Черный выход - Денис Бурмистров

– Я согласен, что причины могут казаться благородными, – было видно, что Разуваев не сдался, просто решил зайти с другого бока. – Но тебе в любом случае нечего делать в Зоне. Проблема территорий Посещения – работа Института.

– Что-то не слишком преуспел твой Институт.

– Мария, хватит, – повысил голос начальник СБ. – Я сказал, ты услышала. Если подобное будет продолжаться, я приму совсем иные меры.

– Это какие же? – язвительно спросила девушка.

– Я сделаю так, чтобы все твои так называемые знакомые, которые ходят с тобой за Периметр, оказались за решеткой. Ты знаешь, что я это могу сделать.

Маша сжала губы, с плохо сдерживаемой злостью посмотрела на дядю. Тот отвечал ей прямым немигающим взглядом. Девушка сдалась первой, что-то пробурчала под нос, резко отвернулась и спрятала лицо в ладони. Разуваев удовлетворенно вздохнул и повернулся к Игорю. У Фомина перехватило горло.

– Теперь что касается тебя, Игорь Витальевич.

– Я вашу племянницу в Зону не водил, – сработал на опережение парень. – Так что не надо меня сажать.

– Не собираюсь, – успокоил Разуваев, но уточнил: – Пока не собираюсь. Тебя мои ребята как раз и искали, чтобы профилактическую беседу провести. Потому как слухи до меня дошли кое-какие… Ладно. Для тебя у меня другая история.

Он неторопливо поднялся со стула и прошелся вдоль стены, заложив руки за спину. Заинтригованный Игорь ждал продолжения.

– Жили-были три товарища, – остановившись напротив Фомина, сказал Петр Вячеславович. – Три верных товарища, с самого детства. Они занимались незаконной добычей внеземных объектов. Как-то раз они нашли в Зоне редчайший артефакт, легендарный «Золотой шар». Этот артефакт исполняет желания, но не все, а только самые заветные. Но то ли не было у друзей заветных желаний, то ли все желания казались им слишком мелкими, решили они этот артефакт временно припрятать в Зоне. А чтобы ни у кого не возникло желания втайне от других присвоить себе находку, запрятали артефакт в глубине Зоны. Путь до тайника зашифровали и подсказки разделили между собой, чтобы если и пойти за «Шаром», то только втроем.

Игорь слушал с легким непониманием. К чему этот рассказ?

– А потом они как-то все вместе пошли в Зону, а назад вернулся только один. И никто не знает что произошло. Но ходят слухи, что этот выживший специально погубил своих друзей, не справившись с собственной жадностью. Однако и артефакт он добыть не смог, а потом и сам куда-то пропал. Говорят, что покончил с собой.

Разуваев вернулся к своему стулу, встал за ним, оперевшись о спинку.

– Суть моей истории в том, Игорь Витальевич, что нужно ценить то, что есть, а не гнаться за призрачными иллюзиями. Зона еще никого не сделала счастливым, она способна лишь разрушать и убивать. Ты – молодой и неиспорченный парень, ты можешь заняться своей жизнью, получить образование и заработать на жизнь иным способом. Никому не станет легче, если ты погибнешь или тебя свалит притащенная из-за Периметра болезнь. Если нужно, я могу всецело посодействовать твоей судьбе. Могу посоветовать университет, могу помочь с работой. Это будет правильным выбором с твоей стороны.

Он замолчал, давая понять, что сказал все, что хотел. Теперь Разуваев серьезно смотрел на Фомина, словно тот должен был решать прямо сейчас, прямо здесь. Смотрела и Маша, Игорь чувствовал это.

– Спасибо, конечно, Петр Вячеславович, – осторожно произнес парень. – Только откуда вдруг такое желание помогать мне? Вы ведь меня не знаете.

– Мы с твоим отцом были одноклассниками, – сказал Разуваев. – И маму твою я знаю. И отчима. Я был тем, кто отговаривал Виталия от походов в Зону. Но он меня не послушал. Может быть, ты не совершишь ту же ошибку?

Игорь удивленно крякнул.

Вот те раз! Да, говорят, что Искитим маленький городок, но подобные совпадения Фомин всегда считал чем-то из разряда мыльных опер.

Разуваев посмотрел на наручные часы, откашлялся, прочищая горло. Сказал своим будничным тоном:

– Мне пора. Мария, пойдешь со мной. Тебя, Игорь, отвезут домой. Советую прислушаться к моим словам и принять волевое решение. А чтобы ты не воспринимал рассказанную мной байку как досужую сказку, сообщу тебе следующее – одного из тех троих друзей звали Виталий Фомин.

И вышел, оставив Игоря с открытым от изумления ртом.

Новосибирская область, город Искитим

22 января 2016 года

Сны снились дурацкие. Игорь ворочался, стараясь снова уснуть, гнал прочь набегающие, словно голодные псы на кость, мысли. Лишь под утро удалось провалиться в глубокий и крепкий сон, из-за которого даже не услышал будильника.

Разбудила его, как обычно бывает в подобных случаях, мать. Мягко толкнула в плечо, сказала тихо, но настойчиво: «Просыпайся, соня, на работу опоздаешь». Игорь мученически застонал, зарываясь лицом в подушку и натягивая одеяло. В конце концов сдался, сел, массируя лицо, и принялся одеваться. Очень подмывало сказать, что работа – всего лишь прикрытие, что ходить на нее не нужно, за отметку в табеле учета рабочего времени уплачено на месяц вперед. Но тогда пришлось бы объяснять, что деньги у него с продажи артефактов, а за ними он лично ходит в Зону. Мать такой новости не переживет.

Отчима дома не было, и Игорь испытал облегчение. Ему делалось некомфортно, когда этот змей ошивался рядом. С этим приходилось мириться, потому что они проживали в доме Востока. Но когда-нибудь все изменится. Когда-нибудь он заработает достаточно, чтобы свалить из этого дома и увести с собой маму.

На столе в кухне уже был накрыт завтрак – рис с кусочками мяса, коричневыми от томатной подливы, два бутерброда с сыром и исходящий паром чай с лимоном. Тут же была и мать – как обычно что-то резала и варила.

– Ма, чего ты с самого утра кашеваришь? – спросил Игорь, садясь за стол и берясь за вилку.

Женщина поправила передник, улыбнулась:

– Да что-то спать стала мало, просыпаюсь ни свет ни заря, и все тут. Думаю, чего валяться зря, дела надо делать. Вот решила поджарку сделать с рисом.

Игорь понимающе замычал с набитым ртом. Прожевав, решил проверить услышанное накануне.

– Ма, а ты Разуваева знаешь?

Ирина Леонидовна повернулась и посмотрела на сына.

– Петра? Знаю. Он в Институте работает. А что?

– Да так, – легкомысленно помахал вилкой Фомин. – Тут услышал, что они с нашим отцом одноклассники были.

– Да мы все, считай, одноклассниками были, – рассмеялась мама. – В одну школу ходили, в «восьмую». Я, отец твой и Петр в одном классе учились. Саша – в параллельном.

– Это какой Саша?

– Дядя Саша. Отчим твой.

Игорь даже жевать стал медленнее.

– А Разуваев Востока лично знал?

– Не называй его так, – строго погрозила деревянной лопаткой мама. – Эти бандитские клички… Он завязал с прошлой жизнью.

В иной раз Игорь бы с жаром поспорил, но не сейчас. У него в голове появилась интересная мысль, которую нужно было проверить.

– Ма, а как погиб папа?

Ирина Леонидовна нахмурилась, отложила лопатку, убавила огонь под сковородкой и села на табурет рядом с сыном, вытирая руки передником.

– Ты же знаешь, он пропал в Зоне. Тело так и не нашли. А с чего ты спрашиваешь?

– Да просто интересуюсь. А он же не один ходил, да? Их трое было?

– Да, трое, – голос мамы стал серьезным, она чувствовала, что Игорь задает вопросы отнюдь не из праздного любопытства. – Ты что-то слышал?

Парень не стал скрывать, но решил преподнести только часть правды:

– Я тут встретил одного знакомого, так он мне рассказал историю, что, мол, было трое друзей, двое из которых исчезли в Зоне, а третий вернулся, но куда-то потом пропал. Сказал, что это история про моего отца. Ты что-нибудь об этом слышала?

– А что за знакомый?

– С работы, ты не знаешь. Ему эту историю тоже кто-то рассказал. Так как?

Мать сложила руки на столе и вздохнула.

– Да, была такая история. Меня-то отец твой в детали особенно не посвящал. Я о том, что он в Зону ходит, узнала уже почти перед тем, как он пропал, – она горько усмехнулась. – Все думала, что он на грузовике щебень из карьера возит. Тогда скандал ему устроила. Ты как раз только в школу пошел, когда я без работы осталась. Фабрику закрыли, сказали: «Все, капитализм. Каждый выживает как может». Я Витальке и говорю: «Если ты погибнешь, что с нами станет?» А он все успокаивал, говорил, что заговоренный. Смеялся… А потом пропал. А я сразу все поняла, только верить не хотела…

Черты лица женщины ужесточились, глаза потемнели. Игорь протянул руку и успокаивающе погладил маму по плечу Спросил:

– А ты не помнишь, кто те два друга, которые с ним ходили в Зону?

– Ну я только одного знаю, Ромку Гараничева. Рыжий такой, прямо огненный. Балабол, все русалкой меня называл – я тогда волосы длинные носила, почти по пояс. Жалко тоже его, хороший был мужик.

– Он тоже с отцом пропал или он тот, который тогда спасся?