Немецкая машина футбола - Рафаэль Хонигстейн

Визе и Шотт в сотрудничестве с чиновником DFB Берндом Пфаффом – тем самым функционером, которого уволил Юрген Клинсманн в 2006 году, – «перевели» на немецкую академическую модель и сумели получить благословение от Беккенбауэра. Была сформирована комиссия. В ее состав входили тренеры DFB и Вернер Керн, глава департамента развития молодежи в «Баварии», а также его коллега из «Фрайбурга» Андреас Реттиг, который представлял более мелкие клубы.

Тщательно проработанный процесс сертификации, который придумали французы, ряд условий и введенных стимулов по части трансферов и контрактов – все это не было принято на вооружение в Германии во избежание излишнего усложнения на первых порах. Клубы ограничили в их возможностях по части воспитания молодых талантов, дабы они не высасывали всех талантливых игроков из близлежащих регионов. «Мы не хотели, чтобы любительские клубы потеряли всех своих лучших игроков, отдав их новым академиям, – только одного, их самого, самого сильного игрока, – объясняет Шотт. – Толковым игрокам-любителям будет лучше, если они останутся в своих родных клубах и будут получать образование в Stützpunkt. Они всегда смогут совершить этот переход позже, если докажут, что достаточно хороши для начала профессиональной карьеры».

Футбольную историю постоянно пишут и переписывают, канонизируют и анализируют повторно спустя много-много времени после того, как раздастся финальный свисток. Заурядные эпизоды становятся ключевыми моментами. Ключевые моменты превращаются в решающие голы и решающие неголы. Эти голы, забитые или так и не случившиеся, складывают счет на табло. Счета становятся результатами. Результаты обеспечивают результат. Водораздельную линию. Конец эры, начало эры, плодотворную точку момента перехода из одного состояния в другое, так или иначе. Тьму перед рассветом. Свет перед надвигающейся темнотой.

«Значение» Евро-2000, турнира-краха для Германии – команда DFB не сумела пройти Албанию в квалификационном раунде турнира 1968 года, но в то время Чемпионаты Европы не были такими престижными соревнованиями – в значительной степени эволюционировало с тех пор, как второй состав португальской сборной накидал Оливеру Кану три мяча. Величайшее унижение мирного периода превратилось в лучший из наихудших моментов, который только мог произойти: оно стало шоком для системы, которая растормошила последних немногих мечтателей, заставив их заняться делом, которое откладывали долгое время. «Горький итог поражения в первом раунде Евро-2000 стал ключевым моментом: на стыке тысячелетий немецкий футбол стоял на грани катастрофы – он был начисто лишен профессионального фундамента. За этим последовала революция в плане развития и подготовки молодежи» – так гласит официальная публикация, сделанная Бундеслигой (DFL) в 2011 году.

Существует несколько причин, по которым такая интерпретация событий теперь считается официально признанной. Первый жуткий провал будет куда легче переварить, если удастся убедить себя, что все это было не напрасно, как бы трудно это ни было сделать при том, что спортивная катастрофа, постигшая сборную Германии, включала в себя поражение 0:1 от Англии Кевина Кигана в Шарлеруа, ставшее во всех смыслах позорным унижением и демонстрацией собственной никчемности в футбольном отношении. Вторая, и куда более важная, – воспоминания о самых актуальных реформах восходят к тому судьбоносному лету 2000 года потому, что никаких воспоминаний о каких-либо других реформах, сделанных ранее, не существует.

Визе смутно припоминает свое выступление на первой в истории конвенции молодежных тренеров в 1999 году, но тогда никто не обратил внимания на его комментарии. «Тогда не существовало никакого реального интереса к этой теме, – говорит Шотт. – Тогда все только и занимались пустословием, рассказывая о важности развития молодежи, эта тема была одной из тех, ассоциировать себя с которыми людям очень нравилось, но когда дело доходило до реализации идей на практике, становилось тяжко». Тем не менее клубы Бундеслиги поняли, что строительство академий – следующий важный шаг в этом направлении. Они согласились с программой, предложенной Визе и Шоттом, – как это часто бывает, за пару месяцев до начала Евро-2000.

DFB обязала 18 клубов высшего дивизиона построить центры подготовки к сезону 2001/02. «Это делалось для их же блага, но нам в какой-то степени пришлось силой заставлять их заниматься этим», – вспоминает Реттиг. Деньги были главным препятствием: «Сколько все это будет стоить? Действительно ли это необходимо?» – такими были реакции, говорит Шотт. Но некоторые оказывали сопротивление и на идеологическом фронте, выступая против того, чтобы пестовать элиту. «Вердер Бремен» не хочет следовать принципу отбора, – сказал в 1998 году бывший генеральный менеджер бременского клуба Вилли Лемке, политик, представлявший социал-демократов. – У нас есть социальная ответственность! Мы обязаны обеспечивать детей досуговой активностью, давать им мотивацию выступать лучше, учить их солидарности и прививать командный дух». «Однако к 2000 году у большинства профессиональных клубов уже сложилось понимание необходимости в переменах, – говорит Фолькер Керстинг, который работал директором молодежного департамента в «Майнце 05», одном из самых главных клубов-новаторов страны, с 1990 года. – «Мы видели, что начинаем отставать от других стран. Немецкий футбольный союз ломился в открытую дверь».

Неуместность присутствия манншафт на Евро-2000 выбила последнюю почву из-под ног сомневающихся в необходимости реформ. «После того турнира общественный протест был колоссальным, – говорит Шотт. – Все требовали реформ, особенно после того, как в июле Германия получила право на проведение Чемпионата мира-2006. Чего они не знали, так это того, что многие подвижки в этом направлении уже начались, потому что СМИ выказывали очень мало интереса к этой проблеме прежде». Оглядываясь в прошлое, можно сказать, что поворотным моментом стал 1998 год, а не 2000-й.

Переменам придали формальный характер в октябре 2000 года, когда была сформирована DFL, организация, контролирующая 36 клубов обоих дивизионов Бундеслиги и обладающая большой (но не полной) финансовой и распорядительной независимостью от Немецкого футбольного союза. Клубы второй Бундеслиги поначалу сопротивлялись внедрению системы академий в связи с высокими расходами на ее содержание, но в конечном счете убедить удалось и их. Наличие функционирующей академии стало обязательным условием получения лицензии для выступления в обоих высших дивизионах профессионального футбола начиная с сезона 2002/03 и далее. За первые два года нового режима тридцать шесть клубов суммарно инвестировали 114 миллионов евро в свои собственные школы подготовки элитных игроков.

Теперь настал черед Немецкого футбольного союза вновь улучшать свою собственную инфраструктуру. Stützpunkt-образование для 11–12-летних игроков забрали из рук федеральных ассоциаций, а всю систему централизовали: национальную сеть расширили до 366 локаций; 600 тысяч талантов теперь попадали на просмотры к 1300 тренерам DFB как минимум раз каждый год. Ежегодный бюджет был увеличен до 14 миллионов евро. Визе говорит: «Миллионом больше или миллионом меньше – внезапно деньги перестали быть проблемой». «Развитие молодежи должно быть главным фокусом нашей работы, – сказал новый президент DFB Майер-Ворфельдер, – должно быть сделано все, чтобы мы смогли собрать команду, которая сможет бросить вызовы сильнейшим [сборным] мира в 2006 году».

Этот шваб иногда делал неуклюжие, приводившие в замешательство заявления о нехватке местных талантов в Бундеслиге. Его упоминания о всего лишь двух «Germanen» (германцах) на поле в матче между «Баварией» и «Энерги» из Коттбуса вышло особенно неприятным. Такого рода сантименты были бы уместны в 1930-е или 1940-е. Но к своей чести «М-В» также мгновенно ухватился за возможность, которую предоставили футболу реформы устаревшего закона о гражданстве, которые начались после избрания канцлером Герхарда Шрёдера в 1998 году.

Новый закон о гражданстве от 2000 года был лишен прежнего обязательного требования к людям доказать наличие у себя немецкой крови, этот ограничительный запрет восходил еще ко временам Германской империи, и из-за него сотни тысяч иммигрантов, их дети и внуки не имели права стать гражданами Германии даже спустя десятилетия активной трудовой жизни в стране. Социал-демократическое правительство Шрёдера (и «зеленые», его партнеры по коалиции) разрешило потомкам иностранцев, которые проживали в стране в течение 8 лет, моментально получить натурализацию, а также упростило людям возможность иметь двойное гражданство. Целый новый пласт населения открывался для изучения скаутами DFB. «Мы должны по максимуму использовать возможности, которые предоставляет нам закон о двойном гражданстве», – сказал в конце 2001 года Майер-Ворфельдер. «Это не переросло в специализированную программу, – говорит Шотт, – но теперь DFB с большим тщанием искала таланты в иммигрантской среде и стремилась убедить их надеть черно-белую футболку сборной».