Svadba drakona - Елена Помазуева

Лорд Гирдон сидел в кресле и смотрел на своего друга. Он видел, что Винзор переживает, но слова поддержки были уже все сказаны, оставалось лишь ждать. Если бы все зависело от самого герцога, то было бы проще. Но проклятие наложено так, что снять его может только Мирабель, полюбив самого жестокосердного дракона. Все теперь зависело от чувств герцогини, от выбора ее сердца.

Именно это больше всего волновало герцога. Мирабель лишь днем призналась себе, что любит художника. Прошло слишком мало времени. Девушка уже два раза отказывалась от своей любви, чем ставила под сомнение весь хорошо продуманный план герцога по спасению ее жизни.

Гирдон сидел молча. Даже такой весельчак, как он, сейчас замер в ожидании. Ему было очень жаль своего друга. Потерять третью жену из-за проклятия, которое было наслано ведьмой, только потому, что выполнял свой долг перед императором. Не будь той экспедиции в страну варваров по заданию венценосного друга, не получил бы проклятие Эрган и жил бы сейчас счастливо в браке.

Лорд Винзор жестокий к врагам на поле брани, строгий к своим подчиненным и подданным, справедливый в разрешении спорных вопросов, был очень мягок с друзьями. Любой из его армии готов был пойти по приказу Эргана, но герцог не стал никого посылать, а сам отправился к ведьме. Долг у Винзора был прежде всего, даже ценой собственного счастья.

Сколько было сломано копьев в разговорах на эту тему с другом, Риш уже не помнил. После каждой свадьбы, молодой лорд старался поддержать своего друга, успокоить. Сначала одни похороны, потом вторые. Герцог замыкался в себе, становился мрачным раздражительным, угрюмым, отстранялся от жизни и пропадал все время в своей и имперской библиотеках.

Наступил однажды такой день, когда он вернулся с просветленным лицом и сообщил, что сделал все расчеты и теперь он точно знает, как обойти проклятие. Риш пытался ему что-то объяснить, что обойти проклятие невозможно, что нужно либо отказаться от собственного счастья, либо подчиниться и выполнить все точно, что навещала ведьма. Но Винзор был вдохновлен.

— Нужно найти другую драконицу. Не из нашего края, тогда проклятие не будет работать. Ведьма сказала: «проклинаю кровь зеленых». Понимаешь? Достаточно найти другую девушку, не из нашего края!

Вдохновленный своей идеей Винзор стал изучать родословные драконьих семей и искать себе невесту. Род Астани подходил по всем пунктам. Они были красные драконы, у них была магия, и они никогда не пересекались с зелеными драконами. Герцог был уверен, что все рассчитал верно.

А теперь оказалось, что расчет не верный. Ведьма прокляла кровь зеленого, то есть самого герцога. Так что осталось лишь надеяться на правильный выбор Мирабель.

Риш вздыхал, молчал и волновался не меньше самого герцога, переживая за своего друга.

Первый луч рассвета робко пробрался сквозь темноту, осмотрелся и стал уже уверенно забирать все в свои светлые руки. День обещал быть солнечным и радостным. Птицы были в этом уверены. Их веселая перекличка в саду перед дворцом возвестила, что все живое в этом мире радуется приходу нового дня.

Садовые цветы тянулись навстречу солнцу, собираясь впитать в себя, как можно больше живительной силы, которая дает им жизнь. Нежные лепестки приоткрывались, отдавая свой тонкий аромат свежему утру. Утренняя роса капельками легла на листья и траву. Запах свежести смешивался с цветочным запахом, все эту летнюю радость разносил ветерок.

Утро решающего дня для герцогини начиналось радостно, солнечно, обещая, что все будет прекрасно и у нее все получится. Лишь сама Мирабель спала, улыбаясь во сне, не подозревая, насколько важное решение ей придется принять сегодня.

— Мне пора, — произнес Винзор, отворачиваясь от окна, где набирало обороты ранее утро.

— Я с тобой? — в тот же миг поднялся Риш.

— Да, — задумчиво ответил герцог, — Сделаем так. Вылетим вместе, но ты не показывайся. Когда будет нужно я тебя вызову. Думаю, сегодня нам предстоит очень серьезный разговор. Твоя помощь понадобиться.

— Она разнесет дворец, как только узнает, — предупредил верный друг.

— Пусть попробует, — первый раз за все время грустно улыбнулся Эрган, — Пусть разносит все, что хочет, лишь бы осталась жива.

Он вновь нахмурился. Сердце бешено колотилось в преддверии грядущих событий.

— А что художник? — спросил Риш.

— Он нам больше не нужен. Портрет готов, — безразлично пожал плечами Винзор.

— Тебе видней, — произнес молодой лорд, всем своим видом выражая неудовольствие.

Но спорить со своим другом не собирался. Это раздумывать герцог мог долго, взвешивая все «за» и «против», но когда принимал решение, остановить его было невозможно. Дракон шел вперед, сметая все на своем пути. Единственное, что оставалось Ришу, это надеяться, что в этот раз расчеты друга окажутся верными.

— Госпожа, пора вставать, — решилась зайти в спальню к герцогине Рита.

Время было уже позднее утро, почти обед, а Мирабель до сих пор не позвала ее. Во дворце все было тихо. Герцог все еще отсутствовал, хозяйка не выходила из своей комнаты, рождая кучу гипотез и слухов, которые до дрожи доводили верную помощницу, художника с утра никто не видел. Вполневозможно, что улетел ночью в свою пещеру. Появится вновь или нет, об этом никто не знал.

В присутствии Риты слуги герцога старались не выдвигать предположения о состоянии герцогини, но иногда все равно проскальзовали предположения. Все же они здесь не первый год живут, а две свадьбы и двое похорон прошли на их глазах, а делать выводы слуги тоже умеют. Горничная волновалась и, когда время завтрака уже прошло, не выдержала и направилась к своей хозяйке.

Мирабель не отозвалась, она по-прежнему сладко спала и улыбалась. Ночной разговор лег бальзамом на израненную душу. Успокоившись, она уснула, и ей снились очень счастливые сны. Ни о каких бедах или выборах девушка не имела понятия, все это было решено за нее.

— Госпожа, полдень скоро. Пора вставать, — позвала громче Рита и подошла ближе.

— Уже? — сквозь сон отозвалась Мирабель, и горничная вздохнула с облегчением: «жива». — Действительно, солнце уже вовсю светит. Что-то я разоспалась.

Герцогиня стала торопиться, ей хотелось как можно скорее увидеть Риона, но вслух об этом боялась говорить. Внимательная Рита и так слишком наблюдательная, сделает свои выводы, а потом еще и допросит. Признаваться Мирабель в том, что ночью приходил Рион, не хотелось.

Рита болтала, рассказывая местные сплетни. Про то, что сегодня утром на кухню забежал петух и устроил переполох, пока его ловили, про то, что в кузне обжег руку молодой парнишка, но ему уже помогли, что на конюшне сегодня появился жеребенок. И вообще сегодняшнее утро было богато событиями. Рита болтала без умолку, стараясь не говорить о том, что все слуги сегодня на взводе. Они тоже считать умеют и понимают, что сегодняшний пятый день что-то принесет. Верная помощница очень боялась и переживала за свою госпожу, потому болтовней на разные темы отвлекала себя и Мирабель. О художнике Рита нее произнесла ни слова, как впрочем, и о герцоге.

Сегодня было выбрано светлое, легкое, голубое платье. День обещал быть жарким, потому открытые плечи и средней глубины декольте вполне подходили для этой погоды. Мирабель у себя на юге привыкшая к жаре, не очень страдала от мягкого климата запада, но все же специально затягивать себя в ткань не собиралась. Розы решили не прикалывать. Свежих не было, а белые и розовые стояли в своих вазах, благоухая и радуя глаз.

В этот раз Рита подняла наверх волосы герцогини, прическа получилась простая, но удобная, никаких локонов, спадающих на плечи. Так было гораздо удобнее и не так жарко.

Мирабель вышла из комнаты и направилась в столовую. Там никого не было. Оглядев быстрым взглядом большую комнату и пустой стол (слуги еще не накрывали завтрак), девушка направилась в гостиную. Там тоже никого не было.

Но здесь стоял мольберт, накрытый тканью. Герцогиня направилась к нему со смесью волнения, ожидания, предвкушения. Откинув ткань, Мирабель увидела себя. Портрет был полностью готов, нарисован красками, они пахли и еще не успели высохнуть. Это был риск накрывать не высохшее полотно тканью, но видимо, Рион не хотел, чтобы его разглядывали любопытные. Портрет был нарисовал для Мирабель и только для нее, это было понятно сразу. Слишком откровенный, очень изящный, написанный с любовью. Он был пронизан этим чувством, оно легко угадывалось в каждом мазке кисти.

Герцогиня была на нем обнаженная и сидела в полоборота к художнику. Именно так, как она располагалась вчера у родника на каменном выступе. Рион тогда попросил Мирабель сесть так, как ей удобно. Девушка расположилась боком к художнику, именно так Рион и изобразил свою любимую.

Округлые формы, небольшая девичья грудь и стройные ножки с маленькими ступнями. Все это художник передал очень достоверно и Мирабель здесь вся светилась. Мастерство было видно сразу. Портрет получился настолько живым, что казалось, смотришь на живую девушку, а не нарисованную. Может быть, Рион использовал магию, вкладывая в каждый мазок кисти? Потому что казалось, Мирабель на картине сейчас заговорит и можно будет услышать не только ее голос, но и увидеть как она дышит.