или гипертонический криз? Все может быть! Но нужно точно выяснить, что с вами произошло!

Санитар приволок носилки и с помощью Сашки и Хлыща с Типом положил на них уже не сопротивлявшегося Куркуля, а потом они отнесли его в машину. «Скорая» уехала, а мы все понуро вернулись в дом и в скорбном молчании уселись вокруг стола, на котором уже ничего не напоминало о спиритическом сеансе. Не выдержав всеобщих осуждающих взглядов, я попыталась оправдаться.