Паранджа страха - Самия Шарифф

Во-первых, нам дают хорошую сумму. Часть я посылаю своей матери, часть остается у нас. Во-вторых, ты еще не созрела для воспитания сына. В любом случае, я могу наделать столько пацанов, сколько захочу!

Мой муж даже представления не имел, чего стоит выносить и родить ребенка!

— Кто тебе сказал, что будет мальчик?

— Потому что я знаю это! Не в твоих интересах рожать девочку, такую же испорченную, как и ты! Я не хочу мучиться, как мучился из-за тебя твой отец!

В глубине души я знала, что родится дочь. Меня тянуло покупать одежду для девочек, которую я сразу прятала, чтобы не вызвать гнев у мужа. Когда я отправилась делать УЗИ, муж пошел со мной — «увидеть сына и удостовериться, что с ним все в порядке».

В тот день я дрожала от страха, боялась, что он вспыхнет от гнева прямо-в кабинете врача, когда увидит, что я ношу девочку. Он тоже волновался, как студент перед экзаменом. Я легла на смотровую кушетку.

— У вас ведь уже есть мальчик? — улыбаясь, спросил врач. — Вторым ребенком у вас будет девочка, такая же симпатичная, как ее мама.

Услышав новость, муж вышел из кабинета, не пророк нив ни слова.

— Кажется, ваш супруг не очень доволен результатом!

Зато была довольна я, несмотря на то что знала, какой прием ожидает меня дома. Муж уехал из больницы, не дождавшись меня. Плохой знак. Я позвонила матери объяснить ситуацию, но она с трудом дослушала меня до конца, проворчав, что я-де не даю ей спать своими историями и склонностью к преувеличениям.

— Возвращайся к мужу и скажи, что доктора не могут знать. Только Аллаху известно, кто в животе у матери.

Скажи ему, что мне снилось, что у тебя родится второй мальчик.

— Как там Амир, мама?

Помолчав несколько секунд, которые показались мне вечностью, она ответила, что он уже лучше сидит на стульчике и ест с большим аппетитом. Матери не нравилось, что я интересуюсь сыном, но запретить мне это окончательно она не решалась. Как-никак, я тоже была частью семьи. Но я находилась далеко, запертая в доме мужа, и теперь, когда у них был мой сын, мои вопросы их раздражали. Счастлива я или нет, никого не волновало.

Домой я вернулась на такси. Вошла в дом на цыпочках, надеясь проскочить незаметно. Ожидавший меня муж с ненавидящими глазами походил на голодного медведя гризли. Я хотела сразу рассказать ему о сне, который видела моя мать, но только открыла рот, как его удар кулаком свалил меня с ног. Крича, что не хочет в доме еще одной маленькой ублюдочной твари, как ее мать, что он не уверен в своем отцовстве, он принялся пинать меня в живот. Устав, он потащил меня за волосы в спальню, чтобы надругаться.

Подобные сцены не раз повторялись до самых родов.

Моя мать приехала помочь на несколько дней, но без Амира. Она не захотела беспокоить его… До последней минуты она надеялась, что будет второй мальчик.

Но Господь услышал мои молитвы — после семнадцати часов мучений я родила маленькую симпатичную девочку. Я была счастлива: никто не заберет ее у меня, пусть даже я буду единственной, кто будет ее любить. Я дала себе слово защищать ее и любить так, как я хотела, чтобы любили меня. Она не будет страдать, как страдала я!

Мать навестила меня вместе с моим мужем. Внимательно рассмотрела внучку.

— Стоило так мучиться, чтобы родить вот это, — проговорила она со злобой. — У нее лицо ангела — может быть, Господь быстро возьмет ее к себе?

— Господь дал мне ее, и не заберет назад. Господь добр, он знает, как я хотела дочку, чтобы любить ее и утешать.

— Ты увидишь, какой это адский труд — воспитывать дочь. Господь не мог выдумать худшего наказания.

— Моя дочь не наказание, а скорее награда за мое терпение. Сбылось мое желание.

Сбитая с толку ответом, мать повернулась к моему мужу.

— Слышишь, Абдель, как твоя жена разговаривает с матерью? Разве ты этому ее учил?

— Я ее этому не учил. Твоя дочь забыла все, чему ее учили. Придется напомнить. Когда она стала жить во Франции, она словно на крыльях летает.

— Послушай меня, Самия. Где бы ты ни жила, в Алжире или во Франции, это ничего не меняет. Мне стоит шепнуть только одно слово твоему отцу, и ты увидишь, что случится. И никто не будет тебя оплакивать. Даже твои дети.

Мать вернулась в Алжир еще до того, как я выписалась из больницы. На этот раз ей некого было увозить. Через пять дней я возвращалась домой с тяжелым сердцем.

Я не хотела туда возвращаться. Мне страшно было показаться с дочерью на глаза супругу. Другие матери, покидая больницу со своими малышами, казались счастливыми, но я бы многое отдала, чтобы пробыть там как можно дольше — только там я чувствовала себя в безопасности.

Тогда мне казалось, что я единственная на земле женщина, которая несет подобный крест. Я не предполагала, что другие женщины тоже могут подвергаться насилию.

Муж увез меня из больницы на автомобиле.

— Надеюсь, на этот раз у тебя нет швов?

— Немного есть. Но меньше, чем после прошлых родов.

— Ты специально это подстроила. Тебя ведь это устраивает, не так ли? А мне что делать? Может, найти любовницу? Но я набожный и боюсь прогневить Всевышнего, поэтому не хочу допускать подобного греха.

Я знала, что он прибегает к услугам доступных женщин, но легко принимала это. Даже с радостью, потому что после таких случаев могла спать спокойно. Ревности не было.

Мы приехали домой, и муж бросил меня одну — с ребенком и кучей пакетов, которые я сама должна была один за другим перенести из машины в дом.

Дочь я назвала Норой, что в переводе с арабского означает свет. Долгие годы моя дочь являлась и является до сих пор светом, озарявшим мои слова и поступки, помогает мне двигаться вперед…

Малышка Нора росла. Я не могла нарадоваться ее красоте, ее подвижности, ее уму, ее доброте и многим другим качествам. Она была для меня всем: моим избавлением, первой в жизни победой, моими планами на будущее и моей тихой гаванью. Я делала все, чтобы она не испытывала на себе переменчивого настроения отца, старалась устроить все так, чтобы она не знала о насилии, жертвой которого я была, предпочитая страдать в одиночестве.

Редко, но случалось, что она становилась свидетелем издевательств, которым подвергал меня муж. Я вспоминаю один вечер, когда Абдель вернулся расстроенный проблемами на работе. Он был крайне напряжен.

Нора играла перед телевизором, а я готовила на кухне соус. Я взяла в руку стакан с водой, когда муж без предупреждения толкнул меня. Я упала на пол, стакан разбился, и кусок стекла вонзился мне в ладонь. Я закричала от боли, хлынула кровь, а муж, не обращая на это внимания, принялся меня насиловать и избивать! Я пыталась уворачиваться от ударов, как вдруг услышала испуганный крик дочери.