Любовь - Макс Каменски

– Как вам в нашей дружной компании? – осведомился доктор. Он возник словно ниоткуда.

Ромунд обжёг его гневным взором, но промолчал.

– Вижу, не нравиться, – грустно вздохнул врач и присел рядом.

– Ваш приют больше сводит с ума, чем лечит, – процедил сквозь зубы Ромунд.

Доктор покачал головой.

– Зря вы так. Представьте этих несчастных за стенами. Не думаю, что они нашли бы себе место в реальной жизни.

Последние слова что-то шевельнули в глубине сознания Ромунда, он внимательно посмотрел на врача, затем на сумасшедших. Резко встал.

И свет померк.

Щёлк.

Темнота. Сплошная, вязкая, физически ощутимая темнота. Охваченная порывом страсти, она возбуждённо скользит липкими пальцами по телу, касается холодными мёртвыми губами открытой кожи и заполняет собой окружающее, вызывающе и дерзко обнимая тишиной.

Ромунд был готов поклясться, что в окружившем его мраке было нечто существующее. Он не знал, где находится, он не видел ничего, слышал только звук падающих откуда-то капель воды.

Дикий холод сковал его голое тело, от мелкой дрожи стучали зубы.

Паника. Она начинала уверенно прокладывать дорогу в расстроенном сознании юноши.

Ромунд попытался закричать, но кто-то коснулся его губ. Два нежных пальца скользнули по ним и исчезли. Неожиданное спокойствие наполнило его душу.

– Эмми? – едва слыша себя, позвал Ромунд.

Яркая вспышка света заставила его отступить на шаг и закрыть лицо рукой.

– Нет, дурачок, – раздался звонкий голос.

Прищурившись, Ромунд разглядел среди белоснежного сияния гибкий стан нагой девушки. Её лицо едва было различимо среди потока света. Но Ромунд был уверен, это. Альма.

– Сумасшествие какое-то. – пробормотал Ромунд.

– Ты думаешь? – свет потерял яркость и девушка со всеми прелестями стала прекрасна видна юноше. – Хочешь настоящего сумасшествия? – её пальчик скользнул по груди Ромунда.

– Не трогай меня, – нервно ответил Ромунд, отстранившись от Альмы. – Ты моё видение. Ты мертва.

Девушка рассмеялась. Мигнула и оказалась рядом с юношей, обняв его за талию.

– Куда же ты, дурачок? Зачем отвергаешь меня? Ведь вокруг темнота.

Она мигнула и исчезла.

Мрак и холод снова окружили Ромунда. Тело задрожало с удвоенной силой. Юноша с трудом мог удерживать в себе силы.

И нечто явилось . Оно было рядом. Оно протянуло лапы!

Юноша закричал!

Щёлк.

Сплюнув на пол, Ромунд завалился на больничную кровать и стал напевать под нос одному ему известную мелодию. Дёргая ногами в такт незадачливой музыки, он заставлял громко скрипеть едва живую койку. Её противный тонкий звук был обязательно слышен в коридоре больницы. Он обязан быть слышен проклятому доктору!

Дверь в палату открылась. Вошёл санитар. Крупный увесистый мужчина в белой тунике и широких шароварах. Он строго посмотрел на пациента и кивнул на дверь:

– К тебе пришли. Не вздумай дёргаться. Я всё вижу.

Ромунд сплюнул на пол и с улыбкой посмотрел на санитара. Тот покачал головой и вышел.

Когда посетитель вошёл в палату, Ромунд не сразу понял, кто перед ним. Смутные воспоминания скользнули где-то в глубине сознания, не пожелав показаться из мрака.

Короткая стрижка, приглаженная набок чёлка, шикарные усы, поддёрнутые кверху, большие глаза, заключённые в круглые линзы очков.

– Как отдых? – поинтересовался гость.

– Как видишь, – Ромунд поднял стеснённые смирительной рубашкой руки вверх.

– А продуктивно? – ухмыльнулся тот.

– Ты кто? – разозлился Ромунд. – Чего тебе надо? Сейчас заору, и тебя быстро выпроводят.

– Кому заорёшь? – нахмурился посетитель. – Мы вообще-то одни.

– Санитару за дверью, – процедил сквозь зубы Ромунд.

– Не думаю. Ведь мы в космосе.

Ромунд сначала злобно зыркнул на визави, но, увидев на его лице спокойное и расслабленное выражение, недоверчиво посмотрел в окно – а оно разве было? – и увидел мириады звёзд, кружащие в танце Вселенной.

Его прошиб холодный озноб.

– Кажется, я действительно схожу с ума. – прошептал он.

– Нет, скорее всего ты кое-что забыл. Нечто важное.

– Я ищу выход.

– Но его нет, – ответил гость.

Дверь в палату и окно исчезли, слившись с монолитными стенами.

– Только если… – Ромунд повернулся к гостю. Тот улыбнулся и показал на карман пиджака. В нем что-то зашевелилось, а затем донеслось тихое похрюкивание, – не создать его самому.

Щёлк.

Под гром аплодисментов и возбуждённый рёв толпы чёрный рыцарь с размаху опустил страшный палаш на жертву. Но клинок обломился о невидимый щит, рассыпавшись пеплом.

Ухмыляясь, Ромунд отшвырнул врага в сторону и пригвоздил к земле огромной пикой, сотворённой им из воздуха. Остальные рыцари, успев к тому времени расправиться с несчастными рабами, повернули к магу головы, и, не долго думая, кинулись наутёк.

Но торжествующий Ромунд не собирался их отпускать. Чудовищно рассмеявшись, он вознёсся к небу и накрыл улепётывавших воинов потоком огня, в считанные секунды пожравшим черные тела. Не раздумывая, юноша залил трибуны арены смерти потоками плазмы, и, не скрывая радости, слушал обезумившие крики тысяч людей, для которых кровавое зрелище в один момент обернулось страшной бойней.

Когда запылал стадион, Ромунд опустился рядом с прикованными невольницами и протянул руки к их оковам. Он видел счастливое лицо Эмми. Он был счастлив.

Щёлк.

Бушующие волны, кипящие вулканы, дрожащая земля…

Мир вокруг сходил с ума: бившаяся в агонии природа миллионами килотонн обрушивалась на едва дышащие останки мира. Те, кому не посчастливилось погибнуть сразу, склонили головы перед неизбежностью. Они молили неведомых богов о пощаде. Они надеялись на милость.

Но нашёлся тот, кто поднялся.

Гордо глянув на рокочущие волны, рвущие воздух смерчи и плюющиеся магмой вулканы, он спокойно улыбнулся и вдохнул полной грудью.

– Сынок? Что ты делаешь? – жалобно просипел слепой старик. – Зачем снова гневишь богов?

– Они давно покинули эти обречённые места, отец, – твёрдо ответил юноша и в несколько шагов подошёл к обрывистому берегу, дрожащему от накатывавшего моря.

– Пощади! Дай умереть спокойно.

– Ты умер, раз смирился. Но я не собираюсь. Ни за что.

– Но почему? – взвыли в полный голос толпы безликих людей.