Исс и Старая Земля - Джек Вэнс

— Звучит вполне разумно, — подтвердил Шард. — Но не слишком ли большую ответственность она берет на себя?

— Как бы то ни было, это ее решение. Но, скорее всего, о пропаже прекрасно осведомлена и Смонни. И более того, осведомлена гораздо полнее.

— Рассказывайте дальше.

— Концы могли обнаружиться у коллекционера по имени Флойд Сванер, но он умер и оставил все свое имущество внуку Эустасу Чилку. Смонни уже давно выслеживает Чилка, она вытащила его на Розалию с помощью Намура, и там всяческими путями пыталась узнать, где может быть спрятана Хартия. Но безуспешно. Тогда она приказала похитить Чилка, привезти его на Шатторак и там заставила подписать бумаги на передачу ей всего его имущества. Получается, что дело приняло самый серьезный оборот, раз уж в него вмещалась Смонни со своими пособниками.

— Но Клайти? Откуда знает она?

— Я думаю, надо еще раз допросить Каткара, — предположил Глауен.

Эгон вызвал горничную и приказал привести Каткара из той комнаты, что была временно ему отведена.

Бывший тюремный повар появился немедленно и остановился в дверях, с любопытством оглядывая собравшихся. Он как следует причесался, и надел приличный темный костюм в консервативном духе старой Штромы. Черные глаза его вызывающе блестели.

— Ну, что на этот раз, господа? Я уже сказал вам все, что знал, остальные вопросы будут пустым сотрясанием воздуха.

— Садитесь, Руфо, — предложил Эгон. — Может быть, сначала стакан вина?

Каткар сел, но от вина решительно отказался.

— Я пью очень мало.

— Мы надеемся, что вы поможете нам пролить свет на некие странные обстоятельства, связанные с Клайти Варден.

— Не могу представить, что еще рассказать вам.

— В вашем разговоре с мадам Зигони поднимался ли вопрос об Эустасе Чилке?

— Такое имя не упоминалось.

— А имя Сванер?

— Тоже не слышал.

— Странно, — протянул Вук.

— Или Клайти, или Бохост непременно имеют отношения с сестрой Смонни Спанчеттой, здесь, на Араминте. Это вам известно?

Руфо Каткар изобразил задумчивость.

— Джулиан разговаривал с кем-то на Станции, но кто это — мне неизвестно. Правда, имя «Спанчетта» я слышал, но не помню при каких обстоятельствах. Ах, да! Джулиан был очень возбужден, и Клайти сказала: «Я надеюсь, ты займешься этим делом как следует, оно имеет большую важность» или что в таком духе. Потом она увидела, что я рядом и прекратила этот разговор.

— Еще что-нибудь?

— Джулиан отбыл немедленно после этого разговора.

— Благодарим, Руфо.

— Это все, что вы хотели?

— В данный момент — да.

Каткар вышел, а Глауен решительно сказал:

— Разумеется, Спанчетта показала Джулиану те письма, что писала мне Уэйнесс. Там она не говорит о Хартии впрямую, но пишет так, что Спанчетте было о чем задуматься.

— Но зачем ей было показывать эти письма Джулиану? Вот в чем вопрос? — удивился Эгон.

— Если бы она захотела информировать Смонни, то сделала бы это через Намура. Значит, в данном случае Клайти была боле удобна, — попытался рассудить Шард.

Глауен встал.

— Я должен отбыть немедленно, сэр, — обратился он к Вуку.

— Хм. К чему такая спешка?

— Это не спешка, сэр Операция на Шаттораке прошла успешно, но теперь есть не менее важные и срочные дела.

— Все твои дела отменятся. Я поручаю тебе особое задание — ты должен отправиться на Землю как можно скорее и до конца прояснить все, о чем мы здесь только что говорили.

— Отлично, сэр. Это совпадает с моими желаниями.

— И моими, — буркнул Вук.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Уэйнесс прибыла в космопорт Старой Земли Гранд-Фьямурьес на борту космического судна «Цафоросия Наяд» и отправилась прямо в «Волшебные Ветры» — резиденцию своего дяди Пири Тамма в Йисинджесе, неподалеку от деревушки Тиренс, в пятидесяти милях к югу от Шиллави.

К дому она приближалась в полной нерешительности, совершенно не представляя себе, какой прием ее ожидает. Все еще очень живо вспоминался прошлый ее визит в эти края. «Волшебные Ветры» являли собой старинное поместье с домом из темного камня, странным, неуклюжим, но все же удобным, окруженным десятком массивных деодаров. В нем в последнее время вот уже многие десятилетия жил Пири Тамм, вдовец вместе с двумя своими дочерьми — Шалис и Мойрой. Обе были старше Уэйнесс и обе вели в этих краях весьма светскую жизнь. Еще «Волшебные Ветры» отличались обилием коридорчиков, переходиков, всевозможных кладовочек, садиков, интимных кабинетиков для ужинов, вечеринок, встреч и проводов гостей, и все это при непременном наличии роскошного зала для проведения пикников и ежегодного костюмированного бала. Сам Пири Тамм всегда держался гордо и корректно, говорил веско, действовал быстро и решительно, и в то же время был человеком, по сути, очень добрым. Мило с Уэйнесс всегда находили в нем щедрого хозяина, хотя и приверженного старинными церемониям.

Во время же своего последнего визита в «Ветры» Уэйнесс обнаружила немало перемен: сестры вышли замуж и уехали, Пири жил теперь один, если не считать пары слуг, и большой старый дом казался неестественно тихим и пустым. Да и сам Пири как-то весь высох и поседел; его когда-то румяные щеки запали и стали восковыми; кураж выдохся, и легкая походка сменилась унылым шарканьем. Он все еще гордился своим здоровьем, но от слуг Уэйнесс узнала, что дядя упал с лестницы, сломал бедро, и последующее выздоровление отняло почти все его силы. Теперь он не способен ни на какие длительные прогулки и ни на какие серьезные дела.

Тем не менее на этот раз дядя приветствовал племянницу с неожиданной сердечностью:

— Какая радость! Ты надолго? Пожалуйста не спеши уезжать, я очень надеюсь, что ты останешься! Ведь «Ветры» стали теперь такими скучными!

— У меня еще нет никаких планов, — призналась Уэйнесс.

— Вот и славно! Агнес покажет тебе твою комнату. Освежись с дороги, и приходи обедать.

По своим прошлым пребываниям здесь Уэйнесс помнила, что обед в поместье всегда почитался делом очень официальным, и потому надела соответственно случаю бледно-палевую строгую юбку, темную серо-оранжевую блузку и черный жакет с плечиками — наряд, идеально подчеркивавший ее темные волосы и смуглую, почти оливковую кожу.

При ее появлении в столовой Пири одобрительно крякнул:

— Помню тебя очаровательным сорванцом — и к худшему ты не изменилась, хотя по-прежнему и пышкой тебя не назовешь!

— Маловато кой-чего и тут, и там, — засмеялась Уэйнесс, показывая на грудь и бедра. — Но приходиться иметь дело с тем, что имеется.

— Нормально. Имеется достаточно, — поддержал ее Пири и, усадив племянницу на один конец огромного стола из орехового дерева, сам расположился на противоположном.