Клыки и когти эскадрильи - Алексей Переяславцев

Зато последнее получилось весьма легко, энергии с запасом хватило и на последующую подзарядку кристаллов.

Никого из посторонних не было, и потому полутысячник, как всегда, предложил сотнику быть «без чинов».

— Вот зачем я тебя вызвал. Первое: перемирие ещё не объявлено. Планируется диверсионная операция с их стороны — это тебе ясно? Их целью будет твой замечательный десяток. Надо бы принять меры.

Рруг дёрнул хвостом. Ему было что сказать, но опытный офицер предпочёл выслушать начальство до конца.

— И второе: Стурр не получит повышения в звании. У меня достоверные сведения: штаб хочет заполучить его себе. Почти наверняка с понижением. Ну, а этот честолюбивый дракон не захочет снова становиться рядовым, верно?

Вопрос был риторическим, и как раз поэтому ответ на него был необходим:

— Неверно. Он откажется, даже если чин сохранят. Хочет работать с подчинёнными, а не просто планировать операции.

Полутысячник Тхорр небрежно взмахнул аквамариновой лапой.

— Я так и подумал. И вот тебе моё решение: десятник Стурр получит в своё распоряжение три десятка. Но только для организации учебного процесса.

— Кажется, я тебя понимаю. Хочешь потом эти десятки раскидать по сотням? Решение не из лучших. Думаю, что сотники не сумеют толково использовать…

Тхорр слегка улыбнулся:

— Плохо ты меня знаешь. Именно об этом решении я объявлю во всеуслышание. Но вот после обучения… по открывшимся обстоятельствам десятник Стурр примет постоянное командование этими тремя десятками. И никто их не отнимет.

Рруг медленно наклонил голову. В пещере не было ни одного человека, но, окажись он там, то сразу бы подумал о подобии людей и драконов, сказавшемся в этом жесте.

Полутысячник понимал толк в кадровых вопросах. У него были в запасе дополнительные аргументы:

— Есть ещё одно обстоятельство, которое ты не учёл: возраст этого пятнистого шустрика. Ни тебе, ни мне не нужны реплики вроде: «пригрел юного выскочку». Всё понял?

Разумеется, сотник всё понял. Его начальник был очень умным драконом и по этой причине дураков при себе не держал.

Об итогах этого разговора сотник мне сообщил. Сам он при этом выглядел чуть смущённым, но решение полутысячника не показалось из ряда вон выходящим. Скорее оно выглядело логичным.

Куда более тревожным ощущалось состояние «ни мира, ни войны». Именно это я и сказал Рругу, в ответ на что прозвучало:

— Не всё так плохо, как ты думаешь. Пока что наземные войска отведены на двадцать миль. Вот если они двинутся обратно, тогда… ты окажешься прав. Но на то есть разведка. Думаешь, ты один такой умный?

— И в мыслях не было. Имею просьбу. Нельзя ли утвердить Согарра из моего десятка в качестве официального помощника? Он уже показал себя прекрасно. До уровня полноценного десятника ему осталось немного.

После нескольких секунд раздумий сотник согласился. Но у меня была одна также боковая задумка.

— Рруг, мне надо бы слетать домой и обратно. Обернусь за полдня.

— По личным делам? — сощурился начальник.

— Повидаться кое с кем.

— Добро, но не задерживайся.

С утра я ещё разочек прошёлся по конструктам на Ррисе (дело оказалось ещё проще, чем вечером), поздравил Согарра со вступлением в более высокую должность, оставил ему ценные указания и улетел.

Приврал я старшему офицеру. Сестру и брата вправду не худо бы повидать, но само дело было отнюдь не личным.

В родительской пещере оказалась только одна дракона салатного цвета. Я её узнал: Дирра, жена Саррода. Её жёлто-зелёные глаза потрясённо заморгали:

— Стурр?!

— Ну да, я.

Оказалось, что брат Саррод улетел добывать обед и ужин. Сестричка Ррума отсутствовала, поскольку общалась с поклонником. Ждать было совершенно некогда. Но невестка искренне радовалась моему визиту.

Куча вопросов. Восторг от моего рассказа — впрочем, не особо длинного. Любование моей полоской. Восхищение должностью командира десятка особого назначения. Сожаление, что я так скоро улечу обратно. Короче, именно то, что ожидалось.

На моей полочке всё было точно так же, как и в день моего отлёта на войну. Только что ценности малость запылились.

Я выгреб оставшиеся кристаллы. На всякий случай прихватил пару золотых кругляшей, а также коробочку с иглами. Ради неё-то и состоялся этот полёт домой.

Неотложных дел у десятка не осталось. Все кристаллы были заряжены. Правда, новоиспечённый (официально!) помощник десятника продолжал обучение двух новых десятков тонкостям маневрирования. Но подчинённые из первого десятка были свободны, и они этим воспользовались. Особенно усердствовали дракони:

— Рриса, ты только честно скажи: тебе и в самом деле лучше?

— Правда-правда. Нигде не болит, только чешется. Командир сказал, что ещё день — и часть повязок и пластырей можно снять.

— А какой подарок, узнала?

— Нет же, говорю. Стурр обещал, что узнаю, как поправлюсь.

— Я тебе точно скажу: раз командир сказал, то сделает. Уж мы-то знаем.

— Я хотела спросить об ином… Фаррир, друг, выйди-ка из пещеры. У нас тут будут свои разговоры между дракони.

К удивлению присутствующих, жених не стал спорить, а послушно вылез из пещеры. Дамы это оценили:

— Ну, он у тебя замечательный. И слова не сказал! Как это…

— Подруги, вы не представляете, насколько замечательный. Он всё предусматривает. Весь сплошная забота. Ну вот… как если бы я за ним уж двадцать лет была замужем. Как мои мама с папой.

Сказано было неуклюже, но все поняли.

Но когда Фиорра вдруг спросила о сирри, всё кардинально изменилось. Раненая резко дёрнула гребнем, как от внезапной боли, и наглухо замолчала.

Гирра первой проявила сообразительность:

— Драконочки, мы её утомили. А ну-ка, давайте все отсюда, и я тоже пойду. Пусть отдохнёт.

Суирра тоже догадалась о чём-то. Она так посмотрела на Хьярру, собравшуюся выразить своё мнение, что та со стуком захлопнула пасть. А потом розовая дракона перехватила управление у Гирры:

— Уже идём. Фаррир, можешь заходить. Мне кажется, скоро надо будет давать лекарства. Таррик, через полчаса слетай за обедом на двоих. Харрф, а ты к целителям. Я точно знаю, что у них есть запасные подстилки. Ту пора менять.

Я выставил всю команду из пещеры, оставив лишь Фаррира. Подновление имеющихся конструктов оказалось лёгким, что и предполагалось. Но сейчас меня ждала работа над левым глазом. Точнее, над пустой глазницей. Задача казалась выполнимой.

Ну, начинаем. Сначала заклинание «Наркоз». Цель: не обезболивание, а обездвиживание. Теперь…

Не прошло и пяти минут, как я обвинил самого себя в чрезмерном оптимизме. Ещё через десять минут формулировка изменилась на «грубую недооценку сложности задачи». А ещё через пятнадцать стал накатывать настоящий страх.

Конечно, можно было составить лишь частичный конструкт, восстановиться за ночь, а утром добавить. Теория это позволяла. Но почему-то Моана, мой верховный авторитет в магии жизни, в особо сложных случаях так не делала. Причина?

Через пару минут беглого анализа стало ясно: составной по времени конструкт съест куда большее количество энергии. И если полное восстановление идёт на пределе, то… дальше понятно.

Надо пускать в ход иглы. С ними можно получить изрядную экономию в энергии. Они, правда, сами по себе берут энергию от пациента, но дают в конечном счёте выигрыш за счёт перераспределения потоков.

Помогла чисто шахматная дисциплина ума. Когда-то я сам себя приучил ни в коем случае не рассматривать уже просчитанный вариант повторно. И сейчас это спасло ситуацию.

Счёт времени потерялся. Энергия во всех наличных кристаллах ушла полностью; я опустошил даже кварцы. Но конструкт был завершён.

Осталось последнее: аккуратно вынуть все иглы, что ещё были воткнуты в тело. Положить в коробочку. Вот теперь можно отдохнуть… И я улёгся прямо на каменный пол, потому что дойти до своей подстилки не смог бы.

Конечно же, зрение у меня сохранилось. Просто глаза не хотели открываться. Слух тоже работал не на все сто процентов.

— Что с тобой? Ребята, выручайте!

Топот.

— Рриса?

— Нет, командир. Упал и лежит!

— Может быть, истощение?

Даже затуманенное сознание не сравнило бы этот голос с драконьим. Гирра зарычала, как взбешённый тираннозавр: