Отсюда и в вечность - Джеймс Джонс

Пройдя мимо сидевших за столиками и потягивавших пиво солдат, Прю направился в угол и остановился около небольшой толпы, собравшейся вокруг участников импровизированного концерта. Люди молча слушали или тихонько подпевали. Анди и Кларк переключились на новую песню и запели «Розу святого Антонио». Прислушиваясь к голосам, Прю обошел вокруг всей этой группы людей, не собираясь присоединяться к ней, но тут его окликнул Анди.

— Эй, Прю! — позвал он ласково, даже заискивающе. — Нам нужен гитарист. Иди сюда, садись с нами!

— Нет, спасибо, — поспешно ответил Прю и хотел было отойти в сторону — так ему стало неловко от льстивого тона Анди.

— Брось, иди сюда! — продолжал упрашивать Анди, приглашая Прю войти в круг через проход, образованный расступившимися солдатами. Глаза Анди бегали из стороны в сторону, не задерживаясь на лице Прю ни на секунду.

— Конечно, иди Прю! — присоединил свой голос Сэл. Он смотрел на Прю широко открытыми от возбуждения глазами, — Иди, у нас весело и даже есть пиво. Я уже накачался, как бочка. Иди выпей баночку за меня.

Покоренный непосредственностью Сэла, Прю согласился.

— О’кей, — сказал он отрывисто и, войдя в середину круга, взял протянутую кем-то гитару. Усевшись на стул, спросил: — Ну, а что мы споем?

— Давайте «Долину Красной реки», — простодушно предложил Сэл, зная, что это любимая песня Прю.

Прю кивнул в знак согласия, взял пробный аккорд на гитаре, и они запели песню о «Долине Красной реки». Кларк пододвинул к Прю банку с пивом.

— Конечно, она не так уж хороша, как повая у Анди, — сказал Сэл, показывая глазами на гитару. — Он продал мне ее по дешевке, когда купил себе новую. Она, конечно, здорово побита, но мне, чтобы научиться играть, и такая сойдет.

— Конечно, — согласился Прю.

Радостно улыбаясь, Сэл примостился на корточках напротив Прю. Он пел все таким же заунывным гнусавым голосом, полузакрыв глаза и откинув голову немного назад и вбок. Его голос почти заглушал другие. Когда прозвучали последние слова песни, он взял пустую банку Прю и наполнил ее пивом.

— На, выпей, Прю, — предложил он заботливо. — Ты же ноешь, тебе надо промыть глотку. Когда поешь, то в горле ведь пересыхает.

— Спасибо, — ответил Прю. Он выпил пиво, вытер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на Анди.

— Давайте споем «Разговорчивые матросы», — предложил Анди. Это был его коронный номер для сольного исполнения, но теперь он предложил эту песню, поскольку здесь был Прю.

— Давайте, — согласился Прю и снова взял звучный аккорд на гитаре.

— Я знал, что ты придешь, Прю, — произнес Сэл в перерыве между куплетами. — Я все время смотрел и ждал, что ты появишься.

— Я был занят, — ответил Прю, не отрывая глаз от гитары.

— Конечно, конечно, — согласно закивал Сэл головой. — Я знаю, что ты занят. Слушай-ка, — продолжал он с нескрываемой симпатией, — как только захочешь побренчать на этой старухе, прямо иди к моему шкафчику и бери ее. И даже не ищи меня, я не запираю свой шкафчик.

Прю бросил благодарный взгляд на Сэла, на его счастливое, расплывшееся в улыбке лицо, на сверкавшие чистой радостью глаза — ведь Сэл приобрел нового друга.

— Ладно. Спасибо, Сэл, большое спасибо, — тепло сказал Прю. Ему было приятно, что сегодня он нашел себе уже второго друга.

— Две дамы, — сказал Маггио, шлепнув свои карты на одеяло.

— Два туза, — победоносно улыбаясь, открыл свои карты Прю. Он протянул руку и сгреб всю мелочь с кона. Когда Прю добавил эти деньги к четырем долларам, выигранным им раньше, остальные игроки завистливо вздохнули, а некоторые даже крепко выругались. — Еще немного, — продолжал он, — и у меня будет достаточно денег, чтобы попытать счастья у О’Хейера.

Вскоре по казарме прозвучал сигнал отбоя, и в уборную повалили солдаты, чтобы облегчить свои бренные тела, перед тем как лечь спать… Дежурный по казарме выключил освещение, и в затемненном помещении постепенно наступила тишина, а потом послышался дружный храп спящих. Но картежники продолжали сражаться с тем же азартом.

— Я так и знал, — удрученно проговорил Маггио. Он засунул руку под рубашку и энергично почесал свое костлявое плечо. — Ох, уж эта хитрая лиса Прюитт! Тот, кому попадает два туза, должен сразу бросать свои карты. С его стороны будет просто нечестно вступать в игру.

— Мне нравится, как ты понимаешь честность, Анджелло, — заметил с улыбкой Прю.

— Ладно, давай сюда эти проклятые карты. Сдавать мне.

Он перетасовал колоду и протянул ее Прю, чтобы тот снял ее.

— Так, так… Ну-ка, давайте начнем. Мне теперь должно повезти, — сказал он, начав сдавать карты. — А кто назвал тебя Кларком? — обернулся он к Сэлу. — Ведь ты же на самом деле Чиолли.

— Пошел ты к черту! — ответил ему Сэл, не поднимая головы. — При чем тут я, если иммиграционные чиновники не могли написать слово Чиолли?

— Давай, давай, Анджелло, сдавай карты, — сказал Прю. — Хочешь выиграть, так сдавай, а не разговаривай.

— Ладно. Ставьте деньги.

— Ставлю пять, — сказал Анди, бросая пятицентовую монету.

— И все-таки, хоть ты и Кларк, на самом деле итальяшка Чиолли, жирный, крючконосый итальяшка, — продолжал Маггио.

Кларк сердито нахмурился и прищурил свои оленьи глаза.

— Я человек сердитый, Анджелло. Лучше меня не трогай. Если рассвирепею — разорву на части. Спроси Прюитта, он знает.

— Так никогда не разбогатеешь, если ставить по пять центов, — сказал Маггио, обращаясь к Анди. — Давайте по десять, — продолжал он, бросив десятицентовую монету. — Правильно он говорит, Прю? Чиолли и в самом деле такой сильный?

— Играю, — сказал Прю. — Конечно, он сильный и ловкий. Я научил его кое-каким приемам. — Он посмотрел на свои карты. На лице Сэла появилась довольная улыбка.

— Ну, значит, это правда, что он сильный, — согласился Маггио. — Я пас, — сказал он Кларку. — Хорошо, хорошо, — дело за тобой, Зусман. Добавил десять.

— Вошел, — сказал рядовой первого класса Зусман, который все время проигрывал, — но не знаю зачем. Где ты только научился так сдавать?

— В Бруклине. И ты бы умел, если бы когда-нибудь вылез из своего Бронкса. Я сдаю карты классически.

— Ставлю пять, — .сказал Зусман. — Ты бандит, Анджелло, вот ты кто. Тебе лучше остаться на сверхсрочную.

— Останусь, — сказал Маггио, — держи карман шире. — Он посмотрел на свои карты. — До получки еще две недели. — Поеду в Гонолулу и уж отыграюсь там. Остановлюсь в гостинице для военных. — Он взял колоду карт. — Последний круг!

— Сдавай, — сказал Прю.

— Говоришь, сдавать? — Анджелло дрожащими руками сдал карты. — Сейчас выиграю я, друзья. О, о… два валета к Анди. Боже мой! — Маггио жадно изучал свои карты. — Отвечаю на оба набавления, Анди. А ты, Риди?

— Пет уж, от меня этого не жди, — отозвался шестой игрок, рядовой Ридэл Тредуэлл, родом из южной Пенсильвании. За все время он не выиграл ни одного раза. Тяжело вздохнув, Тредуэлл раскрыл свои карты и бросил их на одеяло. На его лице появилась ленивая улыбка. Чувствовалось, что в этом человеке скрыта огромная сила. Рядом с маленьким и тощим Маггио он выглядел как Будда.

— Вы, ребята, обыграли меня начисто, — проворчал он. — Я больше не хочу играть с такими жуликами, как вы.

— Э, нет, брат, — сказал Маггио. — У тебя же есть еще двадцать центов. Не уходи. Я только начинаю выигрывать.

— А пошел ты ко всем чертям! — ответил Тредуэлл, вставая. — У меня осталось на пару пива, и эту пару выпью я, а не ты. Я не умею играть в покер.

— Конечно не умеешь, — согласился Маггио. — Единственное, на что ты пригоден, — это таскать двадцатисемифунтовый автомат Браунинга для какого-нибудь сержанта, который возьмет его у тебя, когда захочет выстрелить.

— Слушай, ты, потише, — угрожающе проворчал Тредуэлл. Постояв минуту позади игроков, он не спеша отошел в сторону.

— Вот это да! — покачав головой, сказал Маггио.

— Даже и выигрывать неприятно. Впрочем, в этой роте все задиристые, кроме меня и Прюитта. А иногда даже и я задираюсь… Ну ладно, — сказал он, обращаясь к Анди, — как у тебя?

— А у тебя самого-то как? — медлил Анди, с мрачным видом рассматривая карты Маггио.

— Четыре трефы да одна трефа в прикупе, наверное.

— А может, не так? — сказал Анди.

— Входи — узнаешь, — предложил ему Маггио. — Советую входить.

— А последняя карта какая? — угрюмо спросил Анди.

— Последняя карта у меня была вовсе не трефовая, — ответил Маггио. — Так ты собираешься входить?

Анди мрачно взглянул на свои два валета, потом на прикуп.

— Мне придется входить, другого выбора нет. Но ты обманул меня на этой последней карте, Анджелло, — упрекнул он Маггио. — Я играю.

— Деньги на бочку, — потребовал Маггио.