Ученик лоцмана - Борис Борисович Батыршин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Погодите, мастер Валу… — я, конечно, был ошеломлён этим известием, почти раздавлен — но какой-то маленький кусочек меня, отвечавший за холодную логику и здравый смысл, всё ещё продолжал держаться.
— Это ты о чём? — Лоцман нахмурился. — Или решил, что я тебя обманываю? Так незачем, парень, сам скоро во всём убедишься…
— Нет, не обманываете, конечно. — я упрямо помотал головой. Мелькнувшая мысль была неожиданной, даже бредовой, но я вцепился в неё судорожно, как потерпевший кораблекрушение вцепляется в решётку снесённого за борт светового люка или, скажем, за перты, болтающегося в воде грота-рея. — Как хотите, а не складывается что-то у вас, не получается. Может, вы просто не знаете, не задумывались?..
— Может, хватит говорить загадками? — Валуэр явно начиналтерять терпение. — Говори уже, что там у тебя?
— А вот сами прикиньте… — я подтащил к себе листок и провёл на нём горизонтальную черту, быстро разделив его поперечными штришками на десять отрезков, и для полной уверенности подписал сверху «10». — Это те десять дней, которые я провёл в мире Трёх Лун, верно?
Ну да. — он озадаченно посмотрел на плоды моего творчества.
— Они, если верить вашей астролябии, соответствуют то ли двадцати пяти, то ли тридцати годам на Земле, верно?
— Так и есть. И что ты хочешь этим…
— Терпение, сейчас всё станет понятно! — я поднял ладонь. — Вот они, эти тридцать лет….
Я начертил поверх черты с отрезками, другую, длинную, и написал поверх неё цифры «30». Потом отметил в конце первой, «суточной» черты совсем уж короткий отрезочек, поставив возле него «1,5 ч.»
— А это — то время, которое вы пробыли там вместе со мной.
— Ну, пусть… — он почесал переносицу корявым коричневым пальцем, всё ещё силясь понять, куда я клоню.
— Но тогда — вот то время, которое должно пройти на земле для вас! — торжествующе заявил я, отметил на длинной, «годовой» черте небольшой кусочек и поставил возле него «30 дн.» За точность не ручаюсь, могу ошибиться, но по моим прикидкам для вас на Земле прошло никак не больше месяца!
— Вроде, верно…. — он наклонился к схеме, некоторое время поизучал её. — И что с того?
— Вы ведь собираетесь доставить меня на Землю, так? Но почему вы решили, что этот… назовём его «разрыв времени», будет отсчитан именно по мне, а не по вам? Или вы хотите сказать, что мы попадём туда с разными временными интервалами, вы на месяц позже, а я — на целых тридцать лет?
— А, вот ты о чём… — Валуэр как-то расслабленно махнул рукой. — Нет, конечно, время для нас обоих идёт теперь одинаково. Но этот самый «разрыв» будет отсчитываться по тебе, а не по мне, и никак иначе. Не спрашивай, почему — просто прими, что мироздание и время в нём устроены именно так, и сделать с этим ничего нельзя.
— Но вы же сказали, что Земля уже давно включена в Реестр, и время на ней идёт так же….
—…как и в остальных мирах. — кивнул Валуэр. — Верно, сказал, и ещё раз повторю. Оно и идёт одинаково, вот с таким разрывом, который ты сам себе устроил, в качестве платы за возможность полюбоваться этими самыми Тремя Лунами. Или, если хочешь, Дара тебе это устроила, хотя вряд ли она думала о чём-то подобном, а попросту отправила тебя наугад, на самую дальнюю окраину, без обратного адреса. Кстати, это ведь благодаря тебе мы сумели тебя отыскать — не начни ты играть с астролябией, я не получил бы от тебя сигнал и не двинулся бы вытаскивать тебя оттуда…
Я уже поведал Валуэру о своих экспериментах с таинственных приборах — не таких уж, как выяснилось теперь и бессмысленных…
— Но ведь там тоже был маяк, верно? А значит — кто-то его поставил, и не просто поставил, а пытался использовать для перемещения по Фарватерам?
— Так и есть, парень. — собеседник кивнул несколько раз подряд. — И это тоже загадка, ничуть не уступающая парадоксам со временем, о которых ты тут рассуждал. Я, конечно, проверю по старым записям — может, что и найдётся… а только вряд ли. Я ведь говорил: далеко не все Лоцмана умеют вносить новооткрытые миры в Реестр, и перемещаются по ним на свой страх и риск. Что до маяка — может, он местной постройки? В конце концов, у вас, на Земле, десятки тысяч маяков, строители которых понятия не имели ни о маяке Зурбагана, ни о Фарватерах…
— Но кто-то всё же имел? — я привычно выхватил из его фразы самое существенное. — Вы, помнится, как-то проговорились, что и на Земле были маяки, смотрители которых в курсе?..
— Были, да. — кивнул Валуэр, как мне показалось, неохотно. — Но, как я говорил, ими давно уже не пользуются. Может, смотрителей, посвящённых в тайну, и в живых то уже не осталось?
— А где они находятся?
— Снова вопросы, парень! — он недовольно поморщился. — Если настаиваешь, дам тебе их координаты, вдруг, в самом деле, однажды пригодится? Только на память, уж извини, не помню — придётся зайти в Гильдию, проверить по старым картам. Заодно, кстати, поговорю кое с кем, есть у нас такие, знатоки временных парадоксов и прочих премудростей… Может, помогут вычислить, сколько лет прошло в твоём мире? Покажу свою астролябию, на ней ещё сохранились те настройки, по которым я нас вытаскивал из под этих клятых Трёх Лун. Думаю, такие сведения лишними для тебя не будут, верно — если уж решишься возвращаться, несмотря ни на что?
— Это уж точно. — подтвердил я. — А может, я вместе с вами пойду в эту Гильдию? Интересно же, да и уйму ещё всего хотелось бы уточнить…
— Вот именно поэтому никуда ты не пойдёшь! — собеседник ухмыльнулся, как мне показалось, несколько злорадно. — Это я такой терпеливый, а тот же мастер Утлендер, он у нас признанный знаток всего, что связано с преобразованием времени и пространства в Фарватерах, тебя за порог вышвырнет, если станешь изводить его своими вопросами! И вообще, парень, займись делом. — он ткнул пальцем в иллюминатор, из которого доносился стук молотков, скрип снастей и сочная, хотя и непонятная ругань судового плотника. — Завтра нам обоим предстоит очень длинный день!
С этими словами он выбрался по трапу наверх, на палубу, оставив меня сидеть в кают-компании — и ощущать как медленно, но верно закипают от всех этих парадоксов мозги. Нет уж! — я решительно тряхнул головой. Спятить от непоняток окружающего мира (…миров?..) я всегда успею — а пока, в самом деле, лучше последовать совету мастера Валу и приложить куда-нибудь с пользой руки, раз уж голову никак не получается?
[1] Знаменитая фраза из комедии Жана-Батиста Мольера «Плутни Скапена».
VI
Синяя, с белой надстройкой и неопрятными ржавыми потёками на бортах самоходная баржа, гружёная песком, неторопливо ползла по судовому ходу. Она относилась к довольно распространённому классу «Волго-Дон»; на носу большими белыми буквами было выисано название — «Отрадный». Вот баржа поравнялась с речным трамвайчиком — с ярко-белым корпусом, исполосованным сине-красными зигзагами цвета российского флага, — надстройка трамвайчика была обтекаемой, похожей на огородный парник, целиком из голубоватого стекла. Пронеслась между баржей и берегом парочка крошечных катеров, явно приводимых в движение мощными водомётами — парень и девушка сидели на них верхом, держась на рули, вроде мотоциклетных. Парень заложил очень крутой вираж, и даже рёв движка не заглушил пронзительно-восторженного визга его подруги, решившейся, однако, повторить рискованный манёвр. Катерки обогнули большой конический белый маячный буй с крупными цифрами «16» на боку — на самой его верхушке, на недлинной решётчатой штанге вспыхивал и сразу гас, отбивая не вполне уловимый ритм, яркий, видимый даже в лучах летнего солнца фонарь. Справа, метрах в пятидесяти, проплывали берега, уставленные ангарами для катеров, лодками, на самодельных слипах, дощатыми пирсами той или иной степени потрёпанности.
Дальше в густо-зелёной зелени торчали крыши дачных домиков и ремонтных алюминиевых ангаров, а ещё дальше возвышались постройки совершенно футуристического вида, нереальные какие-то бруски многоэтажек, непривычных, очень ярких расцветок, с фасадами в дымчатом стекле. В голубом небе в разных направлениях тянули инверсионные следы большие пассажирские самолёты, и в бинокль можно было их разглядеть — широкофюзеляжные
