Рокировка в длинную сторону - Андрей Земляной

— А таким же, каким и тебя, товарищ Буденный. Товарищ Сталин приказал… — Димитров почесал нос и продолжил. — Он еще велел найти товарищей Галета и Белова. Я правильно понимаю, что один из этих товарищей либо — Галет, либо — Белов?

— Правильно, да не совсем, — ухмыльнулся Буденный, ужасно довольный тем, что не он один попался на обманчивой внешности Саши. — Они здесь оба.

— Как това? — растерялся Димитров. От удивления он даже перешел на родной язык. — Това момче… Нали?..

— Я — Галет, — представился Вениамин Андреевич.

— А я — Белов. Можно Саша.

Димитров пожал руку Галету, а потом долго и очень внимательно рассматривал Александра, и наконец произнес:

— Очень приятно… товарищ Саша. Извините, можно вас спросить: какой у вас пистолет?

Александр изящно словно фокусник шевельнул рукой и в ладони появился трофейный ствол.

— Вот.

— Знаете, — подумав, заметил Димитров, — мне кажется, что этот пистолет несколько тяжеловат для вас. Вы не думали о том, чтобы заменить его на что-то более легкое?

— Ну, если честно, так это — не мое оружие. У меня был «Браунинг» номер один, но его товарищ Сталин в сейф запер, а у ключа у меня нет. Да и был бы — я бы все равно без его разрешения туда не полез бы. А это — трофей, просто наган для меня — еще хуже…

— Ну, я примерно это и думал… — Кивнул Димитров и громко позвал. — Христо, ела за минутку!

В комнату вошел командир РККА, но без фуражки. Его черные волнистые волосы растрепались от быстрой ходьбы, а в руках он держал большой черный кожаный саквояж, похожий на докторский:

— Товарищ Димитров!

— Познакомься, Христо, это — товарищ Белов. Надо бы ему оружие по руке подобрать. Покажи, что у тебя есть?

Военный повернулся к Александру, ничуть не удивился его возрасту и протянул руку:

— Христо Боев, можно просто — Христо. Пойдем, юнак…

Болгарин-красноармеец раскрыл свой саквояж, и Саша слегка ошалел: он впервые видел, чтобы так перевозили оружие! Здесь были: пара маузеров — один в деревянной колодке, другой — в кожаной армированной кобуре; три «Парабеллума»: артиллерийский, с длиннющим стволом, обычный и полицейский, калибра 7,65; японский «Намбу», австро-венгерский «Штейер», пара Кольтов сорок пятого калибра и пара — тридцать восьмого…

Белов взял, было, малокалиберный «Парабеллум», взвесил его в руке, но тут…

На самом дне саквояжа, среди разнокалиберных патронов в пачках и россыпью, лежали два «Вальтера» ПП, никелированный и вороненый.

— Мама моя, — тихо, но внятно прошептал Саша. — Пистолет Джеймса Бонда…

Он взял в руки вороненый пистолет, примерился. Выщелкнул магазин, удостоверился, что тот снаряжен. Оттянул затвор назад, поставил на задержку и заглянул в ствол.

— Новенький, — цокнул языком Александр. — Ухватистый. Хорошая машинка. Еще патроны к нему есть?

— Сколько скажешь, столько и дам. Десятка три хватит?

— Четыре. Мне его еще пристреливать…

Боев посмотрел на мальчишку с уважением.

— Ну, вообще-то у нас где-то карточка на него лежит. Найду — пришлю.

— Спасибо… Слушай, Христо, а можно — я оба возьму?

Боев широко улыбнулся:

— Бери, момче. Если захочешь — мы тебе и третий пришлем. Чего-чего, а этого добра у нас хватает…

Тут Белов наконец вспомнил, кем был в это время Димитров. Коминтерн! Он оглядел Христо Боева с ног до головы и спросил:

— Ликвидатор?

И снова Боев не удивился. Глядя Саше прямо в глаза, он ответил:

— Да. Как и ты, юнак.

Белов улыбнулся:

— Сработаемся. Пошли, посмотрим, где еще могут точки выхода на цель найтись. Вдруг я что-то проглядел.

9

Только когда совещание закончилось, Сталин поднял трубку телефонного аппарата и выслушал еще раз рассказ о событиях от Галета. Затем коротко приказал:

— Белова к аппарату! — И когда Саша взял трубку, спокойно спросил. — Товарищ Саша, как вы полагаете: кто?

— Полагаю — Хрущев и Ягода, дайде.

От этого обращения глаза Сталина на мгновение потеплели, но тут же снова стали ледяными.

— Почему ты так думаешь, гхмацвило? Какой им прок в ваших смертях?

— Они вряд ли собирались убивать Василия и Свету. Скорее — похищение. А вот потом…

Сталин вздрогнул, а затем произнес раздельно и негромко:

— Вот как… — Помолчал и повторил снова. — Вот как…

Саша услышал в трубке как Сталин негромко и уверенно отдает какие-то приказы, потом снова спокойный и размеренный голос Вождя:

— Взаимодействуйте с товарищем Галетом. С Буденным еще не поссорился?

— Уже помирились, дайде.

Сталин издал короткий смешок.

— Быстрый ты у меня… у нас. Опасности для Таты, Васьки и Артема нет?

Саша удивился тому, что Сталин назвал Светлану таким странным именем, но подтвердил, что теперь Ближняя дача — неприступная крепость, которую и с танками не вдруг взять.

— Хорошо, — помолчав, сказал Сталин. — Молодец… сынок.

Ночь на Ближней даче прошла спокойно. Вдоль забора шагали усиленные патрули курсантов Высшей Военной Школы ВЦИК, охранники НКВД сидели в готовности возле пулеметов, а в самом доме, точно засадный полк на Куликовом поле, прятались два десятка бойцов-ликвидаторов военного отдела Коминтерна. Вместе с ними сидел и Галет, а вот Белов…

Саша лежал в постели, отправленный спать непререкаемым приказом Сталина. Но, разумеется, он не спал. Просто лежал и медитировал. Искусство медитации позволяло поочередно расслаблять разные группы мышц, так что он не боялся оказаться не выспавшимся и не отдохнувшим. В этой же комнате сопели в две дырочки, а вернее — в четыре, Василий и Артем. Оба паренька устали от переживаний сегодняшнего дня и пресытились новыми впечатлениями, а потому спали спокойным сном уставших от серьезной работы людей.

Старинные напольные часы в коридоре мерно пробили три. Рассудив, что нападения в эту ночь уже, скорее всего, не произойдет, Белов, высвободил свою «детскую составляющую», свернулся под одеялом уютным клубочком и заснул. Спал он спокойно до самого утра.

Утро началось для всех неожиданно. В комнату постучалась Вера Степановна и громко сообщила, что всем соням-засоням давно пора вставать, потому что завтрак ждать не будет. Из короткого разговора выяснилось, что вчера Сталин переговорил с Верой Степановной и отдал приказ зачислить женщину в штат на правах «экономки».

— Вы у нас, товарищ Беляева, будете, так сказать, управительницей дома, — сказал он таким тоном, что даже если Вера Степановна, или еще кто-то из присутствовавших, и хотел оспорить это решение, то тут же передумал. А Сталин добавил веско. — Мой новый сын охарактеризовал вас с самой лучшей стороны. Детям тяжело без женской руки, и я надеюсь, что вы, товарищ Беляева, будете здесь также точны и внимательны, как и на прежнем месте службы. А вы товарищ Власик, введите товарищ Беляеву в курс всех дел…

И вот теперь, «введенная в курс всего» Вера Степановна энергично взялась за свои новые обязанности.

Правда, тут ее ожидало первое разочарование: ее Сашенька, а вслед за ним и Василий с Артемом в один голос заявили, что завтрак подождет, а им нужно сперва позаниматься. И никакие уговоры, вроде: «Вот сперва позавтракаете, а потом уже и занимайтесь», не возымели никакого действия.

Ребята выбежали на улицу, и тут же столкнулись с Надмитом Банзаргаевым. Бывший дворник, переодетый в красноармейскую форму без знаков различий, напевая какой-то странный монотонный мотив, устанавливал на боковой дорожке березовые поленья. Вертикально. Увидев мальчиков, Надмит оставил свое занятие, поклонился Саше и вежливо проговорил:

— Поздравляю тебя с новым рассветом, пришедший в третий раз. Ты вывел своих гомагжр на обучение. Позволено ли будет мне, недостойному беглому монаху принять участие в ваших занятиях и добавить свою горсть воды в твой источник?

Василий, слушая эту цветистую речь, не удержался и фыркнул. И тут же нарвался на холодную отповедь нового сводного брата:

— Красный, ему твои слова еще более смешными кажутся. А насчет его умений… Помнишь, как он вчера метлу бросил? Так же сможешь? Нет? Тогда молчи и внимательно смотри и слушай! — Он поклонился Надмиту. — Я с глубокой признательностью приму твою благодатную помощь и поддержку, многоуважаемый даос. Сперва мы разогреемся, а потом припадем к твоей мудрости… — И, увидев, как заскучали Артем и Василий от этих речей, рявкнул сержантским тоном. — Вперед, бабы беременные! Шевелись, муфлоны тифозные!..

В этот раз Красный и Артем поняли, что вчерашняя зарядка была детской забавой. Когда они, запалено дыша после пробежки и комплекса растяжек, кувырков и кат, добрались до дома, их ожидало новое упражнение. На дорожке стояли добрых полсотни поленьев. Надмит поклонился всем троим, затем легко запрыгнул на первое полено, и побежал по ним, то резко останавливаясь, то высоко подпрыгивая, то ускоряясь, то резко меняя направление бега.